Статья на английском http://news.telegraph.co.uk/news/main.jhtml?
xml=/news/2005/06/26/wmid26.xml
У этой девушки большие карие глаза и черные волосы, стянутые в конский
хвост. Однако внимание службы безопасности на перекрестке Эрез, у главного
пропускного пункта между Израилем и Газой, привлекла странность ее походки.
Когда солдат попросил её снять длинный темный плащ, она повернулась
к нему лицом; каждое ее движение фиксировалось военной камерой слежения.
Она медленно, умышленно не спеша, снимала вещь за вещью, пока не осталась
в обычной одежде молодой женщины – в майке с короткими рукавами и в джинсах.
В тот же миг она попыталась взорвать спрятанные в поясе под брюками 8 кг
взрывчатки. Но к ее ужасу, ничего не получилось. В отчаяньи она закричала
и начала царапать ногтями лицо: она поняла, что осталась в живых, что ей
не удалось выполнить свою миссию мученицы.
В тот же день, 21 июня, израильская разведка устроила встречу представителей
прессы с Вафой Самир аль-Бис, девушкой, которой исполнилось 21 год. Шея
и руки ее были покрыты шрамами, полученными полгода назад при взрыве газа
на кухне. Уродливые шрамы, оставшиеся после лечения в израильской больнице,
видимо, и послужили причиной превращения её в будущую райскую гурию (девственницу),
идеальную мученицу, поскольку её внешность могла помешать ей в поисках
подходящего мужа.
Этот случай решили предать гласности в качестве доказательства того,
что угроза террора по-прежнему существует, несмотря на передышку в интифаде
со времени израильско-палестинского соглашения о прекращении огня, заключенного
в феврале, в Шарм aль-Шейхе.
По словам израильского врача, который ранее лечил ее в беэршевской больнице
Сорока, ей было сделано переливание крови. "И я со смехом сказал, что в
её жилах течет теперь еврейская кровь" - заметил он и грустно добавил:
"А ведь она казалась такой милой. И мы даже получили от ее семьи благодарственное
письмо".
На выполнение задания Вафа была послана Бригадой Абу Риша, небольшой
военной группировкой, связанной с Фатхом. Позже она говорила, что ни о
чем не жалеет, только подчеркнула, что ее решение вовсе не связано со шрамами.
"Я мечтала стать мученицей. Я верю в смерть – сказала она. – И сегодня
я собиралась взорвать себя в какой-нибудь больнице, может быть даже в той,
где меня лечили. Но туда приходит лечиться куча арабов, поэтому я решила
пойти в другую больницу, может быть – в Тель-ха-Шомер, под Тель-Авивом.
Я хотела убить 20, даже 50 евреев..."
Ее спросили, задумывалась ли она над последствиями планируемого ею взрыва?
Ведь это может закрыть доступ в Израиль ни в чем не повинным больным, которые
нуждаются в специальном лечении, доступном только здесь. "Ну и что?" –
ответила она.- И, глядя пустыми глазами, добавила: "Ведь они же платят
за лечение, разве нет?"
«А как насчет маленьких детей?» – был задан вопрос. – «Стала бы ты убивать
младенцев и детей?» «Да, и детей, и даже совсем маленьких. Вы тоже убиваете
наших детей. Вспомните мальчика Дура".
И тут она вдруг расплакалась: "Я не хочу, чтобы моя мать видела меня
в таком состоянии. Ведь я же никого не убила, может быть, они сжалятся
надо мной". Вряд ли. Вафа оказалась в особой группе женщин – среди тех,
кто хотел – но не смог - умереть во время совершения убийства за дело палестинцев.
Недавно я побывала в израильской тюрьме, где держат этих "женщин-самоубийц";
она расположена невдалеке от красивейших вилл, в самом сердце плодородной
части страны - в долине Шарон. Тут они и находятся, живые и невредимые,
потому что в последнюю минуту отказались от своих планов, или потому что
их арестовали, или потому что, как в случае с Вафой, у них ничего не получилось.
