(«Исраэли» 28.09.06)
На следующий день после окончания войны собралось правительство на первой послевоенное заседание.
Было ясно, что надо сделать «хешбон нефеш». Где ошиблись? Что надо изменить? И в самом деле, министры
прослушали объяснения о необходимой реформе, было проведено голосование и все министры, без
исключения, поддержали.
Это было первое решение правительства после войны и это решение постановило, что будет проведена
реформа таможенных сборов на импортируемые алкогольные напитки. Если раньше включала формула для
определения таможенного сбора процент алкоголя (градус) в напитке и чем выше был градус, тем больше был
налог, то сейчас напитки с высоким уровнем алкоголя значительно удешевятся.
Это было первое решение правительства после войны и, видно, это был самый необходимый шаг убедить
публику в том, в чем Эхуд Ольмерт уже убедился: что мы победили в войне.
Прошли лишь два два, и в новостях промелькнуло сообщение, что офицеры разведки, занимающиеся поисками
местонахождения похищенных встретились с «экстрасенсами-ясновидящими», «разговаривающими с духами»,
«устраивающими сеансы».
Тяжело освободиться от впечатления, что правительство Ольмерта ведет себя сомнамбулично и продолжает
так.
Основное достижение 2-й ливанской войны, - гордились премьер-министр и его министр обороны, - это
обещание, что международные силы разоружат Хизбаллу, разрушат эту организацию и не дадут террористам
действовать против нас. Немало людей высказывали сомнение в этом обещании, но Ольмерт и Перец, у
которых самая свежая информация из первых рук от духов, разговаривающих с нашими офицерами разведки,
упрямились: это «поразительное» достижение.
Прошло лишь несколько дней, и на этой неделе заявил командующий войсками ООН в Южном Ливане
(UNIFIL), что у него и его солдат нет никакого намерения разоружать Хизбаллу, и если его солдаты увидят
кого-то, открывающего стрельбу, то «я (т.е. ком. UNIFIL) позвоню и попрошу прекратить». По некоторым из
переводов, речь идет не о «попрошу», а «буду умолять».
Не удивительно, что в общественном сознании укрепляется чувство, что у нас нет правительства. Т.е. есть
министры и есть у них канцелярии, и помощники, и машины с занавесками. Но это все «как будто». Как сказал
не кто иной, как депутат Кнессета проф. Авишай Браверман – еще несколько месяцев назад большая надежда
партии Авода – «это театр абсурда, который сфокусирован на новостных сенсациях и рейтингах».
И общество выражает свое мнение: по опросам общественного мнения премьер-министр получает 7% - такого
падения во время своей каденции не знал ни один премьер-министр. Его партия «Кадима», которая
изначально виделась «одноразовой» – для употребления/использования на одну каденцию – похоже, не
закончит даже одну каденцию. В интервью перед Рош а-Шана еще пытался Ольмерт убедить, что «нет в
окружении никого, у кого больше опыта, чем у меня», но, скорее всего, массы израильтян ответили: «Именно в
этом проблема – наш опыт с тобой».
«Так чего вы хотите», - пытаются представители премьер-министра типа Цахи Анегби, когда он свободен от
следствия, - «чтобы Нетаниягу вернулся?»
«Да», - начинают многие израильтяне отвечать. – «Почему бы и нет? Это именно то, чего мы хотим».
Это, возможно, немного неприятно, потому что основной довод поддержать его такой устаревший и не
модный – он просто прав.
И на этом основывается поддержка его: он был прав в области безопасности, когда предостерегал от
односторонних отступлений и от ракет, которые полетят вследствие отступлений. Он был прав в области
экономики, потому что несмотря на цену войны – экономика осталась сильной и устойчивой. И потому что он
был прав, а другие ошиблись, и хоть неприятно говорить: «мы вам говорили», говорят себе многие
израильтяне, что, может быть, на самом деле, правильнее полагаться на того, кто был прав, а не на того, кто
ошибался.
С другой стороны, почему надо видеть только плохое: цена напитков с высоким содержанием алкоголя
сейчас ниже. Благодаря
нашему правительству, которое смогло в конце войны прийти к правильным решениям, можно выпить рюмку.
И еще одну.
А после третьей наше правительство видится совсем иначе.
Перевел Ханан Фридман
МАОФ