Ожидается, что сочетание голода у левых и отсутствие политического опыта у левых министров будет основной головной болью Беннета в его правительстве * При всем уважении к серьезным физиономиям глав партий и многим часам аренды в Кфар-Маккабия в конечном итоге только коалиционное соглашение между Лапидом и Беннетом будет определяющим * Шакед видела изблизи, как Беннет запугивает Нетаниягу и получает министерство обороны, и решила устроить главе своей партии тот же трюк

В последний понедельник – на следующий день после открытия заново всех буфетов Кнессета – наблюдались в молочном буфете депутаты Тамар Зандберг и Исауи Фаридж (оба Мерец), находившиеся в особенно приподнятом настроении. Они ели, пили, смеялись, чуть не запели – на глазах изумленных посетителей. На определенном этапе прошел там депутат Зеэв Элькин (сейчас Тиква хадаша). Громкие приветствия, рукопожатия и дружеские похлопывания по плечам между этой троицей были хорошо видны всем присутствовавшим. А еще недавно Элькин был символом зла в глазах Мерец, грубым и опасным по их мнению. Один из самых презренных в их глазах законопроектов – Закон против бойкота – был детищем Элькина. Этот закон говорит, что всякий, действующий для продвижения бойкота против Израиля, в том числе против действий Израиля и израильтян в Иудее и Самарии, может быть подвергнут наказанию, включая гражданские иски без необходимости доказательства нанесенного ущерба.

Вам и мне это слышится естественным и напрашивающимся, но для носов Зандберг и Фариджа этот закон источает зловонный запах. Считается прототипом нечистоты. Элькин был для них представителем поселенческой части Ликуда, давящей, не готовой проиграть ни одно голосование. На этой неделе депутаты от Мерец первыми потребовали, чтобы Элькин был назначен министром, ответственным за связь правительства с Кнессетом. Своего рода подмога неопытной председательнице коалиции Идит Сильман (Ямина).

Вернемся на минуту на несколько лет назад, когда мы были детьми и делились в школьном дворе на 2 постоянные футбольные команды. Естественно одна из команд была слабее и постоянно проигрывала. Один-единственный раз этой проигрывающей команде дали первой выбрать себе игрока, и она не поколебалась выбрать того мальчика, которого до этого они называли районным хулиганом. Хулиган – до того, как он играет в вашей команде.

Буквально в то время, как Элькин, Зандберг и Фаридж делили последний треугольник пиццы, один из работников Кнессета наткнулся на министра обороны Бени Ганца, идущего в свою парламентскую канцелярию. Огорчение было хорошо видно на его лице. Вместо продолжения размышлений о предложении Нетаниягу стать уже сейчас премьер-министром на два с половиной года, он обнаружил себя в арьергардных боях у Бейт Даган в попытке сохранить созданный им форпост в минсельхозе. Ему очень не нравится происходящее, отношение к нему, как к не имеющему выбора, как будто его будущие коллеги по коалиции сказали один другому: "Что сможет сделать Ганц? Инициирует на выборы?"

На этой неделе в коридоре Кнессета Ганц был спрошен о его настроении. Он ответил, что всегда видит наполовину полный стакан. Но перед этим тяжело вздохнул, что сказало гораздо больше слов. Когда через несколько минут после этого Беннет узнал о плохом настроении Ганца, он улыбнулся, сказал "какой король" и еще раз улыбнулся, как будто хотел сказать, что из всех проблем мира проблема Ганца меньше всего волнует его. Будучи спрошенным чего он в самом деле опасается в связи с созданием нового правительства, Беннет наморщил лоб, подумал минуту и ответил: "То, что нас в самом деле беспокоит, так это тот факт, что левые приходят голодными в правительство и очень неопытными. Это может быть опасным". Т.е. сочетание большого голода и еще большей неопытностью может оказаться причиной нескончаемых бед.

*

Если есть нечто очень выделяющееся в процессе создания нового правительства – то это касается того, как построены коалиционные соглашения. Испокон веков политическое обещание – как письменное, так и устное – всегда было лишь рекомендацией. В этом контексте наиболее известно бессмертное изречение покойного премьер-министра Ицхака Шамира, когда будучи спрошенным о данном обещании и подписанным коалиционным соглашении, он ответил: "Можешь повесить это на стенку". Но подписанные на этот раз соглашения даже нет смысла вешать на стенку. Забивание гвоздя будет стоить гораздо больше, чем эти соглашения на рынке. Они ничего не стоят.

