Наполеон однажды сказал, что Китай – это спящий гигант и «мир содрогнется,
когда он проснется».
Теперь Китай окончательно проснулся. Рост экономики наиболее населенной
страны составляет 8 и 10 процентов в год. В прошлом году Китайская народная
республика (КНР) превзошла Мексику и стала основным партнеров по торговле
с Соединенными Штатами. Она также заняла второе место после нас, как наибольший
потребитель нефти, вытеснив Японию на третье место.
Если мир ещё не начал дрожать буквально перед этими фактами,
то экономические и геополитические воздействия этого огромны – и не в последнюю
очередь на энергетический рынок. Растущее благосостояние способствует тому,
что китайцы в большинстве оставляют велосипеды и пересаживаются в частные
машины. В предыдущий год рост продажи автомашин в Китае возрос на впечатляющие
69%. Ожидается, что к 2010 году на дорогах страны будет в 90 раз больше
машин, чем 1990 году; к 2030 году их будет больше, чем в США.
Такой гигантский парк требует горючего. Но производство горючего в
Китае уменьшается. Уже к 1993 году после многих лет самообеспечения национальная
нефтяная промышленность Китая перестала удовлетворять местным нуждам, и
страна стала импортером нефти. С этого времени её зависимость от зарубежной
нефти все время возрастает. Согласно осторожным оценкам Департамента энергии
США импорт нефти в Китае возрастет за две следующие декады на 960 процентов.
Международное энергетическое агенство предсказывает, что к 2030 году этот
импорт, составляющий сейчас 1.9 млн баррелей в день, возрастет до 10 млн
баррелей в день и сравняется с нынешним уровнем импорта США.
Часть импорта нефти Китай получает из Казахстана, Венесуелы, Судана,
России и Индонезии. Этот уровень сохранится и даже возрастет. Тем не менее
через декаду львиная доля китайского импорта нефти определенно будет составлять
импорт из одного источника: экспортеров Ближнего Востока.
Китай относительно новый импортер на Ближнем Востоке; в противоположность
другим великим державам, Китай никогда не играл основной роли в этом регионе.
В течение холодной войны географически удаленный Китай предпочитал оставаться
вдали от этого района, подверженного нестабильности. До смерти Мао Цзе
Дуна в 1976 году Китай даже не утруждал себя установлением дипломатических
отношений с большинством стран этого региона.
Только в конце 1970-х Пекин вышел из изоляции и установил связи с Иорданией,
Сирией и почти со всеми странами богатыми нефтью. Эти связи обычно заключались
в торговле оружием и мирной и военной технологиями. В последние годы Китай
продал Сирии баллистические ракеты, обеспечил Ирак ядерной и ракетной технологией,
продал Ливии ракетную технологию. Иран, сейчас второй наибольший поставщик
нефти для Китая, стал особенно важным партнером. По мере того, как связи
между двумя странами расширялись, КНР продала Ирану части баллистических
ракет, также как наземные, воздушные и морские ракеты, предоставив Тегерану
возможность атаковать морские силы США в жизненно важных водах Персидского
залива. Еще более важно то, что Китай обеспечил Иран ключевыми компонентами
для разработки ядерного оружия, включая реакторы и существенное количество
урана. Если сейчас Иран находится на пути создания ядерного оружия, то
в этом успехе не малая доля принадлежит Пекину.
Но наибольшее значение этом районе принадлежит Саудовской Аравии, стране,
которой принадлежит четверть мировых запасов нефти, которая является наибольшим
экспортером нефти в мире и является экспортером номер один сырой нефти
для Китая.
Ещё в середине 1980-х Китай стал стал торговать оружием с Риадом,
продав ему 36 ракет среднего радиуса действий, построив две ракетные базы
южнее саудовской столицы и поставив китайский персонал для их обслуживания.
