Одна из самых серьезных проблем, стоящих сегодня перед странами Европы, – интеграция исламской диаспоры. Мусульманские общины упорно держатся особняком, молодежь становится легкой добычей проповедников радикального ислама. Опросы американской социологической службы Pew Institute показали, что мусульмане, живущие в странах ЕС, ценят свою религиозную идентичность неизмеримо выше, чем свое гражданство. Особенно это характерно для Великобритании, где 81% мусульман считают себя прежде всего мусульманами и лишь 7% в первую очередь британскими подданными. У британских христиан, как несложно догадаться, все наоборот: для них подданство гораздо важнее религиозной принадлежности. Эта тенденция в той или иной мере присутствует и в остальных европейских странах. Вывод ясен: европейские мусульмане мало интегрированы в европейскую секуляризованную среду.Все, однако, не так просто. Социологические исследования последнего времени дают, если вдуматься, довольно противоречивую картину происходящего. Из дальнейших ответов тех же респондентов-мусульман становится понятно, что главным для них все же является вопрос их благосостояния. К примеру, озабоченность своим экономическим положением выразили 56% немецких мусульман, и лишь 18% сокрушались по поводу упадка веры и разрушительного влияния западных ценностей на их образ жизни. Почти такие же цифры были зафиксированы в Испании и Франции. Получается, что мусульмане диаспоры ценят гражданство ниже, но благосостояние все же выше, чем религиозную и культурную идентичность.
Значит ли это, что они могут поступиться религиозным и культурным ригоризмом для интеграции в европейскую культуру, которая является главным залогом чаемого благосостояния?
Более столетия назад другие выходцы с Востока решили эту дилемму в пользу интеграции. И, когда это произошло, еврейские гетто дали такой мощный выплеск энергии, что их ассимилированные обитатели стали одной из главных движущих сил в европейской экономике и культуре. Для этого им пришлось пожертвовать многими традиционными ценностями, но Европа, а заодно и они сами от этого скорее выиграли, чем проиграли. Так, может, и теперь случится то же самое?
Но при кажущемся сходстве ситуаций две волны выходцев с Востока разделяет слишком многое. Укажем на очевидные различия. Энергия западного еврейства копилась столетиями, искусственно сдерживаемая запрудами юдофобства. Все это время еврейский ум оттачивался талмудическими штудиями и финансовыми операциями. Когда запруды рухнули, евреи с их неуемной жаждой знаний и практической сметкой легко оседлали железного скакуна прогресса. 
Мусульмане пробыли на Западе неизмеримо меньшее время, и ворота их «гетто» не заперты.
Более того, европейцы делают много для того, чтобы вытащить их оттуда. Но парадоксальным образом это мало способствует их интеграции. Еврейство в Европе напоминало ребенка, которого держали в черном теле, но, как только еврейские подданные, к примеру, Российской империи получили минимальные послабления, этого им оказалось достаточно, чтобы начать исход из черты оседлости. Исламский мир в Европе – это, скорее, капризный ребенок, которого все время балуют родители. Если поток родительского благоволения хоть на минуту прерывается, подросшее чадо не только само не способно справиться с тяготами жизни, но и винит во всем папу с мамой, которые бросили его на произвол судьбы.
Никола Саркози обещает преференции исламской молодежи, если она хочет войти во французскую жизнь, и отдает важный министерский пост мусульманке. Но продолжает числиться в главных исламофобах Франции. Одна из последних инициатив Тони Блэра на посту премьера заключалась в том, чтобы готовить британских имамов за счет государства, дабы молодежь не становилась легкой добычей имамов-радикалов, экспортированных из-за рубежа. Блэр готов был платить из закромов государства, чтобы процесс интеграции не вел к отторжению традиционной культуры, а лишь к ее коррекции. Но в спину ушедшему премьеру до сих несутся упреки Совета мусульман Британии.
Что же мешает мусульманам проделать то же самое, что проделали некогда евреи? Что лежит в основе их инфантильной обидчивости?
Возможно, все дело в том, что евреи не только всегда составляли на Западе меньшинство, но и не имели опоры за его пределами, потеряв свою государственность во время оно. Поэтому, по большому счету, у них не было иного выхода, кроме интеграции. (Возникновение нового еврейского государства произошло тогда, когда процесс ассимиляции был уже необратим.) Напротив, сознание мусульман диаспоры раздираемо противоречием. Да, на Западе они пока (надолго ли?) меньшинство. Но ведь исламский мир необъятен и всемогущ. А значит, на самом деле они большинство, к которому относятся без должного уважения.
В исторической перспективе они обязательно победят количеством.
Так зачем связывать свою жизнь с заведомым лузером?