В течение многих лет многие израильтяне восхищались Владимиром Путиным.
Потому что страдали от того, что выглядело в их глазах как слабость американских президентов – Барака Обамы и Джо Байдена – они восхищались тем, что видели как мощь российского президента.
Потому что восставали против политкорректности западных левых, они восхищались якобы реалистичным силовым подходом Кремля. Бывшим ГБ-ешником, воспринимаемым тут как крутой мужик. Охотнику на тигров приписывались лидерские качества, настолько отсутствующие у американских и европейских руководителей: ухищренность, мужество, решительность. Общепризнанным мнением в Израиле было, что русский царь 21 века является чемпионом по строительству армии и задействованию ее. Путин считался отличным шахматным игроком, хорошо читающим карту, умеющим бить врага – и побеждать.

У культа Путина в Израиле были глубокие корни. Он вытекал из сопротивления новому глобальному либерализму, который не придавал достаточного значения религии, традиции и национальному государству. Он также вытекал из критики в адрес международного сообщества, которое не умеет справляться с грубостью и жестокостью Ближнего Востока. Он вытекал из недекларируемого ощущения, что современные демократии дегенерируют и что сама демократия сама – слабость. Многие израильтяне, душевно отдалившиеся от "прогрессивных" идей Нью-Йорка, Вашингтона и Сан-Франциско, поднимали глаза к Москве. Российская альтернатива Западу казалась им сильной и впечатляющей национальной альтернативой.

И тут пришло 24 февраля. Владимир Путин напал на Украину, предполагая, что она развалится за считанные дни и что парализованный Запад не защитит ни ее, ни себя, и что ни одна сила – американская или европейская – не станет на пути российской армии. Но за одну неделю эти предпосылки кремлевского шахматисты были опровергнуты. В отличие от оценки Путина, украинский народ оказался имеющим твердую национальную идентификацию, самоотверженно борющимся за свою свободу и независимость; Запад оказался умеющим вести против него мощную убийственную экономическую войну; а огромная российская армия оказалась запутанной и слабой. Вместо того, чтобы Киев пал без боя, Москва попала в сложную ситуацию. Вместо того, чтобы вскрылась нагота демократической Европы, вскрылась нагота тоталитарной России. Вместо того, чтобы Путин доказал, что он крутой мужик, Зеленский показал себя лидером.

Так что то, что вскрылось перед нашими глазами в марте 2022г., это не только стратегический, государственный и военный провал русских, но и глубокий провал режима Путина и модели Путина. На одном уровне выяснилось, что там, где есть диктатура, нет открытого делового мышления, и поэтому есть отрыв от реальности и ошибочное чтение карты. На втором уровне выяснилось, что там, где есть деспотизм, у солдат и офицеров нет высокой мотивации воевать за подавляющее их государство. На третьем уровне выяснилось, что там, где есть власть олигархов, нет современной экономики, которая может финансировать существенное военное усилие и обосновать величие нации.

По правде говоря, украинский сюрприз не должен удивлять. Россия – самая большая страна в мире – территориально. Она очень богата природными ресурсами, ее население образованно, армия велика, ядерный арсенал – огромен. Вместе с тем, российский великан – экономический карлик. ВНП на душу населения этой якобы державы – четверть от израильского. Почему? Потому что режим в Москве коррумпирован, и потому что в России нет свобод, и потому что путинская монархия гнила в своей основе. Когда нет свобод и нет упорядоченного управления, и нет власти закона, и нет доверия к институтам власти – нет процветания и нет мощи. Страна, которая могла бы быть ведущей в мире, на деле – провальная и слабая.

Вывод ясен: если бы Россия была демократической, она не попала бы в такую беду на Украине. Если бы Россия была демократической, она была бы гораздо сильнее. Потому что в 21 веке демократия – не только существенный идеал, но и базовое условие для национальной мощи.

Нужно выучить урок. Большая концентрация власти, которая разрушает общественный договор и подрывает ощущение национального братства, - это не сила. Сильный лидер, разрушающий власть закона и общегосударственный подход, - это не сила. Деспотия – это не сила.

("Макор ришон" 18.03.2022)

Перевел Моше Борухович