Хотя эти ракеты не отличались точностью, они предоставили Саудовской Аравии
военный потенциал, который её соседи не могли игнорировать. При радиусе
действия в 1800 миль и способности нести ядерные боеголовки, эти ракеты
способны поражать цели между Нью-Дели и Тель Авивом.
За годы, прошедшие после первой продажи, китайско-саудовские отношения
выросли и укрепились, особенно после того, как обе страны обменялись полными
дипломатическими представительствами в 1990 году. По мере углубления военного
сотрудничества Китай предложил продать Саудовской Аравии, среди прочего,
межконтинентальные баллистические ракеты с радиусом действия 3500 миль
на твердом топливе. Серия регулярных визитов китайских лидеров завершилась
провозглашением в 1999 году Президентом Джианг Земином «стратегичвеского
нефтяного партнёрства» между двумя странами.
Может ли Китай заменить США в качестве основного партнера Саудовской
Аравии? В настоящий момент это вряд ли возможно. Китай все ещё умеренная
сила на Ближнем Востоке, в то время, как США имеют там большой контингент
войск и значительное количество военного оборудования на различных базах
региона. Но следуя логике своих внутренних нужд, Пекин безусловно увеличит
свои дипломатические и военные усилия. Учитывая создавшуюся напряженность
в отношениях между США и Саудовской Аравией, для Китая становится легче
осуществить это.
После 11 сентября, когда стало известно, что 15 из 19 человек, осуществивших
террористический акт в Нью-Йорке и Вашингтоне, были гражданами Саудовской
Аравии, американская пресса была полна рассказов о том, что саудовские
власти были очень мягки в борьбе с терроризмом, не говоря об участии в
финансировании и подстрекательстве. Родственники жертв 11 сентября возбудили
много-триллионный процесс против саудовских исламских организаций и трех
высоко поставленных членов королевской семьи. Широко опубликованная книга
бывшего работника ЦРУ Роберта Баера «Спать с дьяволом» провозглашает идею
простого захвата нефтяных источников Саудовской Аравии (стратегичекая целесообразность
этой идеи впервые бегло обоснована в январе 1975 года в статье Роберта
У. Таккера в журнале «Комментарий»).
Общественное недовольство Саудами начало отражаться и в действиях правительства
США. По новым иммиграционным правилам существовавшие до 11 сентября процедуры
въезда в страну отменены, граждане-мужчины Саудовской Аравии, желающие
въехать в США, подвергаются повышенным мерам проверки. В 2002 году Политико-оборонный
комитет Пентагона заслушал доклад эксперта корпорации РЭНД, в котором Саудовская
Аравия названа «корнем зла» и в котором, как и у Баера, развивается мысль
захвата нефтяных источникрв в восточных провинциях страны. В Конгрессе
также громко звучат анти-саудовские настроения, и там была постоянная оппозиция
присутствию американских войск на Саудовском полуострове. В ответ на это
давление администрация Буша в 2003 году после поражения Саддама Хуссейна
отвела значительную часть своих сил из Саудовской Аравии, переместив их
в близлежащий Катар.
Хотя это было сделано бесшумно, но американский уход может оказаться
стратегическим поворотным пунктом. Он безусловно создает новые возможности,
как для Китая, так и для Саудовской Аравии.
В самой Саудовской Аравии растущая американская враждебность
рождает сомнения в американской надежности, как союзника, если не опасения
в намерениях Вашингтоне в перспективе. Многих беспокоит, и не без основания,
что освобождение иракских шиитов от репрессий Саддама Хуссейна, может возбудить
недовольство среди шиитов королевства, которые, по случаю, географически
расположены как раз рядом с наибольшими нефтяными источниками. Равно беспокоит
саудовцев и американские усилия по восстановлению разрушенной иракской
нефтяной промышленности. Выброс на мировой рынок дополнительных 6 млн баррелей
нефти в день несомненно уменьшит количество нефтедолларов для экономически
напряженного королевства.
