Выборы закончены, проигравшие политики зализывают раны, победители делят призы, сообразно величине достижений. Однако среди выигравших есть один политик, чья главная победа состоит как раз в отсутствии каких-либо достижений. Речь идет о Моше Фейглине, для которого лучшим вариантом стало как раз неучастие в выборах. Попробую объяснить свою позицию.
 Все мы с интересом следили за операцией по захвату Ликуда, проводимой «Еврейским руководством». В рамках этой операции тысячи сторонников Фейглина вступали в крупнейшую правую (?) партию. Целью было создать группу, достаточно большую, чтобы сменить руководство Ликуда (задача-максимум) или, хотя бы, серьезно влиять на решения Центра партии (задач-минимум).
 Разумеется, мировоззрение сторонников «Еврейского руководства» не имеет ничего общего с нынешней идеологией Ликуда – если о таковой вообще можно говорить. Поэтому Моше Фейглин часто подчеркивал, что вступление в Ликуд не означает согласия с позицией этой партии и, разумеется, не требует поддержки ее кандидатов на выборах. По крайней мере, до того как операция не завершится успехом.
 Успех был, хотя весьма относительный. 90 из 2000 членов Центра Ликуда пришли из «Еврейского руководства». Этого количества хватило, чтобы Фейглин занял почти реальное – судя по опросам в начале гонки – сорок первое место в списке Ликуда в Кнессет.
 Именно к этому периоду относится знаменитое открытое письмо Фейглина «Почему я голосую за Ликуд». Честно признаюсь, меня это письмо повергло в шок. Человек, призывавший к борьбе с безыдейной аморфностью агитирует за партию, олицетворяющую эти качества, человек, считающийся эталоном порядочности, говорит вещи, прямо противоположные его не столь давним заявлениям!
 При этом его слова не были подкреплены хоть сколь-нибудь серьезной аргументацией. В качестве довода приводилась мысль, что только сильный Ликуд можно реформировать (хотя ясно, что именно потеря нескольких мандатов в пользу партий национального лагеря могла бы заставить Ликуд «уйти направо») и совсем уж беллетристическое «ребенка не бросают, потому что он неудачный». В какой-то момент мне даже пришло в голову, что причиной всему – полуреальное место Фейглина и он просто пытается сделать его реальным.
 Но, в коннце концов, я понял истинную причину этого, в  высшей степени странного письма. Просто, будучи порядочным человеком, Моше Фейглин не мог призывать голосовать против партии, в которой находится и не считал, что имеет право отмалчиваться. Отсюда и призыв к избирателям голосовать за, проклинаемый до недавних пор самим Фейглиным, Ликуд.
 Проблема заключается в том, что нынешний компромисс – не последний и отнюдь не самый крупный в ликудовской карьере Фейглина и «Еврейского руководства». Представим себе, что будет делать Фейглин, став членом Кнессета от фракции Ликуд. Как он поведет себя при голосовании о увеличении ассигнования на арабские учебные заведения? Или при подаче законопроекта о признании государства Фалястын? Как он должен будет действовать, когда должен будет решить – голосовать вместе со своей совестью или со своей фракцией? Проголосует против – и, как нарушитель коалиционной дисциплины, вылетит изо всех комиссий и постов, одним махом перечеркнув все достижения «Еврейского руководства» за годы работы? Или будет прятаться в буфете – еврейский вариант умывания рук? А может пойдет на компромисс с совестью, сказав себе, что это маленькая жертва во имя великой цели? В Кнессете сейчас около ста двадцати депутатов, поступавших именно так и в конце концов, потерявших, за кучей компромиссов и совесть, и цель.
 Увы, любой путь внутри Ликуда ведет в тупик. Но это не означает, что не существует других дорог. «Еврейское руководство» может присоединится к будущему единому национальному блоку – все говорит за то, что на следующих выборах именно он, а не агонизирующая «Авода» составит конкуренцию Ликуду в борьбе за место премьера. Присоединение к такому блоку потребует от «Еврейского руководства» гораздо меньше комромиссов, а его программа найдет гораздо больше сочувствия.
 Кроме того, Моше Фейглин может вспомнить, что попытка изменить систему ценностей народа сверху подобна попытке изменить курс корабля, сидя верхом на мачте и дергая ее. Прежде чем возвращать руководство к еврейским ценностям, нужно, чтобы они стали основными для большого процента избирателей, а это требует огромной внепарламентской работы. К счастью, именно Фейглин имеет опыт ведения такой работы – достаточно вспомнить движение гражданского неповиновения, резко повернувшее общественное мнение против договоров в Осло.
 В любом сейчас «Еврейское руководство» получило достаточно времени, чтобы выбрать новую стратегию и начать работу заново, благо неучастие в выборах сохранило Моше Фейглину чистую совесть и незапятнанную репутацию – а это ценность, которой не обладает большинство политиков и самый большой его капитал.