Мир прост. Настолько прост, что в это даже сложно поверить. Поэтому напрасно ученые бьются над загадкой жизни, а философы ломают головы в поисках заветной формулы человеческого бытия, бросаясь из одной крайности в другую. За что все еще боготворят Арту́ра Шопенга́уэра, постоянно метавшегося между Кантом и Буддой? За то, что называл этот мир "самым худшим из возможных миров" или "госпиталем для неизлечимых"? Не понимая при этом, что поскольку наш мир сугубо материален, то чего нет, того нет.

Нет, и баста! А если что-то и есть, то всегда можно доказать, что этого чего-то все равно нет. И никогда не было. Нас до сих пор кормят байками о теплой дружбе Конрада Аденауэра и Давида Бен-Гуриона. Она действительно заметно потеплела, но только после того, как немецкий канцлер все-таки прислушался к голосу гендиректора израильского министерства финансов Давида Горовица и председателя Всемирного еврейского конгресса Нахума Гольдмана, согласившись выплатить полтора миллиарда долларов в качестве репарации за уничтоженных в годы войны евреев.

Канцлера не надо было долго уговаривать. Он готов был платить за молчание кому угодно. Даже прокурору Габриэлю Баху, председательствовавшему на процессе Адольфа Эйхмана. И вовсе не потому, что питал какие-то личные симпатии к нацистскому палачу. Его больше всего беспокоило, как бы не всплыли имена других преступников, уютно устроившихся в коридорах власти. Прежде всего, государственного секретаря Ганца Глобке - одного из основных пропагандистов так называемых "нюрнбергских законов". Это он ввел систему регистрации еврейского населения и отличительные знаки в виде желтых звезд Давида.

Впрочем, чтобы узнать о грязных делишках Глобке, не надо было ждать пятидесяти лет, пока рассекретят архивы германской федеральной службы разведки. Еще суд давно почившей ГДР приговорил его заочно к пожизненному заключению с исключительной для этого искусственного территориального образования формулировкой - за фабрикацию антиеврейской истерии. Тем не менее, когда 19 марта 1958 года ЦРУ получило от коллег из немецой BND полную информацию о том, где и под каким именем скрывается Эйхман, Вашингтон Израилю об этом не сообщил. "Моссад" вышел на его след самостоятельно.

Глобке же никого не интересовал. Поэтому Аденауэр легко убедил всех, включая суд и редакцию журнала "Life", убрать любые упоминания о нем из отчета по делу Эйхмана. Не интересовал никого и Рейхард Гелен, перешедший под крыло американской разведки. Бен-Гурион понимал, что у него не та весовая категория, чтобы ввязаться в драку с сильными мира сего. Эйхмана повесили. Глобке дожил в почете и сытости до 1973 года. Гелен тоже с почетом ушел из BND в 1968 году. Полгода спустя Германия обменяла мало кому известного Хайнца Фельфе на задержанных Москвой западных агентов. Разведчик "Герд", начинавший свою карьеру с СС и завершивший ее в "организации Гелена", все же отсидел в тюрьме. Хоть и не за "героическое" прошлое, а просто за банальный шпионаж.

Жестокое молчание больнее жестоких слов. Бывают моменты, когда, прежде чем промолчать, стоило бы застыть в крике. Скончавшийся десять лет назад в Вашингтоне Ян Карский был одним из первых, кто рассказал равнодушно-безумному миру о Холокосте. Скромный работник министерства иностранных дел добровольно взял на себя функции обвинителя фашизма. Он дважды тайно побывал в Варшавском гетто, а затем, переодевшись немецким солдатом, проник в пересыльный пункт, откуда людей направляли в лагеря уничтожения Белжец и Собибор.

Собрав обширный материал, Карский (в то время Козелевский), передал его премьер-министру польского правительства в изгнании генералу Владиславу Сикорскому, который, в свою очередь, подготовил справку для Франклина Рузвельта и Уинстона Черчилля. Но ни тот, ни другой интереса не проявили. Как, впрочем, и еврейские организации, увлеченные сбором денег для Красной армии, внутренней грызней и мелкими склоками. Выбирая между совестью и личным благополучием, они выбрали здоровый образ жизни, ибо закрытый рот помогает сохранить золотые зубы в целости и сохранности.

