Часть 1
«....не стало благочестивых, ибо исчезли верные
из среды сынов человеческих. Ложь говорят друг другу, уста льстивы,
говорят от сердца притворного»
ПСАЛМЫ, 12: 2-3
«Я ненавижу мир капитулянтов...»
Ури Цви Гринберг
3. Мы и Они на фоне Шалома и еврейской крови
Должна признаться, что меня несколько удивила эта «гуманинистическая»
инициатива. Создается впечатление, что она отнюдь не обусловлена позицией
Израиля, являясь скорее результатом давления со стороны американцев и других
заинтересованных в быстрейшем отступлении Израиля к границам 67-го года
сторон. Несмотря на то, что я довольно систематически слушаю новостные
сводки Коль Исраэль, мне не разу не довелось зафиксировать
– как со стороны главы правительства Израиля Ариэля Шарона, так и со стороны
особо приближенных к нему министров Ликуда –признаки какого-либо официального
отмежевания от пока что временно обойденной Набиль Шаатом базисной
палестинской концепции, исключающей поселенцев из гражданского человеческого
сообщества. Возможно ли, что молчание нашего руководства является
верным признаком того, что нынешний и будущий израильский премьер принял
- вместе с его новым обликом Отца Нации, любимца левых и Вождя Мира
– также и мораль Осло, и намерен устанавливать обещанное им палестинское
государство в точном соответствии с ней?
Этот тяжелый вопрос я задаю себе все чаще и чаще. Я задавала его себе
после тяжелого теракта в киббуце Мецер, когда глава правительства и чуть
ли не вся элита Ликуда прибыли туда вместе с руководителями системы безопасности
и множеством других местных и заграничных почетных гостей.
Даже несмотря на то, что жители Мецера обвинили в убийстве крохотных
девочек и их матери не реального убийцу, и тем более не тех, кто его послал,
а «кибуш» и «митнахлим», я не вижу, разумеется, какой-либо
нравственной проблемы в продемонстрированном политиками сочувствии киббуцникам.
Нравственную проблему я вижу в том, что глава правительства и вся прочая
гуманная гвардия Ликуда не сочли нужным осуществить такой же визит соболезнования,
например, в поселение Хермеш, где за десять дней до теракта в Мецере (10.11.02),
за пять дней до теракта в Кфар-Сабе (4.11.02),
через два дня после теракта в Ариэле (27.10.02)
и через неделю после теракта на шоссе Каркур (22.10.02)
были убиты две девочки-подростки и женщина (29.10.02).
Я вижу не менее серьезную нравственную проблему в том, что не только левые
политики и израильские СМИ , но и правые политики проигнорировали убийство
Эстер Галии (18.11.02), поселенки из Кохав
Га-Шахар, ехавшей в машине по дороге домой, но так и не вернувшейся к своему
мужу и к ее оставшимся сиротами семи детям. Это убийство произошло через
3 дня после терракта в Хевроне (15.11.02)
и за две недели до теракта в Иерусалиме (21.11.02).
Немаловажным с нравственной точки зрения является, как
мне кажется, и то обстоятельство, что в течение всего этого периода следовавших
один за другим терактов вне и внутри «зеленой черты», а также до и после
этого периода, не прекращалась – как не прекращается и сейчас – почти абсолютно
игнорируемая израильским официозом террористическая активность против солдат
ЦАХАЛа и поселенцев в Газе и Гуш-Катифе. Только для примера, список происшествий
в этом районе 4.11.02: попадание минометного снаряда в Неве-Дкалим
рядом с детским садиком, только чудом никто не задет; в теплицах при поселении
Ган-Ор упал минометный снаряд, ущерб нанесен построениям в теплице, но
никто из людей, к счастью, не пострадал; южнее поселения Дугит обнаружен
снаряд, который был обезврежен до того, как успел взорваться; еще одно
попадание минометного снаряда в теплицах Ган-Ор, теплицам нанесен ущерб;
прибывшие в Ган-Ор саперы установили, что в теплицу упала ракета-Касем,
а не минометный снаряд.