В сущности, коалиционные соглашения этого правительства получили совсем другую роль – они являются своего рода партийной программой, брошюрой или листком для успокоения страстей в каждой партии. Возьмите, например, соглашение, подписанное между Еш атид и Мерец, где говорится высоким стилем о продвижении многих вещей, связанных с ЛГТБами, включая однополые браки. Вроде бы сторонники Мерец должны были бы выйти из своих домов в Тель-Авиве, прошествовать к площади а-Бима и целовать святые каменные плиты, выложенные вокруг здания. В соглашении с партией Авода написано, что партии будут действовать для продвижения темы общественного транспорта в субботу. Вроде бы можно было ожидать радостных возгласов со стороны Светского форума (клянусь вам, есть такая организация) и победных воплей во время парт.конференции Аводы на этой неделе. Но и это не произошло. В соглашении с НДИ написано, что будет отменен закон о запрете работы супермаркетов по субботам – и все же не зафиксировано волнения в Ашдоде, который был центром протеста против принятия закона.

Другими словами, в соглашении с каждой партией записано любое ее пожелание. Если бы Ницан Горовиц захотел добавить дополнительный параграф, предоставляющий ему ротацию в должности премьер-министра в 2039 году, Лапид с радостью записал бы это. Если бы Мейрав Михаэли заупрямилась бы внести пункт, обязывающий в течение 2 лет выбросить из иврита все слова мужского рода, то такой параграф был бы записан. А если бы Либерман попросил бы добавить бюджет для ремонта свалок по всей стране и закупки множества тележек, никто не выразил бы протеста против такого человеческого жеста.

До тех пор, пока все коалиционные соглашения находятся под тенью единственного релевантного и обязывающего соглашения – между Ямина и Еш атид – во всех остальных соглашениях можно писать все, что захочется. Это бессмысленно. Не имеет значения ни одно соглашение и ни один пункт, если он противоречит прямым соглашениям между Ямина и Еш атид. А поскольку все упомянутое выше противоречит этому соглашению, то во всех параграфах соглашений с другими партиями нет никакого смысла. Кстати, отличный метод. Дать каждому то, что он хочет и требует, но, в сущности, не дать ему ничего. Возможно, кто-то расщелкал тут систему.

Ученик превзошел своего учителя

Под конец вот еще один щелкунчик. Все мы помним диалог между Беннетом и Нетаниягу после 2-й избирательной кампании, когда Беннет ухитрился получить от Нетаниягу портфель министра обороны на время переходного правительства. Беннет находился тогда в одной из самых слабых его позиций в политике с тремя мандатами и после избирательной кампании, в которой он впервые не возглавлял партийный список, в рамках которого он шел. И все же, несмотря на его положение, Беннет убедил Нетаниягу, что через мгновение он и Шакед присоединяются к правительству во главе с Ганцем и партией Кахоль-лаван. Беннет и Шакед не намеревались бежать в объятия Ганца, но убедили Нетаниягу думать, что они взвешивают это. Было достаточно этого опасения, чтобы Нетаниягу удовлетворил просьбу Беннета и назначил его министром обороны. Шакед увидела, как Беннет получает от Нетаниягу портфель министра обороны не из чего и повторила поступок своего учителя в политике.

Последний месяц сопровождался различными репортажами о предложениях в адрес Шакед со стороны Ликуда, о ее колебаниях – она должна решить присоединяться ли к Беннету в правительстве с Лапидом или перейти в Ликуд. Кстати, репортажи были верными. Были предложения и были размышления. Чего не было – так это намерения. У Шакед не было намерения удрать от Беннета. В точности, как у Беннета в свое время не было намерения присоединиться к Ганцу (признайтесь, что это слышится несколько странно в свете создаваемого сейчас правительства). Но было достаточно опасения, чтобы Беннет не пошел на риск. И так за мгновение до того, как Лапид сообщил президенту, что смог создать правительство, Беннет закрыл Шакед в коалиции, заявив Гидеону Саару, что переводит тому во второй половине каденции пост министра иностранных дел (который должен был получить сам Беннет), а министерство юстиции, в котором первую половину каденции будет Саар, перейдет к Шакед. Беннет удовлетворится министерством внутренних дел.

В партии Ямина объяснили это как джентельменский и дружеский шаг. Но многие в Кнессете готовы поклясться, что Шакед просто сделала Беннету то, что тот недавно сделал по отношению к Нетаниягу. И все же, даже после этого трюка, сели сделать подсчет и проверить кто из них пожертвовал больше в пользу другого, окажется, что долг Беннета по отношению к Шакед еще далек от того, чтобы быть выплаченным.

(БеШЕВА, 10.06.2021)

Перевел Яков Халфин