В 1943 году Карский прибыл в Америку. У него был свой план спасения польских евреев. Ведь достаточно было хотя бы разбомбить подъездные пути к лагерям смерти. От него отмахивались, как от назойливой мухи. Намекали на то, что он бессовестно эксплуатирует еврейскую тему, пользуясь недостоверной информацией. Преследует корыстные цели и отрабатывает деньги теряющего популярность польского правительства. И тогда он пошел в "народ", выступая на митингах и по радио. В конце концов, растущее общественное давление все-таки заставило Рузвельта принять "неистового поляка". Однако все его мольбы о помощи натолкнулись на стену недоверия и равнодушия. Не помогла даже изданная им в 1944 году книга "Курьер из Польши: история тайного государства", вышедшая гигантским по тем временам тиражом в 360 тысяч экземпляров.

Его заслуги признали только спустя сорок лет. В 1982 году Карскому присвоили звание "праведника мира". Еще через 12 лет он стал почетным гражданином Израиля. А в 1998 году даже был номинирован на Нобелевскую премию мира. На похороны "больше, чем еврея" в 2000 году прибыли президент Билл Клинтон и его польский коллега Александр Квасьневский. Эхуд Барак не приехал: было, наверное, недосуг. Памятники Карскому установлены у польского консульства в Нью-Йорке, в кампусах Джорджтаунского, где он преподавал многие годы, и Тель-Авивского университетов, в польских городах Кельце и Лодзи. Он это по праву заслужил.

А что игравшие в "молчанку" американские евреи, которых раби Меир Кахане брезгливо называл "лемурами"? Те самые, что затыкали уши и закрывали глаза, поливая Карского грязью? Ничего. Никто из них не повесился от стыда и не застрелился. Вырастили достойную смену, которая палец о палец не ударила для освобождения советских евреев, создала массу фондов, помогающих захлебнувшейся СПИДом Африке и голодающим юным палестинским шахидам, ругающим на чем свет стоит понаехавших наглых "русских". Видавшие виды "русские" в долгу не остаются, не без злорадства бросая в мусорные корзины их письма с просьбой о "donation". Большего они, к сожалению, пока сделать не могут.

Америка все еще оазис в пустыне еврейского галута. Массовый опрос о душевном и физическом состоянии американцев, проводившийся институтом Гэллапа и охватившем свыше 550 тысяч человек, показал, что евреи - самая благополучная в стране группа населения. За ними с большим отрывом идут атеисты и агностики, немного опредившие католиков, мормонов и мусульман. Но "золотой век", похоже, подходит к концу. Холодный ветер перемен уже ощущается не только на берегах Потомака. Его обжигающее дыхание затрагивает все слои общества. И дело вовсе не в вандализме на кладбищах, ставшим вполне обыденным явлением. Или в поджогах синагог.

Дело в общей атмосфере с каждым днем усиливающейся ненависти. Когда ты наблюдаешь за происходящим из адвокатского офиса, в котором работаешь, - это одно. Но когда на твоих дверях малюют свастику либо бросают в почтовый ящик подметные письма - это совсем другое. И тогда начинается шок, граничащий с паникой. Нечто подобное пережил ушедший на пенсию и перебравшийся во Флориду адвокат Майкл Гилберг. Возможно, он и не уедет из маленького городишка Уиндмир, где двенадцать лет назад купил уютный домик. Но былого покоя больше не будет.

На подобные "мелочи" можно было бы и не обращать внимания. Хотя для непуганых американских евреев это ЧП отнюдь не местного масштаба. Есть вещи и посерьезней. Прошло всего несколько месяцев после того, как отправили на 27 лет за решетку крупнейшего производителя кошерного мяса Шолома Рубашкина. Суд породил немало кривотолков. Тем не менее, даже неправый суд всегда прав. Но зачем понадобилось вдруг делать часовую телепередачу, на которой опять с пеной у рта доказывать вину Рубашкина? Чтобы оправдаться? Или убедить неискушенного зрителя, что любой еврей - в шляпе или без - вор?