Информацию об этих и подобных происшествиях, каждое из которых
лишь чудом или по воле случая не окончилось человеческими жертвами, можно
было обнаружить только в сайте Совета поселений. Ни в Ynet, ни в сайте
Маарива, ни, разумеется, в обоих сайтах газеты израильских интеллектуалов
и гуманистов Га-Арец ничего подобного мне найти не удалось.
Относительное безразличие правительства к непрекращающимся террористическим
акциям за пределами «зеленой черты» по сравнению с террором внутри нее
хорошо сочетается с уже упомянутой тенденцией «умеренного» крыла палестинцев
отделять их миротворческое усердие, проявляющееся в декларациях относительно
готовности прекратить теракты внутри Израиля, с их же решимостью
продолжать «освободительную борьбу против израильской оккупации»,
то есть продолжать террор по отношению к израильтянам, проживающим на
оккупированных территориях. Не означает ли это странное, на первый
взгляд, сближение позиций «умеренных» палестинцев с позициями «умеренных»
израильских политиков - не только левых, но в определенной мере также правых
- конкретизацией того, что принятие Осло с неизбежностью приводит их к
осознанному или бессознательному принятию и его нечеловеческого гуманизма
–«гуманизма» разделения еврейской крови на ту,
которую можно проливать, и ту, которую проливать нельзя; что
превращение ими Осло в национально-государственный конценсус с неизбежностью
приводит к превращению в конценсус и его поистине дьявольской морали
- морали разрушения нашей национальной души?
В упомянутой уже программе «Факт» Илана Даян неоднократно и
в разных формах пыталась выяснить у Шарона, намерен ли он эвакуировать
поселенцев. Он старательно избегал ответа, но в определенный момент, когда
был спрошен почти нагло и в упор, ответить ему все же пришлось. «Я не думаю,что
обязательно нужно будет эвакуировать их», - сказал он мягко. «В конце концов
они смогут остаться там после того, как будет заключено соглашение». Нет,
Арик конечно не имел в виду то, о чем сказал Ари Шавиту мэр Ганей Тиква
Авишай Левин. Я просто уверена, что он не имел этого в виду. Конечно нет!
И вот еще на что я обратила внимание.Волна террора, узловыми точками
которой явились перечисленные выше трагические события, поднялась после
продемонстрированной всему миру (западному как и арабскому) насильственной
эвакуации поселенцев с форпоста на ферме Гильад и последовавшей за ней
кампании грубого подстрекательства. Живя в государстве, управляемом оруэлловским
словарем Осло, не стоит удивляться тому, что как в насилии, так и в подстрекательстве
были обвинены сами поселенцы. Удивляться, может быть, приходится тому,
что правые министры и парламентарии, справедливо подвергнувшие критике
в этой связи бывшего министра безопасности Бен-Элиезера, повели себя так,
будто бы им не ясно, что без разрешения главы правительства такого рода
операция, разумеется, состояться не могла. Удивляться следует и тому, что
они не обратили внимания на международный аспект этой акции – выступление
Переса на заседании Совета ассоциации ЕС- Израиль в Брюсселе чуть ли не
на следующий день после эвакуации форпоста на ферме Гильад.
«Израиль согласен на снос незаконных колоний на палестинских территориях,
не колеблясь перед применением силы, если она понадобится, чтобы сломить
сопротивление колонистов», - сказал он там. Прочтя это, я подумала,
что машинисты возвращаемого на рельсы поезда Осло Шарон и Перес провели
удачную генеральную репетицию будущей премьеры, и приглашенные на нее почетные
зрители наверняка остались довольны вполне. А Фуад, что ж, это так, побочная
мелочь – лакомая косточка, чтоб было что погрызть и возле чего сладко порычать
наивным, простоватым и легковерным экстремистам из правого лагеря.