Не удивительно, что саудовская пресса и официальные представители резко
высмеяли то, что они называют «компанией американского давления» на их
страну. Согласно Нью-Йорк Таймс некоторые даже предложили прекратить снабжение
нефтью, если Вашингтон не сменит политику. Саудовское правительство, по
крайней мере, повидимому осознает, что оно не может более зависить от
США, как гаранта его безопасности, и что пришло время использовать и другие
возможности королевства.
Хорошо известно, что иностранную политику Саудовской королевской семьи
трудно расшифровать. Фактический правитель королевства принц Абдулла возглавляет
так называемую про-американскую партию, которая всегда подчеркивает высокое
качество американского вооружения и надежность американской поддержки.
Но растет оппозиция этой точке зрения. В частности министр обороны принц
Султан (отец нынешнего посла Саудовской Аравии в США принца Бандара) с
энтузиазмом поддерживает расширение китайско-саудовского сотрудничества,
как противовес американскому непостоянству. По мере того, как саудовцы
видят, что в Вашингтоне растет оппозиция Саудовской Аравии и опасаясь,
что Конгресс заблокирует передачу современного оружия стране, про-китайская
ориентация в руководстве набирает силу.
Есть несколько тревожных сценариев, которые следует рассмотреть. Если
саудовцы начнут серьёзно беспокоится о возможном американском захвате нефтяных
месторождений, они безусловно могут искать пути предотвратить это.
Учитывая слабость их вооруженных сил, одним из вариантов может быть приобретение
ядерного оружия. Хотя разговор о ядерном вооружении Саудовской Аравии в
данный момент может показаться преждевременным, нельзя исключить такую
возможность. Саудовская Аравия может прервать военную зависимость от США,
образовав союз с какой-нибудь другой ядерной державой, либо приобрести
собственное ядерное оружие. В обоих случаях Китаю будет принадлежать ведущая
роль.
Если саудовцы решат приобрести собственную бомбу, они будут первой
ядерной державой, которая купила это оружие, а не разработала его. Если
это случится, то это будет кульминацией китайско-саудовского-пакистанского
ядерного проекта, который был начат в мае 1974 года; после того, что Индия
стала членом ядерного клуба. Китай послал своих ученых в Пакистан помочь
стране разработать ядерную программу. К началу 1980-х годов Китай снабдил
Пакистан достаточным количеством обогащённого урана для создания нескольких
бомб. В 2001 году ЦРУ утверждало, что Китай продолжает интенсивную помощь
Пакистану в ядерной программе. Сейчас Пакистан обладает арсеналом ядерного
оружия, по оценкам, в количестве между 35-ю и 60-ю бомб.
Как Пакистан при своей тяжелейшей нищете расплачивается за такой дорогостоящий
проект? Часть стоимости безусловно взял на себя Китай, преследуя свои собственные
интересы, учитывая его враждебность Индии. Но существуют свидетельства,
которые позволяют предположить, что часть стоимости выплатила Саудовская
Аравия. В мае 1999 года через год после первого ядерного испытания Пакистаном,
принц Султан в сопровождении тогдашнего премьер-министра Наваза Шарифа,
посетил Кахуту, где расположены установки обогащения урана и производства
ракет. Это был единственный высоко поставленный иностранец , посетивший
эти установки, которые были запрещены для посещения даже тогдашнему президенту
Бенациро Бхутто. Принцу Султану давал пояснения Абдул Кадер Кхан, известный
как отец пакистанской «исламской бомбы». В 2002 году Кхан возглавлял делегацию
пакистанцев , приехавшую в Саудовскую Аравию по приглашению принца Султана.
По данным Роберта Баера Саудовская Аравия вложила в пакистанскую ядерную
программу один миллиард долларов.
