начало
Для левых демагогов пацифизм - любимый конек, которого они выпускают
всякий раз, как заходит речь о вооруженном отпоре злу. Тут такие традиции,
что мало не покажется.
А может, все дело в том, что западные левые в Хусейне чуют своего, «левого».
Сказать открыто не решаются, но иракский социализм, тем не менее, ближе
их сердцу, чем проклятый американский империализм.
И потом, какой смысл протестовать против действий Хусейна. Ведь всем
ясно, что диктаторы с общественным мнением не считаются, кровь лить из-за
протестов не перестанут. Другое дело Америка. Здесь протестовать
не бесполезно. Во-первых, американцы могут уступить, все ж таки цивилизация.
А во-вторых, «американский империализм» - это классовый враг. Его надо
«мочить» при любых обстоятельствах. А уж когда он военными средствами разгребает
зловонные помойные ямы социалистических диктатур, тут уж, как говорится,
сам Бог велел. И такого подарка, как «злокозненное нападение на мирный
Ирак американской военщины в интересах мирового капитала», как же упустить.
Надо использовать. По полной программе.
И забыли уже, кто первый начал. Не помнят ни 11 сентября, ни всемирного
джихада. Да и есть ли он, этот самый джихад? Левые идеологи и публицисты
до сих пор твердят, что его и в помине нет. А толерантность, она ведь должна
быть для всех религий. Ислам не исключение. То, что радикальный ислам и
не скрывает своих планов, что сам он не собирается быть с иными религиями
и культурами толерантным, никого здесь не трогает. Опыт незамечания очевидного,
у «левых» большой. Кроме того, в каком-то смысле, после краха коммунизма
на Востоке, взгляды левых интеллектуалов Запада в поисках союзников обратились
на Юг. И радикальный ислам, который есть лишь отрыжка феодальных обществ
Востока, еще не переваривших до конца западные буржуазно-либеральные ценности,
тут вполне может стать передовым отрядом революции и надежным союзником
западных «левых».
На этот раз, правда, это будет революция, исходящая из стран Третьего
мира. Ибо мир Второй (социалистического лагеря) - почил в бозе, а в мире
Первом - уровень благосостояния достигнут такой, что пролетариат почти
исчез сам собой, так и не придя к власти. Покинув Западную и Восточную
Европу призрак коммунизма перекочевал южнее, в Азию и Африку. Но это не
отменило первого марксистского закона о вековечной борьбе бедности против
богатства. Только теперь эта борьба не внутри отдельных стран, а между
странами и даже континентами. Как учил Маркс, мондиализация капиталов ведет
к объединению пролетариев всех стран. И глобализм, о котором нам уже все
уши прожужали, в том и выражается, что теперь передовым отрядом всемирной
революции становятся не какие-то там партии пролетариата, а целые страны
и народы.
И так бедный (и в буквальном, и в переносном смысле), иракский народ
превращается в форпост борьбы против «мирового империализма», чьим передовым
отрядом выступает Америка. А радикальный ислам со всеми его арсеналами
терроризма и фанатичных диктатур - это лишь новая идеологическая обертка
борьбы голодных низов против сытых верхов. Все логично в этом «левом» мире.
Революционное мировоззрение лишь сменило цвет с красного и коричневого
- на зеленый. Но ни в коем случает оно не отказалось от утопии установить
всеобщее царство равенства в бедности и бесправии, насилии и тотальном
огосударствлении всего и вся. И именно поэтому сегодняшняя великая «левая»
борьба против войны в Ираке, это не борьба за мир, каковой она пытается
предстать, а лишь очередная боевая кампания во всемирной борьбе социалистов
против капитализма и империализма.
Эта война, начавшись полтора столетия назад, вовсе не кончилась, как
посчитали некоторые, с падением коммунистических диктатур в Восточной Европе.
Это война продолжается. Всеобщая война «левых» против здравого смысла и
свободного рынка, против благополучия и процветания, против демократических
свобод и либерализма, прав человека и правовых государств. Уже давно «левые»
выучились пользоваться всем этим арсеналом демократических обществ, иезуитски
маскироваться под либералов и демократов, борцов за права угнетенных, обиженных
и оскорбленных. По сути же, ведя борьбу не за то, чтобы всех сделать богатыми
и свободными, а за то, чтобы уравнять нас всех в бедности и бесправии.
Радикальный исламизм воспринимается этими «левыми», как союзник.
И не только в силу извечного принципа - враг моего врага - мой друг.
Но и в силу того, что процветает исламизм, находит массовую поддержку прежде
всего в среде нищих и люмпенизированных крестьян арабских стран. Долго
дремавшие страны Востока, законсервировавшиеся в своем азиатском типе феодализма
и потому отставшие и в техническом отношении от Запада, во второй половине
20-го столетия испытали наконец и на себе магическую силу всемирного капитализации.
Глобализм ведь и вправду стал реальностью. Бурное развитие мондиализации
капитала привело к вовлечению в его орбиту отсталых стран Азии и Африки.
