Пространство между Бангладеш на Востоке и Марокко на Западе заполнено нелегитимными государствами, основанных колонизаторами – британскими, французскими или итальянскими, при этом в границы государств, очерченные колонизаторами, входили различные этнические группы, племенные, религиозные, общинные. Часть из них враждовала друг с другом в течение жизней многих поколений. В большинстве из них одна группа правит другими железным кулаком, таким образом её власть нелегитимна. Тот факт, что государство как общественные рамки нелегитимно и его власть нелегитимна, порождает внутри правящей группы одержимое стремление создать легитимацию "из ничего" – как для государства, так и для власти. Государство пытается создать синтетическое национальное самосознание посредством изобретения «одной нации», которая объединит несколько различных групп под одним зонтиком: «одно государство и одна власть».

Иран не является исключением из этого правила. Он состоит из 7 главных этнических единиц: персы, азербайджанцы, гиляки, мазендераны, курды, белуджи, арабы. Персов не более половины населения, но они – самая большая группа, а, следовательно – доминируют. Подавляющее большинствыо иранцев – мусульмане, но есть в Иране и христиане, и евреи, и зороастрийцы, и бахайцы. С точки зрения общинной принадлежности персы – шииты, тогда как курды и белуджи, вместе составляющие десятую часть населения страны – сунниты. И это одна из причин того, что эти два меньшинства ведут партизанскую войну против центральной власти в надежде освободиться от нее и основать отдельные государства для обоих народов.

До конца 1978 года в Иране правил шах из династии Пехлеви. Он правил всей страной жёстким железным кулаком. Это был правитель-деспот, жестокий и безжалостный, использовавший ужасные диктаторские методы, чтобы властвовать с позиций иранского национализма над различными группами. Единая "иранская нация" должна была заменить различные народы. В 1979 году к власти пришёл имам Рухолла Хомейни, завоевав власть огнём, и кровью, и виселицами по всей стране. С той поры он, его бородатые преемники и сподвижники в чалмах навязывают шиитский ислам всей стране. Недовольными занимаются соответственно.

90 процентов светских

По сей день революция 1979 года называется “исламской революцией», потому что предназначалась распространить ислам на все стороны частной, общественной и государственной жизни посредством системы «вилайет аль-факия», то есть «власть религиозного человека». Основополагающая идея этой системы – предположение, что религиозные люди «связаны» с восседающим на Небесах, поэтому он направляет их пути и хранит их от ошибок и промахов. Из этого следует, что если религиозные люди правят страной и её учреждениями, то это гарантирует населению хорошее и честное правление, что приведёт страну к успехам во всех сферах. Однако реальность в Иране совершенно отличается от вышеописанного: коррупция распространяется по всем учреждениям власти, руководители правящих структур – главные воры и мошенники, экономика не вылезает из кризисов, внешние отношения – в опасном упадке, вплоть до угрозы войны с различными державами. Попытка установить образец совершенной исламской власти полностью провалилась.

В своей главной задаче – привести общество к исламскому образу жизни и поведению - революция провалилась. Подавляющее большинство населения, оцениваемое в 90%, - это светские граждане, не исполняющие заповедей религии, мечети пустуют, моральные устои на спаде, нарушения исламских законов охватывают большинство населения, хоть власти заставляют женщин надевать «чадры», полностью покрывать голову. Нет официальных данных, но подавление прав человека во имя религии отдаляет многих от неё. Исламская революция потерпела поражение в борьбе за формирование образца исламской власти, при которой подвластные полюбили бы ислам.

Власть в Иране, как шаха, так и аятолл, непрестанно пытается породить сознание "вместе", которое бы объединило все слои населения под знаком единства. Во имя этого шах развивал национальный подход, в то время как аятоллы поднимали на щит религиозно-национальное сознание. Шах опирался на американцев, но аятоллы превратили Америку во врага, в демона, в «Большого сатану». Западную культуру они объявили ущербной и порочной, которую надо отвергнуть. Шах был большим другом Израиля, аятоллы распространяют ненависть и враждебность к нему, называя его «Малым сатаной». Шах строил инфраструктуру при содействии и помощи Израиля на основе его знаний и опыта, а исламская власть пытается строить свою легитимацию на демонстративной враждебности к Израилю. И в этом потерпела провал исламская революция: подавляющее большинство иранцев не испытывают ненависти к Израилю, а если бы им дали право эмигрировать в США, они бы сделали это незамедлительно.

