В минувший четверг достоянием СМИ стали новые подробности, касающиеся смерти 8-месячной девочки Лейлы Гандур из Газы, которая, согласно арабским сообщениям, умерла около месяца назад в результате отравления слезоточивым газом, который использовала израильская армия, чтобы разогнать участников массовых беспорядков на границе сектора.

Из обвинительного заключения, которое было подано в районный суд Беэр Шевы против двоюродного брата умершей девочки, 20-летнего боевика “Бригад мучеников Аль-Аксы” Махмуда Омара, следует, что Лейла умерла от болезни крови. И воздействие слезоточивого газа, как ранее заявлял журналистам сам Омар и официально утверждали власти Палестинской автономии, — тут не при чем.

Отмечается, что умершая девочка была не первым ребёнком в семье, погибшим от данного заболевания. По словам Омара, ранее по той же причине умер брат маленькой Лейлы.

По показаниям Омара, родители Лейлы, тем не менее, рассказали представителям СМИ, что их дочь “умерла, вдохнув слезоточивый газ”. И сделали это потому, что за то, чтобы они обвинили в гибели ребенка солдат ЦАХАЛа, главарь ХАМАСа в Газе Яхья Синвар выплатил им 8 000 шекелей (2 200 долларов).

В обвинительном акте, поданном против Омара адвокатом Йоавом Кишоном, говорится, что в день смерти Лейлы Омар участвовал в «Марше возвращения» возле границы Газы в районе Шуджайя, где собралось около 10 000 палестинцев, и попытался уничтожить пограничные заграждения. Когда Омар участвовал в насильственных действиях, его мать позвонила ему и сказала, что дочь ее сестры умерла. Когда боевик вернулся домой, он узнал, что племянница умерла от того же заболевания крови, которое привело к смерти ее младшего брата, Салима аль-Гандура в 2017 году, когда он был в ее возрасте.

Однако в тот же день Министерство здравоохранения ПА официально объявило, что Лейла умерла от “слезоточивого газа — после того, как она и ее семья прибыли в один из центров сопротивления израильской оккупации вдоль границы сектора Газа”.

Комментарий

Нам совершенно не интересно и скучно, признаться, в который уж раз, констатировать, что арабы, в частности, арабы-“палестинцы” — злостные лгуны.

Однако из всего моря и океана вранья, ежедневно и ежечасно “вырабатываемого” ими, мы все же выделим пример, наиболее близкий к нынешнему случаю.

Вспомним душераздирающую историю гибели мальчика Мухаммеда Аль-Дуры, которая долгое время служила символом “произвола израильской военщины”. Видеокадры, запечатлевшие в сентябре 2000 г., как мальчик якобы от пуль израильских солдат умирает у отца на руках, обошли весь мир, став поводом для всемирной кампании осуждения Израиля.

До тех пор, пока не выяснилось, что видеокадры были сфальсифицированы. Выяснилось также, что отец мальчика, выдавал за следы ранений, полученных, как он утверждал, в тот день, когда погиб его сын, шрамы от удара топором восьмилетней давности.

В ходе расследования стало ясно, что выстрелы, приписываемые израильским солдатам, были произведены с противоположной стороны, то есть... палестинскими боевиками (!).

О том, что израильтяне не причастны к гибели Аль-Дуры, все время, пока бесновалась арабская и мировая пресса, было прекрасно известно отцу ребенка и лидерам палестинцев.

После того, как факт фальсификации видеоматериалов был доказан в суде, история с аль-Дурой была тихонько снята с палестинской пропагандистской повестки дня.

Тот позорный случай, как и нынешнее наглое вранье, касающееся гибели восьмимесячной девочки, непонятно зачем доставленной родственниками в опасную зону противостояния (если даже принять на веру лживую версию палестинцев!) — очередное подтверждение крайне неудобной и неприглядной для сторонников политической корректности, картины. Арабские заявления ПРАКТИЧЕСКИ ВО ВСЕМ СВОЕМ СПЕКТРЕ лишены “презумпции правдивости”.

В обычном случае, когда о чем-то высказывается порядочный, вменяемый человек, ему, как правило, верят. Пока не будет доказано обратное его утверждению.

Но если речь идет о патологических лжецах (в данном случае об арабах, называющих себя палестинцами), априори следует исходить из того, что, утверждая что-то, они нагло врут. И для того, чтобы отнестись к их словам иначе, требуются веские доказательства.

Впрочем, такая вероятность — настолько мала, что ею и вовсе можно пренебречь.

Отметим, что за это арабских лжецов даже нельзя винить. Такое отношение к фактам и истине коренится в их многовековых традициях и культуре, в которой считается, что человек, который при малейшей выгоде от вранья не солгал — глупец. И более того. Среди врунов принято искренне верить собственному вранью, не видя существенной разницы между тем, какова реальность, и тем, какой эту реальность ты хочешь видеть.

Перспективы

Писать обо всем этом, повторим, нам крайне неинтересно. И делаем мы это лишь потому, что все еще очень много людей, к сожалению, относятся к патологическим арабским лжецам как к людям, слова которых изначально не подвергаются сомнению и не воспринимаются как вероятная ложь.

Поэтому обо всех случаях арабского вранья обязательно нужно говорить, тыкая лжецов в их собственную ложь. Ибо только таким образом, можно свести к минимуму тот огромный вред, который причиняют миру низменные лжецы, обманывающие, подтасовывающие факты и врущие во всем.

Адекватное отношение к арабскому патологическому вранью, думается, избавило бы мир от многих бед и несчастий, вытекающих из совершенно неоправданного доверия к негодяям и подонкам.

evrey.com