Но для США противостояние Нетаниягу с Обамой и его явление в Конгрессе значили многое. Душа страны, осознание американцами их места в мире, исключительность их миссии в истории были затронуты визитом Нетаниягу.
Страстная любовь к Обаме, представлявшего собой объединение рас и религий, с интернациональными корнями и хорошим образованием, несмотря на скромное происхождение, снизошла на американцев в период избрания того президентом. Обама символизировал для американцев суть Америки. Важны были также благополучная семейная жизнь Обамы (изменяя жене ты изменяешь Америке, мог бы напомнить Билл Клинтон), молодость и сексапильность - тоже символы страны. Всё это было важнее полного отсутствия представлений у Обамы об управлении чем-либо и у его сомнительных друзей и учителей.
Однако столкновение Обамы с Нетаниягу высветило, что любовь к президенту США, и без того потускневшая за последние 2,5 года, уступает другой любви американцев. Как замечательно написал Walter Russel Mead в статье для The American interest, «люди и история Израиля возбуждают глубочайшую и наиболее мистическую реакцию в американской душе. Идея еврейской и израильской исключительности глубоко связана с идеей американской исключительности. Вера, что Бог благоволит и защищает Израиль связана с идеей, что Бог благоволит и защищает Америку.
Отсюда следует большее: существование Израиля означает, что Бог Библии по-прежнему следит за благополучием человеческой расы. Для многих американских христиан, даже далёких от фундаментализма, воссоздание евреями в Святой Земле успешного демократического государства после 2000 лет притеснений и изгнания – ясный знак, что религии Библии можно доверять.
Быть произраильски настроенным в американской политике важно, потому что народ в глубине души уверен: быть произраильским – значит, быть проамериканским и прорелигиозным. Значительное число избирателей верит, что политик, который не принимает Израиль, не принимает Америку и не принимает Бога. Политическая изоляция Обамы в этом вопросе и спешка, с которой либеральные демократы, даже такие, как Нэнси Пелосси, оставили сражающегося президента биться в одиночку, показывают распространённое чувство в американской политике, что Израиль – это духовная ценность Америки».
Извините за длинную цитату, но хоть застрелись – лучше не скажешь. Джеймс Торонто, пересказавший статью Mead’а в Wall Street Journal 26 мая, заключает: «Сегодня растущее число американцев сомневается: «достаточно ли американский» Обама?.. имеет ли он эмоциональную привязанность к стране?.. Отчуждённость Обамы от еврейского государства свидетельствует об отчуждённости его и от его собственной страны».
Сказанное объясняет восторженный приём Нетаниягу (на снимке) обеими палатами Конгресса после того, как на совместной пресс-конференции он сделал, как заметил Mead, «самый удивительный и эффектный выговор американскому президенту, который когда-либо произнёс иностранный лидер». В представлении Каролин Глик о речи Нетаниягу в Конгрессе (Jerusalem Post, 27 мая) – «Неожиданно для всех этот иностранный лидер напомнил американскому народу, почему Америка – великая держава, руководящая миром по праву, а не из-за исторического совпадения. Не случайно многие американские и израильские обозреватели назвали речь Нетаниягу в Конгресс «черчиллевской».
Сравнение Нетаниягу с величайшим политическим лидером ХХ века имело продолжение. Ироничный Раш Лимбо заявил после речи израильского премьера: «Мы должны найти его свидетельство о рождении. Кажется, он родился в США. Нам нужен такой лидер». Другой популярный радиоведущий Шон Хеннети в соответствии с традицией, по которой американцы охотно принимают лучшее, что есть в мире, напрямую спросил у Нетаниягу, согласился бы тот возглавить Америку?
Возвращаясь к серьёзному. Как Обама может противостоять мнениям американцев? Объяснение предлагает в уже цитировавшейся статье К. Глик: «Модель лидерства Обамы – это модель подрывного лидера. Такие, как он, не говорят гражданам, в каком направлении они намерены вести общество. Они прячут свои цели... Достигнув же их, они ставят общество перед свершившимся фактом и объявляют, что только они способны вести общество через радикальные изменения, достигнутые закулисными махинациями.
До Обамы чистейшим примером подрывного лидера был Шимон Перес... представивший договор с ООП как свершившийся факт».
О «подрывном» характере позиции Обамы относительно Израиля говорит и Стефенс в упомянутой статье в WSJ: «Презрение к присутствующим демонстрировалось... когда Обама обращался к еврейским активистам AIPAC... После вечных банальностей об американо-израильской дружбе, поднявших неравнодушную толпу несколько раз на ноги, речь Обамы была наполнена искусным переплетением лжи, риторических увёрток, недоговорённостей и противоречий».
Так сможет ли устоять Нетаниягу против «подрывного президента» Обамы? Чтобы устоять, израильский премьер должен демонстрировать стойкость и мудрость Черчилля, с которым его стали сравнивать. Когда история ставит перед человеком большие задачи, у него порой просто не остаётся иного выхода, кроме как быть достойным их. Во всяком случае, критичная Каролин Глик оценила: «Он (Нетаниягу) показал нам, что способен быть лидером нашего времени».
Борис Гулько, Нью-Джерси
http://s275.livejournal.com/72434.html