"Да потому что это еще не победа, - говорят нам наши Б-г, традиция и национальный характер. - Победа будет, тогда, когда мир
станет по-настоящему совершенным, а пока этого не произошло, следует даже в самых благоприятных обстоятельствах не поддаваться
иллюзии благополучия..."
Опубликовано на http://kyshara.livejournal.com
Кто-то когда-то приучил мир к тому, что, прежде чем поесть, нужно непременно сказать что-либо значимое. Евреи в этом деле,
именуемом "торжественной частью", особенно преуспели. Но и они вместе с остальными выработали к "торжественной части" своеобразный
иммунитет: докладчик излагает себе длинные апрельские или короткие октябрьские тезисы, а прочие заседатели-месубисты тем временем
уплывают мыслёй в каботажное плаванье вокруг накрытого стола. А зря. Мне вот торжественная часть всегда чрезвычайно интересна.
Есть в ней некая затаенная символика - даже тогда, когда оратор дурак, а слова скучны и бессмыслены. Но и на старуху бывает
проруха, даже на такую внимательную к "торжественной части", как я.
Вчера, в праздничной сукке,
разговор, как обычно в последние месяцы, свернул на прошедшую войну и на проклятый вопрос "победа или поражение". Мое мнение по
этому поводу вам известно: Израиль одержал безусловную победу, существенно улучшив стратегическую ситуацию на своей северной
границе. При этом я уже давно привыкла к тому, что раз за разом оказываюсь в этих спорах в меньшинстве, чтоб не сказать "в
одиночестве". Ну и ладно, ничего поделаешь.
Но вчерашний спор был особым: "торжественная часть" (в награду за мое к ней
всегдашне-доброе отношение) предоставила мне уникальный шанс, который я, дура, профукала самым позорным образом. Дело в том, что
наш уважаемый и даже, не побоюсь этого слова, дорогой хозяин, рассуждая о смысле сидения в сукке, сказал примерно следующее:
Осенняя пора, наступающая после уборки урожая, характеризуется особенным изобилием. Закрома туго набиты зерном, а земля
течет медом и молоком. И вот именно в этот момент, когда, казалось бы, самое время расслабиться и вкусить плоды победы над вечной
нуждой и страхом, когда уже, вроде бы, можно спокойно вздохнуть и прилечь в мягкой постели под надежной крышей крепкого дома, наши
Б-г, традиция и национальный характер предписывают нам выйти наружу и жить под зыбкими ветвями шалашей, под чреватым непогодой
осенним небом. Зачем? Какой смысл превращать победу в поражение? "Да потому что это еще не победа, - говорят нам наши Б-г,
традиция и национальный характер. - Победа будет, тогда, когда мир станет по-настоящему совершенным, а пока этого не произошло,
следует даже в самых благоприятных обстоятельствах не поддаваться иллюзии благополучия. А если уж ненароком стало тебе чересчур в
кайф, то выйди, сука, в сукку и живи в ней, пока не протрезвеешь."
Как это правильно, друзья, не так ли? Отчего же в
последующей беседе о победе и поражении во Второй ливанской войне не вспомнилось мне это замечательное рассуждение? Отчего в ответ
на вопрос моего уважаемого и даже, не побоюсь этого слова, дорогого хозяина "почему же подавляющая часть израильского общества
считает это поражением?" или "что считать нашей военной победой и возможна ли она в принципе?" - отчего я не отослала его к им же
произнесенной "торжественной части"?
Дура потому что. Вместо этого простого отсыла я бубнила про объективные факты, про
геополитику, про ООН, про Насраллу, про Конди и про то, что военная победа - это просто улучшение ситуации, не более того. А он
говорил мне: "Но как же так? Общество не считает, что одержана победа, и это факт. В этом смысле, у нас была всего лишь одна
победа - в Шестидневной войне." Замечу на полях, что, строго говоря, и Шестидневную войну победной считали в Израиле далеко не
все, а тогдашняя послевоенная эйфория относилась, скорее, не к факту военной победы, а к чудесному избавлению от смертельной
опасности, которая еще неделю назад грозила Стране неминуемой гибелью.
"Наше общество желает только полной и
окончательной победы, - говорил мой дорогой хозяин. - Оно наотрез отказывается принимать в качестве победы что-либо хоть на
йоту меньшее. Это же просто невообразимо!"
Вот тут-то мне бы ему и ответить: "Невообразимо? А ежегодно сидеть осенью в
шалаше рядом с ломящимся от благ домом - вообразимо?" Эх... внимательнее надо бы торжественную часть слушать, друзья. Тщательнее
бы надо. Эх...