Ещё одна цель исламской революции – её экспорт, то есть создание волны исламизации в любой стране, где обитают мусульмане, чтобы свергнуть светские власти и на их место посадить исламскую власть. Иранцы поддерживали не только шиитские движения, типа Хизбаллы, но и суннитские, типа ХАМАСа и Исламского Джихада. Они вложили огромные суммы, переправили и оружие, и оборудование в Ливан, чтобы вывести шиитские общины из-под психологического и социального угнетения, под которым они пребывали в течение многих поколений, чтобы дать им ощущение силы и мощи. Чтобы, когда настанет день, они смогли захватить власть в Ливане. «Экспорт революции» в арабский мир опирался на арабского союзника Хафеза Асада, правителя Сирии. А он, будучи представителем "еретического алавитского" меньшинства, нуждался в легитимации. И аятоллы дали ему её посредством фетвы (религиозного постановления), что алавиты – легитимная шиитская община. Нет в мире ни одного серьёзного суннита, который воспринял бы всерьёз такое религиозное постановление. Поэтому она не более, чем фиговый листок, которому не удаётся прикрыть тот факт, что алавитская власть в Сирии с 1966 года совершенно нелегитимна.

Тактические разногласия

Из этой серии провалов исламской революции можно понять одержимое стремление аятолл непременно добиться успеха хоть в чем-то и доказать иранцам, что аллах все еще поддерживает аятолл. Эту роль выполняет ядерный проект. Они привержены этому проекту любой ценой, в этом они готовы идти до самого конца. В этом они не отступят и ценой введения жестких санкций. Ведь это для них «страховой полис» от того, что им более всего ненавистно - вмешательства неверных с Запада в их внутренние дела. Следует отметить, что ядерному проекту начало было положено ещё во времена шаха, но он был любимчиком Запада. Он развивал ядерный проект во имя усиления иранской национализма, а аятоллы продолжают этот проект во имя усиления иранского шиитского ислама.

Они не отступают перед внешним давлением и используют все средства, чтобы обмануть весь мир и скрыть от него истинное положение вещей. Они затягивают переговоры и выигрывают время, чтобы продвинуться к своей цели: превращение «исламской республики» в непобедимую империю. Аятоллы видят в этом достижении победу ислама над ересью. Поэтому никакое внешнее давление, типа экономических санкций, их не сдержит. Они рассматривают весь вопрос с теологической точки зрения: они истинно верующие в аллаха, и он даёт им технологические средства для исполнения того, что он им поручил сделать. Так кто же позволил неверным, пожирателям свинины и потребителям алкоголя, указывать правоверным, что им делать, а что не делать? Правители Ирана не воспринимают в качестве легитимных международные учреждения, основанные «истикбаром», западной анти-исламской спесью, которая все еще смотрит на "аборигенов" глазами колонизаторов. А персы – древний народ, вписавший яркие страницы в книги истории человечества, народ, имеющий многотысячелетнюю историю, гордый и исполненный великого самоуважения за свои выдающиеся научные достижения, сделанные им за тысячи лет до того, как племена, предшественники нынешних европейских народов, прибыли со степей Азии и осели в Европе.

Что такое США? Государство, основанное всего 235 лет назад, - в сравнении с тысячелетней Персией? Что позволяет сыну эмигрантов, занимавшихся геноцидом на американском континенте, уничтожавших индейцев, право толковать иранцу, живущему на своей земле, про права человека, права женщин или меньшинств? Разве американцы уважали права человека, женщин или меньшинств, тех, которые жили в Америке до их появления? Они (иранские аятоллы) рассматривают нынешнюю международную систему как лицемерную и неморальную. Поэтому они не видят никакой необходимости обращать внимание на их нелогичные требования этой системы.

Вместе с тем в иранском руководстве имеют место существенные разногласия относительно того, каким образом надо вести себя, чтобы исламская власть могла выжить. Должна ли она усиливать хватку на горле светского большинства в Иране, чтобы не дать тому выйти на улицы, демонстрируя свой гнев? А может, она должна начать реформы, облегчающие давление на население, чтобы не поощрять его к демонстрациям, к попыткам пойти по следам толпы в Тунисе, Египте, Ливии и Йемене, где им удалось свергнуть угнетавших их правителей. На Западе некоторые видят в этих спорах борьбу диктатуры против демократии. Нет большей ошибки, чем эта: обе стороны имеют в виду одно – власть аятолл должна продолжаться. Спор между ними касается только лучшего способа достижения этой цели – то ли путём сохранения существующего положения, то ли через реформы.