Кстати, что касается правых вообще и лидеров поселенческого
движения в особенности, то в ходе операции «Ферма Гильад» они были подвергнуты
очень существенному, с точки зрения будущего Шалома, экспериментальному
испытанию. Надо было проверить, не подняли ли они ненароком головы, не
распрямили ли вдруг спины после того, как им так основательно согнули их
за годы травли по поводу убийства Рабина. Надо было постараться, чтобы
напоминание о том как бы уже совсем забытом страшном периоде снова вернуло
их в покалечивший их души кошмар, снова заставило согнуться и повинно опустить
голову. Эксперимент оказался потрясающе успешным. Первые же аккорды антипоселенческого
подстрекательства тут же вогнали лидеров Совета поселений и даже ведущих
поселенческих раввинов в оборонительную, извиняющуюся, осуждающую и отмежевывающуюся
позицию. Никто из них – как и никто из правых министров-«экстремистов»
–не сказал ни в одном из многочисленных, данных ими в те дни в СМИ интервью
ни единого слова о тяжелейшем насилии полицейских подразделений, которому
были подвергнуты сопротивлявшиеся эвакуации поселенцы на ферме Гильад.
Во всем виновата «молодежь с холмов», это она она била полицейских
и солдат Армии Обороны Израиля, эта она отказалась подчиниться демократии.
Они экстремисты, мешихисты и фанатики. Мы же – большинство поселенческого
сообщества – совсем другие. Мы, конечно, против эвакуации поселений, но,
сдругой стороны, мы за Демократию – даже вот такую, которая избивает
нас и подстрекает нас, а потом утверждает, что избиваем и подстрекаем именно
мы. Мы подчинимся ей что бы не было. Мы подчинимся ей, даже если
она решит эвакуировать нас с нашей еврейской земли и из наших домов всех
до одного.
Нет, никто из поселенческих лидеров не сказал, конечно, дословно
именно этих слов. Но те, кому надо, услышали их даже не произнесенными.
По крайней мере в отношении функционеров из Муецет ЕША машинисты поезда
Осло слева и справа могут быть вполне спокойны. Эти сопротивляться
трансферу евреев не будут.
Опыт эвакуации форпоста на ферме Гильад, задуманный как генеральная
репетиция будущего большого спектакля, достиг, таким образом, двух
своих положительных целей:
1\ сопровождавшие его насилие и подстрекательская кампания привели к
тому, что поселенческие лидеры испугались; когда наступит решающий момент,
страх станет одним из главных факторов нейтрализации возможного сопротивления
трансферу евреев;
2\ с помощью эвакуации форпоста на ферме Гильад руководимый правым
Шароном официальный Израиль сказал международному сообществу: «Не беспокойтесь,
мы без проблем сумеем сделать это!»
Но у этого спектакля был еще третий, хочется надеяться
не предусмотренный сценаристами и режиссерами результат. Посмотревшие его
палестинцы, израильские арабы и арабские государства, находящиеся
и не находящиеся с нами в мире, сказали себе ,посмотрев его:
«Поселенцы снова не легитимны в израильском
обществе. Их можно убивать!»
Поскольку же поселенцами в глазах арабов являемся в конечном счете
мы все – то нет ничего удивительно в том, что назначая для себя временной
тактической платформой убийство только поселенцев в узком смысле этого
слова, они снова и снова затрудняются закрепиться на ней. Ибо
жажда еврейской крови не признает ни зеленых, ни красных черт.
Эта жажда поистине страшна. Но не менее страшно то, что сами евреи –
осознавая или не осознавая свою подлинную функцию и роль – оказываются
способными обслуживать ее.
Это обслуживание – плоть от плоти Шалома-Осло. Можно сказать даже чуть
метафорически, что оно и есть его истинная душа.
15.12.02