В России тоже ищут воров. А заодно и космополитов. Грандиозный проект по имени "Сколково", который по светлой еврейской идее должен стать нерукотворным памятником государственной дальновидности и мудрости "медвепутина", чуть было не пустили под откос на дальних подступах к началу его реализации. Причиной стало необдуманное решение главного банкира проекта Виктора Вексельберга назначить исполнительным директором Михаила Мошиашвили. Бдительные товарищи тут же "стукнули" куда надо. Мол, фамилия явно подозрительная. К тому же, носит ермолку и читает не наши книги. Короче, засланный казачок.

Органы отреагировали оперативно, направив в Иерусалим официальный запрос с просьбой уведомить, нет ли случаем у господина Мошиашвили израильского гражданства. Министерство внутренних дел Израиля досконально все проверило и рапортовало в Москву о том, что Йосеф Михаэль бен-Моше дважды посещал Святую Землю с частными визитами, но гражданства так и не оформил. Иврит выучил самостоятельно. Тропинку в синагогу тоже протоптал без израильского ведома. И вообще, за соблюдение им шаббата и кашрута ответственности не несем. Теперь за этот совершенно "русский" проект можно быть совершенно спокойным.

Призрачное благополучие порождает все новых и новых "лемуров". С часами класса люкс - "Patek Philippe", "Audemars Piguetв", "A.Lange & Sohne". В костюмах от Армани и Версаче. В академических и судебных мантиях. Феодальные бароны диаспоры (опять вынужден прибегнуть к термину Меира Кахане), любящие только себя, верящие в магическую силу "плавильного котла" и ратующие за единение вер. Они всеми фибрами души ненавидят Израиль, видя в нем посягательство на собственное спокойствие и благополучие. Как, к примеру, специальный следователь совета ООН по правам человека Ричард Фальк, переплюнувший даже неутомимого иранского борца с "израильским апартеидом" Махмуда Ахмадинеджада.

Трудно остановить совет-комиссию по правам человека, если в ней окопались евреи. Эти двуногие "лемминги" Моисеева закона, возомнившие себя "правозащитниками", тратят почти четверть рабочего времени на страну, которая с первого дня существования вынуждена отстаивать свою независимость. Ругань в ее адрес звучит со страниц трети всех принятых резолюций. А кто же судьи? Самые образцово-показательные страны типа Ливии, Ливана или Судана. На днях напуганный массовыми демонстрациями Башар Асад издал указ о предоставлении гражданства курдам, составляющим, между прочим, десять процентов населения Сирии.

Чтобы иголку не украли, лучше всего завалить ее сеном. А сверху закатать асфальтом. Всякая придурь начинается с искреннего недоумения, а заканчивается такой же искренней ложью. Скажем, цюрихская железнодорожная компания SBB украсила центральный городской вокзал такими вот, мягко говоря, странными плакатами: "Израилю - 61 год. Это годы, отнятые у Палестины", "У нас отобрали землю - вернем ее силой!", "Израиль - порождение зла!"... Чьи уши торчат за ними, догадаться нетрудно. Но откуда растут ноги? Не из ушей. Местные железнодорожники тут в приниципе ни при чем. Вывесить эту политическую порнографию их заставил... верховый суд.

Удивительно, как все переплетено в этом мире. Выстрелишь в прошлое из пистолета, а оно ответит тебе из пушки. Каких-то 75 лет назад патриарх американского реформизма Стив Вайс, обвиняя Жаботинского в стремлении "очистить Палестину от арабов", гневно бросил ему в лицо:
«Фашистское и недемократичное еврейское государство в Палестине было бы для меня мерзостью, подлежащей уничтожению». Несколько лет спустя, когда ему сообщили о ликвидации Краковского гетто, он назвал это плодом фантазии Яна Карского. Последователи Вайса тоже ничего не видят, ничего не слышат, и ничего никому не говорят. Их вполне устраивает "лемурный" статус.

Кстати, вы знаете, что ответил тогда Вайсу Жаботинский? «У доктора Вайса есть одно замечательное качество - он говорит то, что думает. Но у него есть и большой недостаток - он не думает». Эту фразу не мешало бы и сегодня чаще повторять "лемурам" и "леммингам". И не только еврейским.