Даже если Саудовская Аравия не преследует целей стать ядерной страной,
у неё имеется множество причин обратиться на восток к Китаю, как за рынками
сбыта, так и за военной помощью. Точно так же у Китая есть много причин
обратиться на Запад к Саудовской Аравии за нефтью. Помимо этого союз с
Китаем имеет другие притягательные особенности для саудовцев. В отличие
от США китайцы не стремятся изменить арабский образ жизни, навязать свободу
и демократию режимам, которые смотрят на эти идеи со скептицизмом и страхом.
В действительности, отношение китайцев к открытым обществам Запада, по
сути, то же, что у арабских деспотических режимов.
Китайцы также обладают огромными человеческими ресурсами, которые они
могут предоставить новым союзникам для защиты нефтяных месторождений. Например,
тысячи китайских солдат, переодетых рабочими, используются сейчас для охраны
нефтяных установок в Судане. При 11 миллионах мужчин призывного возраста
ежегодно, Китай может повторить это где угодно. Наконец, в то время, как
арабы постоянно выражают недовольство США за близость к Израилю, китайские
связи с Иерусалимом никогда не были выше уровня безразличия.
Конечно много других факторов нужно взвесить в общем балансе. Китайцы
могут посчитать слишком рискованным ловить рыбу в близневосточных водах,
учитывая преимущества хороших отношений с другими державами, в особенности
с США.
Уже есть признаки беспокойства Вашингтона по поводу роли Китая на Ближнем
Востоке. Американо-китайская комиссия по экономике и безопасности,
созданная Конгрессом для наблюдения за отношениями между двумя странами,
выпустила в 2002 году предупреждение о том, что Китай предоставил «технологию
и компоненты оружия массового поражения и их доставки» таким странам, как
Иран, Сирия, Ливия и Судан. Это характеризовалось, как «растущая угроза
интересам безопасности США». Существенно, что доклад специально отмечает
растущую зависимость Китая от импорта нефти, называя её «ключевым фактором»
в отношениях с «поддерживающими терроризм правительствами» в этом регионе.
Если эта озабоченность будет возрастать, Китай может обнаружить, что
выигрывая в одном регионе, он только теряет в другом. Китайская экономика,
возможно, сильно зависит от близневосточной нефти, но она также сильно
зависит от торговли с США. Только на полках Уол-Марта лежит 10 процентов
экспорта Китая в США и 1 процент валового продукта Китая.
Когда и при каких обстоятельствах США использует этот рычаг, это другой
вопрос. Непосредственно сейчас угроза любого столкновения из-за близневосточной
нефти более потенциальная, чем реальная. Помимо того, что делать предсказания
рискованно во все времена, в данный момент это становится безрассудным..
Не нужно и говорить, что ситуация на Ближнем Востоке является очень неустойчивой.
Что касается Китая, то его экономический рост может обернуться мыльным
пузырем, и если он лопнет, то не будет и огромного роста потребления энергии.
Кроме того, даже если значительный экономический рост продлится, китайцы
могут найти альтернативу нефти: страна исключительно богата углем и природным
газом и, так как они ещё не сделали значительных вложений в нефтеперерабатывающую
промышленность, они могли бы развить производство горючего из угля или
биомассы (и тем и другим они обладают в избытке) и таким образом преодолеть
зависимость от импорта нефти.
Однако следует помнить , что США, которые три декады пытались нарушить
свою зависимость от близневосточной нефти, становились с каждым годом ещё
более зависимыми. Смогут ли китайцы быть в этом вопросе успешнее, остается
открытым. В настоящее время тенденция такова: нефтяные запасы везде истощаются
быстрее, чем на Ближнем Востоке, и этот район будет оставаться последним
резервуаром дешевой нефти. Если каждый баррель нефти, нужный США, будет
также предметом желаний Китая, то неизбежно возникнет угроза конфликта
сверхдержав в этом наиболее нестабильном районе мира. В этом случае, как
предсказал Наполеон, мир определенно содрогнется.
Статья Gal Luf& Anne Korin “The Sino-Saudi Connection”опубликована
в мартовском номере журнала «Commentary» за 2004 г.
