Вскоре после закрытия избирательных участков Биньямин Нетаниягу вернулся к политике уступок международному давлению по палестинскому вопросу. Он опять отменяет заседания комиссий по строительству в Иерусалиме, переводит деньги ПА и не реагирует на грубые американские высказывания против него. Правительство Израиля под его руководством молча выслушивает угрозы из Вашингтона. Даже на угрозы Абу-Мазена в Каире нет реакции. Поход Абу-Мазена в Гаагу продолжается без израильских помех. Нетаниягу шумит по иранскому вопросу - и справедливо шумит - но молчит в ответ на наглость из Рамаллы.

Нездоровая логика прикусывания губ говорит, что и сдержанность - сила, что никакой пользы не выйдет от словесной перепалки с Белым домом и тем более от конфликта с ним. Вроде бы предпочтительнее склонить голову, назвать американскую слюну дождем, и надеяться, что следующий президент будет лучше - потому что хуже быть не может. До тех пор, пока он не войдет в Белый дом (январь 2017), не будем взыскивать с Абу-Мазена цену за его непрерывные провокации, чтобы не подливать бензин в костер глобального гнева на нас.

В официальном сообщении о переводе денег ПА утверждается, что это делается из "общего рассмотрения интересов Израиля в настоящий момент", так что, видно, есть необходимость в проверке зрения или даже в операции по удалению катаракты. Эта политика выдает слепоту. Так вело себя правительство Нетаниягу на протяжении всей каденции и, мягко говоря, не пришло к блестящим результатам. Прикусывание губ не помогло. Европа становится все более враждебной, Обама любит нас все меньше. Жесты по замораживанию строительства в Иерусалиме и размораживанию строительства в Раваби оказались сомнительными лекарствами от боли. Они только добавили аппетита палестинцам и Обаме.

Промежуточное замечание: по состоянию на сейчас нет повода обвинять Нетаниягу в нарушении предвыборных обещаний. Он еще не отказался полностью от предвыборной декларации отправить в архив идею палестинского государства, только смягчил ту декларацию. Поскольку он не обещал размах строительства в Иерусалиме, Иудее и Самарии, то невозможно утверждать, что продолжение замораживания строительства является нарушением обещаний. Премьер-министр намекнул, что строительство возобновится, когда созреют условия ("когда сможем", сказал он), а условия еще не созрели. Проблема заключается в том, что политика уступок не способствует созреванию условий, поэтому требуется иная политика, более твердая. Израиль должен бросить на стол свои разногласия с остальным миром не только по иранскому вопросу, но и по гораздо более судьбоносному - о будущем Иудеи и Самарии.

Если Нетаниягу полагает, что истек срок годности решения "двух государств", пусть скажет это ясно и после выборов. Если он в самом деле твердо настроен не разрушать поселения, пусть прекратит замораживать их. Израиль - достаточно сильное государство, чтобы вести острый спор со своими противниками и друзьями по этому вопросу. Мы больше не зависим от той или иной американской помощи.

В своей "речи о банановой республике" - ответе на американскую критику аннексии Голанских высот (1981г.) - прояснил Менахем Бегин тогдашнему американскому послу, что "Закон о Голанских высотах останется в силе. Никакая сила в мире не отменит его". Тогда Израиль был слабее, беднее, и все же Бегин не испугался угроз сократить помощь нам и отменить союз с нами. "Никакой дамоклов меч не будет висеть над нашими головами", - сказал он американскому послу. - "Еврейский народ жил 3700 лет без меморандума о взаимопонимании с США и будет жить без этого еще 3700 лет. Наши праотцы шли на казнь, но не отказывались от своей веры. Мы не должны идти на казнь. Слава Богу, у нас есть достаточно сил, чтобы защитить нашу независимость и наши права".

Пришло время, чтобы Нетаниягу произнес подобную речь. Пришло время действий в ответ выходки Абу-Мазена. Палестинцы и американцы действуют сейчас из ощущения, что можно угрожать нам бойкотами или резолюциями ООН. Стоит как можно раньше указать им на ошибку. Мы не такие слабые, как иногда кажется, они не такие сильные.

Кроме речей, важно назначить подходящего министра иностранных дел. Только министр, не верящий в "решение двух государств", может успешно вести борьбу против международных усилий навязать нам такое решение.

Когда Мохаммед встретил Джона

Результаты Лозанской конференции демонстрируют, что происходит, когда большой аппетит злодейского государства встречается с западной романтикой. Чрезмерная щедрость Обамы, Керри и Фредерики Могерини не смогла утолить голод Хасана Рухани и Мохаммеда Зарифа. Иранцы идентифицировали желание Запада прийти к компромиссу и торговались за каждую центрифугу. Несмотря на то, что они находились в худшем положении - одна страна против 6 держав - они вели себя как равные с равными. Dead line давил на Керри, а не на Зарифа. Больше, чем иранский теленок хотел сосать, американская корова хотела накормить.

В канун Пасхального седера напрашивается сходство с ужесточением сердца фараона, но Обама - не Моше, а Керри - не Аарон. Они даже не Билл и Хиллари Клинтон. Их вялость перед врагом можно сравнить только с поведением Чемберлена по отношению к Гитлеру. Представители Обамы прибыли в Лозанну, чтобы давать, а не брать. Их начальные позиции были смяты. Тяжело поверить, что они в самом деле верят, что эта шпагатная гибкость способна остановить иранские ядерные планы. Логичнее предположить, что они просто смирились с этим или, что еще хуже, начали солидаризироваться с иранской страстью к ядру. Иначе невозможно объяснить, как они готовы разрешить тысячи центрифуг государству со стандартными плакатами на площадях "смерть Америке, смерть Израилю".

Даже их самые большие сторонники в американских СМИ затрудняются понять их, потому что уже невозможно понять. Обама и Керри вышли из области притяжения здравого смысла. Они дезертировали в область галлюцинаций.

("Макор ришон" 3.04.15)


Перевел Моше Борухович
МАОФ