И заставило их переживать то, что когда-то пережила Европа, пережила болезненно
и с кровью. Именно глабализация мировой экономики, развитие в странах Магриба
и Ближнего Востока, Центральной и Юго-Восточной Азии капитализма и породило
те самые процессы ухода огромных масс населения из деревни в город.
В городе эти бывшие патриархальные крестьяне отрываются от своих корней,
культуры, традиций, привычного узкого мира сельской общины, и не могут
сразу взять и в одночасье превратиться в горожан, живущих в гигантских
муравейниках, совсем по иным законам. Лишенные привычных точек опоры, будучи
в мегаполисах чужаками, да еще и новичками, эти люмпенизированные массы
населения, прежде чем будут переварены и встроены в новую цивилизацию,
изливают свое ущерное мировосприятие в увлечениях всякими простыми примитивными
теориями, в массовых движениях протеста, в уходе в радикальные секты.
В христианской Европе таким радикальным секстантством, победившим в
гонке за сознание масс, стал марксизм. В африканских и азитатских странах
- им сегодня ускоренно становится исламизм. Выросший из недр традиционного
ислама, найдя опору в догматах Корана о «священной войне всех мусульман
против неверных - джихаде», исламизм, будучи всего лишь религиозной разновидностью
тоталитарной идеологии, такой же, как и коммунизм, буквально на наших глазах
стремительно трансформируется в новую революционную идеологию угнетенных
масс. Этому способствует не только бедность мусульманского населения стран
Юга. Этому способствует и приниженное, по сути неравноправное положение
выходцев из этих стран, переселившихся за последние десятилетия в Европу.
***
В той же Франции, где уже 5 миллионов мусульман, абсолютное большинство
из них - беднейшие слои эмигрантов из стран Магриба. Приехав во Францию
в поисках лучшей доли, они столкнулись здесь не только со скрытым расизмом,
но и совершенно очевидным нежеланием аборигенов делиться местом под солнцем.
Лишь отдельные представители многочисленных эмигрантстких общин смогли
прорваться наверх, в этом застывшем в своей кастовости обществе. Абсолютному
же большинству эмигрантов изначально была уготована та самая роль, которую
они играли при европейцах во времена колоний. Роль прислуги, черных рабов,
которые моют сортиры, метут улицы, вкалывают на фермах за три копейки,
убирают в ресторанах, сидят с белыми детьми и удовлетворяют своим горячим
темпераментом белых женщин.
Первые эмигранты, приехавшие в Европу сразу после Второй мировой войны,
были согласны на эту униженную роль. Для них, выходцев из беднейших стран,
то малое, что давали им в обмен за тяжкий труд европейцы - было невиданным
благом цивилизации. Но их дети, выросшие на новой земле, учившиеся в европейских
школах, смотревшие европейское телевидение, привыкшие считать Европу своей
родиной, оказались вовсе не готовы занять место своих родителей возле параши.
Они видели, что аборигены живут лучше их родителей и сами хотели жить лучше.
Им опротивели эти гетто многоэтажных бетонных колодцев, которые понастроили
специально для них на окраинах всех крупных городов и куда их фактически
загнали, как в резервацию. Напрасно строители этих гетто надеялись, что
цветные так и останутся в них. Напрасно обносили их заборами, создавали
им свои особые инфраструктуры, со своими школами, детскими садами, больницами,
парикмахерскими и магазинами. Дети первопроходцев из Африки не стали отсиживаться
в этих концлагерях. Подрастая, эмигрантсткая молодежь выплеснулась на пределы
своих гетто.
Сегодня проблема безопасности крайне остро встала во многих странах
Западной Европы. Настолько остро, что в первый тур президентских выборов
во Франции вышел крайне правый Ле Пен. Это вызвало скандал, шок в традиционно
«левой» стране. А что же вы хотели? Французский обыватель оказался недоволен
выходками цветной молодежи, которая его грабит и бьет по ночам, поджигает
его почтовые ящики и насилует дочерей, курит наркотики и писает в лифте,
дерзит и вызывающе себя ведет в метро, крушит и ломает автомобили и витрины
шикарных лавок и ресторанов, всех этих символов зажиточной жизни белого
класса, его просперити. Цветная молодежь пригородов тоже хочет этого просперити,
тоже хочет «дольче виты».
Но, не получив хорошего образования в геттовых школах, не имея влиятельных
и богатых родственников и друзей (уж так тут сложилось, что без них никуда),
не обладая, по самому факту своего рождения и произрастания в многоквартирном
гетто беднейших выходцев из стран третьего мира, ни нужным воспитанием,
ни высокой культурой, эти молодые волки априори обречены занять в обществе
место своих родителей, все тех же уборщиков и ассенизаторов. И, видя раннюю
старость своих предков, изломанные артритом суставы своих матерей, по 8
часов проводящих в сырых катакомбах, где выращиваются знаменитые парижские
шампиньоны, понимая, что и им уготовано то же самое, лишь по факту рождения
в ТАКОЙ семье, эта молодежь начинает стихиный протест.
