Менее года назад народу Туниса удалось с позором свергнуть президента Зин аль-Абадина бин-Али, изгнать его избалованную жену и воров-приближённых, которые в течение 30 лет жировали за счёт нищающего народа, брошенного на произвол судьбы и безработного. Все в Тунисе и за его пределами говорили о настоящей демократии, о настоящих выборах и о честной власти. Никто не опасался исламского движения ан-Нахда после того, как его лидер Рашад аль-Энуши был изгнан в Лондон 20 лет назад, и после того, как государство пережило долгий период секуляризации, насаждаемой сверху.

На этой неделе в Тунисе состоялись выборы. Судя по всему, число мест, которые получила исламская партия, больше, чем полученные любой другой партией. Они не получили большинства, и поэтому им придётся создавать коалицию, но можно не сомневаться, что ислам будет в ближайшие годы определять политическую игру в Тунисе.

Когда и если в Египте состоятся выборы, прояснится всем, что государство, запрещавшее в течение всего времени своей истории существование религиозных партий, будь то исламские, или христианские, превратилось в "кипящий котёл" политического исламизма. Пример такого поведения взят из времён первых халифов, «праведников», выражаясь на исламском жаргоге, которые правили в самой первой исламской империи в 7 веке. Их путём была непрерывная война против неверных, евреев, христиан, а особенно против племён, оставивших ислам после смерти Мохамада.

Турция возвращается к исламу спустя несколько десятков лет. Её парламент и правительство, президенты и Верховный суд подчиняются исламско-политическим учреждениям. На общественном пространстве Турции ныне всё больше становится головных покровов на женщинах, бородатых мужчин и мечетей, строящихся в больших количествах.

В Ливии председатель переходного совета, Мустафа Джалили, провозгласил, что Ливия после Каддафи будет исламским государством, а шариат станет фундаментом её конституции, будет разрешена полигамия – после того, как Каддафи её запретил, - а банки в Ливии будут действовать в соответствии с исламскими законами.

Иран вот уже 30 лет пребывает под властью аятолл. Саудия с момента своего основания действует по исламскому шариату по версии ваххабитов, т.е. радикальных исламистов.

После того, как будет свергнута власть "неверных алавитов" в Сирии, весьма вероятно, что «мусульманские братья» повторят попытку взять власть в стране. И даже если Сирия распадётся (вероятный сценарий), то очень может статься, что, как минимум, части ее попадут в руки «братьев».

Палестинское исламское движение ХАМАС уже выиграло выборы в январе 2006 года, получив 2/3 мест в Палестинском законодательном собрании, полтора года назад огнем и кровью установило свою власть в секторе Газы, сейчас практически в секторе исламское государство.

В Марокко действуют несколько исламских партий, и даже у аль-Каиды есть филиал в Северной Африке. Сомали разорвано непрерывной войной между молодёжным исламистским движением «Шабаб» и силами прочих племён. В Нигерии шариат принят в качестве государственного закона в нескольких штатах на Севере страны, где большинство населения мусульмане.

Исламизм не миновал и Израиль: две ветви исламского движения ныне представляют собой политическую силу, самую мощную среди арабских граждан Израиля. Даже филиал аль-Каиды был обнаружен в Назарете, в мечети Шихаб а-Дин под управлением харизматичного шейха Назама Абу-Аслима.

Хиджаб и джихад

Смысл всех этих явлений в том, что ислам захватывает властные позиции, которые у него уже были в далёком прошлом. Это происходит после того, как все прочие методики, импортированные с Запада, и в первую очередь национальные, провалились при попытках заменить коллективную верность своему племени, этнической единице или исламу.

Это не даётся с лёгкостью, поскольку большинство населения, не солидаризирующееся с исламскими учреждениями, выходит из себя, видя, как их государства и общества попадают в руки экстремистов-исламистов. Примером тому – Амар аль-Азам, палестинец, ненавистник Израиля. В сообщении, распространённом им недавно, он говорил, не опасаясь: «Мы должны взрастить нового арабского человека! После 1400 лет ислама и истории, насыщенной кровопролитиями и вытеснением нас на обочину, мы ожидали, что в 21 веке появится "усовершенствованный" арабский человек. Но нет ничего нового под солнцем: те же проклятия и унижения, сквернословия, протекции, расизм, племенная обособленность, зависть, глупость, болтовня, уста во всю голову, разговоров больше дела, самоненависть, душевная грязь, скупость, трусость, слабость, зависимость, пассивность… лживость, лицемерие, подозрительность, мстительность, порочность… И это араб после 14 веков ислама?!..» Конец цитаты Арама аль-Азама. Я ничего не изменил, только перевел.

Современный Израиль, демократический, открытый и имеющий немало достижений – это прямо противоположное тому, что описывает Амар аль-Азам. Вокруг нас не демократия, а анархия, где один мусульманин будет воевать с другим за длину шаловливого локона, который может выглядывать у женщины из-под хиджаба, или за вопрос – сколько ударов получит женщина, дерзнувшая выйти на улицу без мужа или другого мужчины, члена её семьи. Человек может назвать своего друга «неверным» только для того, чтобы его было позволено убить. Если кто-то попытается выдвинуть политическую или общественную повестку дня, которая не соответствует более радикальному мнению, может оказаться подходящей целью джихада….

Исламские народы потерпели неудачу в прошлом и терпят её и сейчас в попытке превратить их общую религию в единый объединяющий фактор, в идею, с которой все могут согласиться. Наоборот: парадоксальным образом по мере усиления исламизма обостряются внутренние споры, усиливается борьба между партиями и организациями, сектами и этническими группами. Достаточно взять для примера борьбу турок с курдами в Турции, набравшую обороты как раз в последнее десятилетие, именно в годы укрепления в Турции ислама. Или усиление борьбы персидской власти с курдским и белуджистанским меньшинством в Иране.

В исламском окружении, с его перманентно обостряющейся внутренней борьбой, Израиль может являться цветущим оазисом в засушливой пустыне, освежающим и успокаивающим дуновением ветра, в регионе, окутанном дымом непрерывных кровопролитных войн между сектами, религиозными направлениями, племенами, этническими группами, воюющими друг с другом уже тысячи лет, зачастую беспричинно.

Вместо бесплодных попыток понравиться этому проблематичному окружению, которое никогда не примет Израиль в свою среду, Израиль должен представить западную модель стабильности и успокоения, расцвета и развития, построенного на более справедливом распределении ресурсов, на образовании и обеспечения возможностей для секторов, находящихся на обочине общества: арабов, выходцев из Эфиопии, жителей городов развития или инвалидов.

(«Макор ришон» 28.10.11)


Перевела Фаня Шифман
МАОФ