Их держат в своеобразном лабиринте, за семью и даже восьмью железными дверями,
в конце длинных коридоров, куда допускают лишь немногих и куда можно попасть
после долгих спусков и подъемов по бесконечным лестницам.
Их безоружный страж, молодая, спокойная на вид белокурая женщина, называет
их своими "девочками". "Всего их 30; возраст – от 17 до 30 лет; некоторые
из них замужем, другие – нет. «У некоторых есть дети, – рассказала она
мне. – Их истории как будто взяты из 1001 ночи. Одни пошли на это, чтобы
загладить вину родича, оказавшегося коллаборационистом; другие, чтобы не
быть убитыми за нарушение семейной чести; третьи – из-за нарушенной психики
или под влиянием депрессии. Это был удобный повод совершить самоубийство
и в то же время оказаться "героиней". Лично я их не осуждаю и не испытываю
к ним ненависти; иначе я не смогла бы быть у них надзирательницей".
Одна из заключенных, 20-летняя Айат Алла Камиль из Кабатии, рассказала
мне, почему она захотела стать "мученицей": "Причина - в моей религии.
Я очень религиозна. В священной войне (джихаде) шахидами (мучениками) считаются
одинаково и мужчины и женщины".
Согласно Корану, в раю мужчин-мучеников встречают и приветствуют 72
прекрасные девственницы. Айат, как и многие другие заключенные женщины,
верит, что мученица становится главной среди этих 72 девственниц, прекраснейшей
из прекрасных.
Ее сокамерница, Кахира Саади из Дженина – одна из тюремных знаменитостей.
27-летняя мать четверых детей, она была признана ответственной за теракт,
в котором трое были убиты и 80 человек ранено. Среди погибших оказалась
Ципи Шемеш, на пятом месяце беременности, и ее муж по имени Гад. Они ехели
к врачу на ультра-звук, оставив на попечении няни двух дочерей, Шоваль
-7-и Шаар – 3-х лет. Родители так и не вернулись.
Кахира получила три пожизненных срока плюс еще 80 лет. Она выглядела
бледной, печальной, измученной. Я спросила, не мучают ли ее по ночам кошмары
об убиенных?
- Нет, - ответила она. - Настоящий убийца все равно бы взорвал себя
и без моей помощи. А физически я никого не убивала.
- А с кем живут ваши дети?
- Со свекровью, потому что мой муж тоже в тюрьме.
- А вы не жалеете, что искалечили их жизнь, как и свою собственную?
- Я сделала это, чтобы их защитить. И не жалею, ведь идет война. Но,
может быть, еще раз я бы этого не сделала. Это был внезапный порыв.
В голосе Кахиры зазвучала злоба.
- Мне кажется, что причина вашего поступка вовсе не та, что считается
официальной.
- Вы правы, - сказала она, - но я не собираюсь открывать вам настоящую
причину.
- Вы дорого заплатили за это. А кто к вам сюда приходит?
- Первые два года никто не приходил, а теперь начинают бывать дети.
- А у вас хватает духа сказать им, что вы никогда отсюда не выйдете?
- Нет, но я верю, что Б-г как-то решит мою судьбу. Повторяю, в тот
день я никого физически не убивала.
- А что же вы сделали?
- Я помогла тому, кто взорвал себя, попасть в Иерусалим. Я дала ему
цветы, чтобы он держал их в руках.
- Когда это было?
- Я не помню числа, но это был День Матери. Поэтому я и позаботилась
о цветах.
- Это было в феврале, - сказала я.
- Как вам удалось запомнить? – спросила она.
- Потому что моего сына убили в День Матери, - ответила я и увидела,
как она побледнела, ошеломленная.
- Нет, это не связано с вами. Он был убит в 1998 году, а ваш теракт
произошел в 2002. Но у нас с вами навсегда остался общий юбилей.
Невозможно описать взгляд, брошенный на меня Кахирой, и больше
она не произнесла ни слова…
Тель-Авив
Опубликовано на сайте http://news.telegraph.co.uk/news/
26 июня 2005 г.
Перевод с английского С.М., МАОФ