Пока лишь битье витрин и поджег мусорных баков, угон автомобилей и гребежи
квартир. Все это - лишь цветочки. Этот новый пролетариат, который Европа
сама завезла себе на голову из Африки и Азии, и есть та питательная среда
исламистов. Их родители голосовали за коммунистических мэров и социалистических
депутатов, которые казались им борцами за интересы бедноты. Но дети уже
ни за кого не голосуют. Они отвергли это лицемерное общество фарисеев,
они выбрали новый путь - ислам. Вот идеология, которая просто и доходчиво
объясняет этим разъяренным отверженным, в чем корень зла. И предлагает
не только объяснение, но и выход. И формирует на террирориях западно-европейских
стран отряды новых шахидов, новых борцов за дело униженных и оскорбленных.
И эта пятая колонна ввезена в свой дом самими европейцами. Она выращена
бесчеловечными условиями существования в бедняцких кварталах цветных, отринутых
эгоистичным обществом аборигенов.
Муфтии и исламистские проповедники лишь довершают дело, формируя и обучая
в мечетях и на нелегальных квартирах арабскую молодежь, пропитывая ее мозги
фанатичной убежденностью в правоте своего дела, помогая молодым париям
усвоить высшую миссию, заповеданную Аллахом - джихад. Запущенный в дело
отморозками из новых ульяновых в чалме, исламистский поход серпа без молота,
будет пострашнее, чем танки Гудериана. И старушка Европа, разложенная своим
комфортом и слаткоголосыми речами «левых», маскирующихся под либералов
и правозащитников, сама быстро и покорно ляжет под это новое нашествие.
***
И первый шаг к этой сдаче, делается именно сейчас. Когда миллионы выходят
на улицу с защитой Саддама Хусейна. На транспарантах у них пламенный лозунг:
«Нет войне». Почему-то стесняются дописать, войне против кого. На плакатах
у них фотографии иракских женщин и детей. Тех самых, которых режим Хусейна
травил газом тысячами, десятками тысяч. И других, кто, зачумленный тотальной
саддамовской пропагандой, напуганный жестокостью хусейновский спецслужб,
сегодня стопроцентно голосует за диктатора. Но которых еще не поздно вытащить
из пасти Молоха, стоит лишь скинуть ядовитый режим, отравляюший их души.
Нам, русским, долго жившим при сходном режиме, как никому другому понятны
чувства простых иракцев. У нас тоже голосовали 99,9% «за». Но как многие
из нас завидовали немцам и японцам, которым повезло - их оккупировали союзники.
И как только режим ослаб и пошатнулся, большинство русских однозначно сделали
выбор в пользу демократии и свободы. Так чем же простые иракцы хуже нас?
Почему-то противники войны все никак не усвоят, что война эта уже давно
идет. На тихоокеанских пляжах и парижских улицах, в лондонской мечети и
израильских городах, в каирском университете и в горах Кавказа, на танкерах,
взлетающих в воздух в Персидском заливе, и в нью-йоркских небоскребах,
в вырезаемых поголовно алжирских деревнях и в аль-кайдовых пещерах Афганистана.
Войну эту объявили нам. Мы ее не хотели. Но чем дольше мы будем не признавать
ее за войну, тем быстрее она закончится для нас поражением. И вот только
тогда наступит долгожданный мир. Когда все «неверные» будут отправлены
в рай, или же перейдут в мусульманство. Но это будет не мусульманство Низами
и Авицены, а мусульманство, преподаваемое сегодня в массовом порядке всем
палестинским детям, которые грамоте учатся, выводя на доске свои первые
слова: «Убей!».
Это смерть европейской цивилизации. Она уже грядет, уже наступает, лижет
нам пятки огнем. Сколько можно поднимать руки? На этот раз не удастся отсидеться
под юбкой жены, рядом с любимыми коровами и за стаканчиком вина. Нет. Эта
чума пожрет всех. Тотально. И неужели нам не хватит разума, чтобы ее остановить?
Или же Господь окончательно нас лишил его, что мы вставляем палки в колеса
американской военной машине, которая только одна и может нас спасти и защитить.
И вновь эта странная нация - американцы, что взошла, как на дрожжах, за
полстолетия, пышным пирогом невиданной цивилизации, спешит нам на помощь,
торопится, чтобы прижечь чуму, пока она не поглотила мир. На этот раз не
коричневую, и не красную. А зеленую. Так неужто смена цвета так застит
глаза, что мы не видем ее тоталитарной сути, ее кровавых подвигов и людоедских
целей. Неужто, встанем на колени и будем хором выкручивать руки нашим спасителям,
нашим единственным здравомыслящим врачам, которые первые среди нас обрели
разум, хотя и такой страшной ценой.
АНДРЕЙ КРИВОВ - историк по образованию, живет во
Франции, с 1988-го года. 10 лет проработал редактором в парижской
газете "Русская мысль"
Париж