2 ноября исполнилось 90 лет с момента публикации декларации Бальфура, в которой английское правительство выразило поддержку созданию еврейского очага в Палестине. Спустя 31 год это событие привело к созданию еврейского государства. Декларация стала тем редким случаем в истории антисемитизма, когда недолюбливание европейским сообществом евреев обернулась для них добром, пишет «The Jerusalem Post». Стоит вспомнить британского государственного деятеля, чьи взгляды на сионизм были более идеалистическими, чем у его коллег, – Уинстона Черчилля. Его просионисткие настроения укреплялись по мере ослабления позиций Великобритании. Поэтому никто другой из неевреев не сделал так много для создания еврейского государства, как он.
Впервые британское правительство задумалось над созданием некоего подобия еврейского поселения в Палестине в начале Первой мировой войны, когда решался вопрос о судьбе Оттоманской империи, которая выступала союзницей Германии. Идея нашла поддержку в 1917 году. Политиками, выступившими за новый проект, руководили стратегические цели: легенды о мощных еврейских структурах, подогреваемые Теодором Герцлем, убедили британское руководство, что именно поддержка новой мировой силы позволит добиться необходимого военного превосходства.
Уинстон Черчилль был захвачен романтической идеей воссоздания жизни евреев на их исторической родине. Еще в 1908 году, когда большая часть европейского сообщества считала сионизм нелепой фантазией, он заявил о том, что создание еврейской политической единицы в Палестине «станет невероятным событием в мировой истории».
Однако на той стадии развития сионизм Черчилля только начал формироваться. В 1915 году он предложил отдать Святую землю Бельгии и так ничего не сказал во время обсуждения вопроса о декларации Бальфура.
Поворотным моментом стал 1921 год, когда Черчилль приступил к реализации чрезвычайно непопулярной Декларации Бальфура. Он знал слишком мало о Ближнем Востоке и решил, основываясь на мнении своих помощников, передать 75 процентов территории Палестины арабскому принцу Абдулле, не советуясь с сионистами. После принятия решения он посетил Палестину, где познакомился с палестинскими арабами. Черчилль посчитал их отсталыми и нелояльными к Великобритании и обратился к палестинским евреям. Он выступил перед 10 тысячами евреев на месте строительства Еврейского университета в Иерусалиме: «Мое сердце переполнено сочувствием к сионизму». Он был особенно впечатлен, когда увидел красивые виноградники и первопроходцев Ришон-Лециона: «Ничто не может встать на вашем пути. Вы превратили пустынные места в цветущие сады, а застой в прогресс».
Черчилль увидел в сионистах лояльных союзников в своей миссии сделать мир цивилизованным и навсегда остался сионистом в душе.
Вернувшись из Палестины, он понял, как неустойчив контроль Британии над Палестиной, и, тем не менее, продолжал защищать от нападок оппонентов просионистскую позицию государства: настоял на продолжении миграции евреев в Палестину, поддерживал создание ими общественных институтов.
В 30-е годы Черчилль продолжил стоять на своих позициях, хотя всей Британией овладели антисионистские настроения, апогеем которых в 1939 году стал запрет правительства Невилла Чемберлена уезжать евреям в Палестину. Тем не менее, в условиях воинственного нацистского режима в Германии, Черчилль проникался все большим доверием к евреям, на которых обрушились ужасы Холокоста, и все меньше симпатии испытывал он к арабскому населению Палестины.
Во время Второй мировой войны премьер-министр Черчилль активно способствовал еврейской иммиграции в Палестину, надеялся вооружить евреев против арабов и уже разрабатывал план создания после войны сионистского государства.
После войны Черчилль по разным причинам игнорировал решение сионистского вопроса и испытывал от того неизменное чувство вины. Однако после окончания Войны за независимость он, наконец-то, смог повторить сказанную много лет назад и ставшую пророческой фразу: «Создание еврейского государства – великое событие в мировой истории».
"Живой журнал" minich