Денежные пожертвования ХАМАСу заморожены

А между тем имеют место внутренние угрозы единству в государстве: белуджи и курды ведут непрекращающиеся партизанские войны против иранских властей, устаивают теракты и им удаётся наносить удары по «стражам исламской революции», которые с необычайной жестокостью правят ими. И "моджахеддин-хальк" вызывает немалую озабоченность у властей своей способностью засылать своих людей в Иран непойманными – ведь они выходцы из этих мест, и им ничего не стоит смешаться с местным населением. Иранские власти опасаются взрывов и ликвидаций, бьющих по ядерному и ракетному проектам, которые делают жители тех мест – те же моджахеддины, белуджи или курды - с подачи и при финансовой помощи США и Израиля. Все эти события вызывают у них опасения, что инфраструктура, служащая для ударов по ядерному проекту, может быть задействована и против правителей лично. Повышенная подозрительность и давление в среде принимающих решения в Иране – непомерно велики.

Кровавые события в Сирии трактуются ими как западная диверсия против иранской базы в Сирии. Они обвиняют Катар в том, что он американская марионетка в деле свержения Асада, чтобы перевести Сирию в западный лагерь, бросить в объятия Израиля. Катар, как известно, задействует канал Аль-Джазира, ответственный – по представлению иранцев и семьи Асада – за взрыв насилия в Сирии. Это они вызвали своей ложью и фальшивками, направленными против сирийской власти, которые катарский канал распространял годами. Иранцы угрожают всем – и Турции, и странам Персидского залива, и Израилю, и Европе, и Америке, - если власть в Сирии падёт, то они, иранцы, выйдут из себя и сделают нечто неожиданное. На прошлой неделе иранский флот провёл учения по блокированию Ормузского пролива, по которому нефть из Персидского залива поступает потребителям.

Международные санкции нанесли ущерб связям Ирана со своими сателлитами: иранская денежная помощь Хизбалле была ощутимо сокращена, и Хизбалла испытывает такие экономические трудности, что уже там раздаются голоса с призывами пересмотреть связи с Ираном. Также Иран недавно прекратил переводить денежные средства ХАМАСу в Газу.Это случилось, главным образом, из-за того, что ХАМАС - вопреки многолетней иранской поддержке – в последние два года перешёл от "революционной" стадии к стадии строительства государства, то есть от идеологической –джихадистской группировки к властно-интересантской. Из-за того, что ХАМАС на нынешней стадии предпочитает понизить пламя борьбы против Израиля, Иран обратил свою поддержку на группировки, продолжающие войну и деятельность против "сионистского образования", с исламским джихадом, несмотря на гнев лидеров Хамаса, которые могут уничтожить организацию исламский джихад в Газе, если захотят стать "пограничной охраной" Израиля.

Мой приятель профессор Давид Менашари, который еще недавно возглавлял Центр по изучению Ирана при Тель-Авивском университете, говорит: "Через 33 года после исламской революции слишком многие недовольны ее результатами. Руководящая прослойка еще устойчива, но уже есть в ней трещины, особенно между религиозным руководством во главе с аятоллой Хаменаи и административной властью во главе с Ахмадинеджадом. Хоть революция - исламская и соображения должны были быть религиозными, но сегодня власть руководствуется национальными соображениями, потому что это единственное, что может пробудить симпатии публики, которая в большинстве своем светская. Ядерный проект смотрится в глазах иранского руководства как в высшей степени необходимый, и доказательство этому они получили от событий в Ливии: если бы Каддафи не отказался от своего ядерного проекта в 2004г. (опасаясь после разгрома Саддама Хусейна, что теперь его очередь), если бы у него в руках было ядерное оружие, то НАТО не осмелилось бы открыто вмешаться. Поэтому иранское руководство - все его части, несмотря на все разногласия - едино в мнении, что ядерный проект необходим для выживания режима.
Вместе с тем, режим подает сигналы, что он в стрессе, и нападение толпы на британское посольство - признак этого. Государство в нормальном состоянии не ведет себя так. Взрывы и ликвидации ученых-ядерщиков вызывают в иранском руководстве опасение, что они досягаемы. Америка представляется им внешним врагом, который должен объединить всех иранцев под знаменем власти. Публика не принимает это утверждение, но при виде брутальности власти и той жестокости, с которой были разогнаны демонстрации молодежи после выборов 2009г., у публики нет выбора, кроме продолжения ежедневной рутины в надежде, что наступит день, когда исчезнет кошмар под названием "исламская революция".

(«Макор ришон» 23.12.11)


Перевела Фаня Шифман
МАОФ