Maof

Мы уже не первый раз публикуем материалы колонки Томаса Фридмана, что иногда даже вызывает возражения наших читателей. Мы полностью отдаем себе отчет в том, что его точка зрения на арабско-израильский конфликт, отражая общую позицию либеральных кругов США и, в какой-то мере, Западной Европы, не совпадает – и даже во многом - с позицией редакции сайта. Но нам тем более представляется поучительным то, как он, вполне логично используя создавшуюся ситуацию, оценивает Ясира Арафата и его роль в этом конфликте. Ред. сайта

Опубликовано в газете «Нью Йорк Таймс» 7 ноября 2004 г.

То, что перспектива смерти Ясира Арафата, по-видимому, породит больше надежд и возможностей, чем реальность его жизни, является печальной, но вполне соответствующей этой реальности кодой его карьеры.

Его коррумпированный, замкнутый на его собственные интересы режим привел к ситуации, когда чаяния палестинцев оказались запертыми вместе с ним в его «домашней тюрьме» в Рамалле, вне пределов досягаемости для созидательной дипломатии. Только человеческая биология была способна выпустить их на свободу – и так оно и выходит.

В начале 1990-х я общался с израильтянами, которые, не будучи поклонниками Арафата, были готовы иметь с ним дело в Осло во имя создания нормальной жизни как для израильтян, так и для палестинцев. Но в какой-то момент, когда после провала переговоров в Кемп Дэвиде стало ясно, что с ним невозможно придти к соглашению, мне захотелось, чтобы он исчез как можно скорее. Он был плохим человеком, и не только потому, что он ввел в мировую политику новый, более высокий уровень терроризма, но и потому, что он совершил преступление против своего собственного народа. И за это история будет судить его очень строго.

Гугл (Google – широко известная поисковая машина – прим. перев.) - замечательная штука. Однажды я не поленился потратить довольно много времени, пытаясь найти с ее помощью материалы, отвечающие поиску по различным сочетаниям слов «Ясир Арафат и Палестина и образование». Мне так и не удалось найти хотя бы одно выступление или даже один параграф, в котором Арафат сказал бы о своем видении того, каким образом палестинцы должны воспитывать свою молодежь и лелеять ее таланты. Быть может, все его речи на эту тему не были переведены с арабского. Но вполне возможно, что они просто не существуют – потому что она, эта тема, никогда не была для него приоритетной. Он был одержим идеей палестинской «земли», а не палестинской «жизни». Но если сделать поиск по словам «Ясир Арафат и мученики и джихад», то Гугл выдавал на гора результат, занимавший много страниц.

После каждого поражения Арафат взбирался на развалины и демонстрировал всем знак победы – букву «V”, изображаемую указательным и средним пальцем. В то время как его жена жила в Париже, а его дружки набивали свои карманы долларами и евро, два поколения палестинцев продолжали нищенствовать и жить в изгнании, потому что ему всегда не хватало мужества сказать им правду: «Палестина будет навсегда поделена между евреями и арабами. Мы должны заключить самое лучшее окончательное соглашение, на какое мы способны, по поводу Западного Берега, Газы и Восточного Иерусалима - безо всяких разговоров за сценой о том, что остальное мы получим позже – и после этого построить самое лучшее общество, на какое мы способны». Если бы он хоть раз произнес эти слова – на арабском, если бы он воспринял идею ненасильственной борьбы Ганди, у Арафата были бы к настоящему времени три палестинских государства – вопреки безответственному строительству израильских поселений.

То, что он не сделал этого, было не ошибкой суждения, а отражением характера. Он предпочитал умереть в Париже и предоставить двум поколениям палестинцев умирать в изгнании, чем стать арабским лидером, который официально и недвусмысленно согласился бы разделить Иерусалим с евреями. Я могу понять, почему не имеющие своего государства палестинцы превозносят Арафата за то, что он водрузил их дело на карту мира – но для него это превратилось в цель, а не в средство, и именно поэтому его историческое влияние окажется столь же долговечным, как и след, оставляемый путником в пустыне.

Уход Арафата со сцены, в сочетании с падением Саддама Хусейна, представляет собой реальную возможность для арабского мира – при Саддаме и Арафате иракский и палестинский национализм был лишен какой бы-то ни было позитивной идеи, направленной на улучшение положения мужчин и женщин в их обоих обществах. Они были сфокусированы на негативных идеях сопротивления чужакам и приобретения оружия вместо компьютеров – потому что именно такие идеи служили интересам этих единоличных правителей. Этот негативный национализм заставлял их народы находиться в постоянном напряжении, направлять свою энергию вовне и никогда не иметь возможности задать вопрос о бюджете на образование, не говоря уже о демократии. Как говорит арабская пословица, «Ни один голос не должен звучать громче, чем голос битвы». И не было другого такого голоса, который громче всех настаивал бы на этом, кроме голосов Арафата и Саддама.

Но если вы имеете дело с обществом, единство которого обеспечивается добровольно заключенным социальным контрактом, охватывающим его население, а также соответствующими институциями, вы не испытываете нужды в единоличном правлении. Вам не нужно мобилизовать все общество во имя идеи сопротивления чужакам. И вам не требуется подавлять каждую отдельную группу в обществе, кроме клана, к которому принадлежит единоличный правитель – со всеми проявлениями насилия и экстремизма, которые сопутствуют такому подавлению.

И именно поэтому так много сейчас зависит от того, как палестинцы и иракцы заменят единоличное правление, которое так деформировало их общества. Используют ли они этот момент, чтобы организовать выборы и построить мост к обществу закона и институций, или они просто построят мост к воцарению другого единоличного властителя? Если реализуется последнее, то ООН будет продолжать издавать отчеты о недостатках в улучшении положения населения арабского мира. Если же произойдет первое, то я не сомневаюсь в том, что через десять лет вы, задав Гуглу поиск по словам «Ирак, Палестина, прогресс в образовании и прорывы в науке», получите ссылки на материалы, отвечающие заданному поиску.

Перевод с английского Эдуарда Маркова, МАОФ.

Ноябрь 2004 г.

Статья на английском

Актуальный Комментарий

Следы на песке

Ещё из раздела

Новые публикации