Российское вторжение в Украину доказывает провал политики левых в предотвращении войн

У американского президента Теодора Рузвельта был простой рецепт для внешней политики: "Говори мягко и держи в руках большую дубинку". Мирные предложения обсуждаются с гораздо большей серьезностью, когда сопровождаются сильной армией и решительной политикой. Классический пистолет Парабеллум получил свое название от подобного римского изречения: "Хочешь мира – готовься к войне" (Si vis pacem – para bellum).

Раньше не было различия между правыми и левыми в реализации этого понимания. Но к концу 20 века переформировались позиции левых, и миротворчество стало одним из кредо их прогрессивной религии. С тех пор внешняя политика стала Ахиллесовой пятой левых на Западе.

Прогрессивный президент Джимми Картер провалился в Иране и вообще вел себя пресмыкательски по отношению к врагам Америки. Сменивший его правый Рейган был гораздо более жестким и привел к капитуляции и развалу советской "империи зла", не сделав ни одного выстрела в сторону Советского Союза. В нашем веке Барак Обама льстил фанатичному исламу и привел к краху дружественной Западу администрации Мубарака и приходу к власти "братьев-мусульман" в Египте. Джон Байден, похоже, продолжает дело Обамы. Будучи спрошенным месяц назад, как он отреагирует на российское вторжение на Украину, Байден ответил, что надо различать между "большим вторжением" и "маленьким вторжением". В той же степени можно было послать личное приглашение на Украину каждому механику-водителю русского танка.

И у нас левые ужасающе провалились в сфере внешней политики. В отличие от США, у нас речь идет об угрозе существованию; и с развалом ословских соглашений во вторую интифаду израильтяне покинули левых и их партии. В Кнессете нынешнего состава есть только 13 депутатов, определяющих себя как левые.

Почему именно в этой сфере провалился прогрессивный подход таким явным образом и так немедленно? Возможно, потому что во внешней политике нет ничего, что может смягчить падение. Провальный социальный подход к вопросу семьи начинает действовать спустя поколение, да и тогда медленно. Есть достаточно привычек и институтов, которые сохранят здоровые отношения даже, когда университеты и система образования агитируют против них. В области энергии прошли годы с тех пор, как ЕС принял крайне фанатичную экологическую политику и до того, как европейцы пришли к дефициту электричества в холодную зиму, так как старые электростанции были закрыты. Солнце и российский газ должны были заменить их, но выяснилось, что энергия не поступает упорядоченно с востока в мрачные времена. И провальная политика в сфере экономики и социальных служб начинает влиять спустя годы и не всегда легко увязать причину и следствие. И когда правительство значительно увеличивает подоходный налог, люди не сразу перестают работать. К большому счастью, у них есть обязательства и хорошие привычки, приобретенные давно, иногда много поколений тому назад, и занимает время испортить их.

Напротив, во внешней политике нет никакой воздушной подушки: нет никакого института или привычки, сохраняющих хорошие отношения между странами. ООН пытается окультурить дикое международное поле, но никто не относится к ООН всерьез. Философы увлеченно спорили в прошлом о том, как вели себя люди в "природном состоянии", предшествовавшем цивилизации: убивали ли люди друг друга без счета в отсутствие общественных институтов или жили в дружеском соседстве. Руссо – праотец современных левых – утверждал, что первобытные люди жили в раю до тех пор, пока общественные институты не развратили их. Во всем, что касается межличностных отношений, нет способа проверить это. Но международное сообщество никогда не выходило из природного состояния. Между государствами нет устойчивых отношений, традиционных учреждений или душевных связей. Как говаривал британский министр иностранных дел в 19 веке лорд Палмерстон: "У Британии нет друзей, у нее есть интересы".

Международное сообщество – это природная лаборатория для проверки "природного состояния", и результаты эксперимента – однозначны: в природном состоянии народ народу – волк. Внутри народа, к счастью, есть общественные институты, чувства и привычки, развившиеся в течение тысячелетий, и они превращают нас из волков в людей. Возможно, так будет через тысячелетия и на международной арене, но пока – нет ничего такого. Мировая арена зачастую – ужин: ты или среди ужинающих, или в меню. Любая слабость вскрывается немедленно, любая дыра привлекает вора. Утопические иллюзии прогрессивных левых вскрываются на этой арене не в течение поколений, а в течение нескольких минут.

Напомним, что Тора не позволяет нам вести себя, подобно волкам в отношении других людей. В недельной главе Дварим Всевышний предупреждает сынов Израиля, чтобы не пытались захватить землю Моава: "Потому что сынам Лота отдал ее в наследство". Как Земля Израиля принадлежит нам, так земля Моава принадлежит им. Тора накладывает моральные ограничения на наши отношения с другими народами, например, на продажу оружия убийцам. Горе нам, если будем овцами, но мы не хотим превратиться в волков. У нас нет выбора кроме, как быть львами.

("Макор ришон" 4.03.2022)

Перевел Моше Борухович