В канцелярии Ольмерта есть форма, которая рассылалась во всевозможные организации, финансировавшие его зарубежные поездки, с перечислением условий, на которых он согласен совершить вояж. В документе, ставшим достоянием редакции “Гаарец”, говорится, что организация, приглашающая Ольмерта, должна обеспечить ему проживание в свите гостиницы “первого класса”, предпочтительно там, где разрешено курить сигары. В отеле обязательно должен быть спортивный зал.

Летал Ольмерт тоже всегда первым классом. Полет, предпринятый в феврале 2005 года, когда он был министром промышленности и торговли, на ужин в Палм-Бич, Флорида, вместе со своим другом Авраамом Гиршзоном обошелся в 20.000 долларов. В сентябре 2004 года он летал на два дня в Нью-Йорк за счет мультимиллионера Эдмунда Сафди. Билет в салоне первого класса обошелся в 7600 долларов.

2 октября 2005 года, когда он исполнял обязанности вице-премьера и министра финансов, Ольмерт летал в Вашингтон с женой Ализой на открытие выставки ее работ. Выставка называлась “Тикун” (исправление). За три ночи в отеле Моше Таланский заплатил 4700 долларов. Выставки произведений живописи Ализы Ольмерт в Америке уже привлекали внимание полиции. В 1991 году полиция проверяла подозрения в отношении ее мужа, что он принял незаконные пожертвования для предвыборной кампании “Ликуда” в 1988 году, когда он был казначеем партии. Во время допроса в полиции следователи поразили Ольмерта вопросом: “В ноябре 1988 года ваша жена Ализа и один из ваших детей отправились в США. Какова была цель поездки?”

Ольмерт: “Частная поездка”.

“Следователь: “А кто оплатил ее?”

Ольмерт: “Обычно я плачу за частные поездки членов моей семьи”.

Следователь: “Эта поездка оплачивалась из средств “Ликуда”?

Ольмерт: “Вопрос удивил меня. Я никогда не имел дела с технической стороной оплаты моих поездок. Это всегда делала моя помощница, Шула Закен, которая связывается с турагентством и снимает деньги с моего счета. Если бы были какие-то проблемы с платежами, она бы сказала мне, но она мне ничего не сказала, и я никогда не просил, чтобы ликудовские фонды использовались для оплаты моих частных поездок или поездок членов моей семьи. Вам лучше спросить Шулу Закен”.

В соответствии с рекомендацией Ольмерта, полиция допросила Шулу Закен, возглавлявшую тогда канцелярию министра здравоохранения Эхуда Ольмерта. Допрос происходил 13 июня 1991 года в штаб-квартире отдела по борьбе с мошенничеством. Следователи предъявили доказательства, что поездка семьи Ольмерта была оплачена за счет партийной кассы “Ликуда”. “Я знаю об этой поездке, я все организовывала, - ответила начальница канцелярии. - Я хорошо ее помню, потому что это была поездка госпожи Ольмерт с ее выставкой. Это была частная поездка для организации выставки в Нью-Йорке”.

Закен отрицала, что заплатила за билеты наличными. Она объяснила, что деньги на билеты были взяты из средств “Ликуда” по чистому недоразумению, поскольку в турагентстве просто спутали, какой визит Ольмерта был частным, а какой государственным. Этот эпизод был частью дела о фиктивных квитанциях, которое суд рассматривал в 1996 году, и судья Одед Мудрик вынес Ольмерту оправдательный приговор.

Месяц тому назад Ольмерта допросили по делу Таланского, и он снова предложил следователям адресовать вопросы о деньгах американского бизнесмена Шуле Закен. На сей раз, Шула предпочла хранить молчание.

В феврале 2006 года, за месяц до выборов, Шула Закен праздновала свой 49 день рождения в одном из отелей Эйлата. Праздник организовал ее добрый друг, иерусалимский мультимиллионер Симу Тоболь. Закен пригласила других близких друзей, таких как адвокат Ури Мессер, секретарь кабинета Овед Йехезкель, бывший главный инженер иерусалимской мэрии Ури Шитрит. Группа отправилась в круиз, танцевала, и вообще весело проводила время.

Потом они собрались в гостинице. Шула взяла микрофон и сказала своим друзьям, смахнув слезу: “Я благодарю вас за то, что вы рассматриваете мою работу как миссию, как я сама вижу ее. Больше всего я хочу, чтобы Эхуд сидел в кресле”.

Через несколько месяцев после избрания Эхуда Ольмерта премьер-министром, офицеры отдела по борьбе с мошенничеством и коррупцией пришли рано утром домой к Шуле Закен и взяли ее на допрос. Закен подозревали в том, что она продвигала кандидатуру Джеки Маца на пост начальника Налогового управления в обмен на то, что он трудоустроит на ключевые посты нескольких ее друзей. Кроме того, Шулу Закен допрашивали по подозрению в том, что она просила Мацу вмешаться в следствие по делу Тоболя, организовавшего для нее день рождения в Эйлате.

Давая показания в суде, Таланский сказал, что именно Закен звонила ему в Нью-Йорк и просила подготовить деньги для Ольмерта, и именно она принимала от него почти все конверты с наличными. В некоторых случаях она отмечала в компьютере поступления наличных. Закен вовсе не похожа на гротескную карикатуру из сатирической передачи “Эрец Неэдерет”. Она очень умная женщина с прекрасным политическим чутьем.

В 1999 году Ольмерт поддержал на выборах премьер-министра кандидатуру Эхуда Барака, объявив, что тот не разделит Иерусалим. Закен была категорически против, и даже физически пыталась не пустить Ольмерта на митинг. Заявление Ольмерта крутили во всех предвыборных рекламных роликах Барака, и это очень сильно подорвало предвыборную кампанию председателя “Ликуда” Биньямина Нетаниягу. Шула Закен была права: через несколько месяцев Ариэль Шарон победил Биньямина Нетаниягу в борьбе за пост председателя партии, и многие ликудовцы обвиняли Ольмерта в предательстве Нетаниягу и партии.

Закен сопровождала Ольмерта в течение 30 лет, вела его личные счета и даже могла сказать ему в начале 2005 года, что у него на счету было 2 миллиона шекелей. Она ежегодно напоминала ему о необходимости поздравить Таланского с днем рождения.

Одна из подруг Закен вспоминала, что когда через месяц после избрания Ольмерта премьер-министром она спросила Шулу, чем та занимается, та без колебаний ответила: “Я назначаю министров”. Следователи отдела по борьбе с мошенничеством получили распечатки со счета Шулы Закен, чтобы проследить путь денег, полученных от Таланского. “Я готова поклясться, что Закен не получала денег от Таланского, - сказала одна из ее близких подруг. - Если она попала в беду, то только оттого, что не понимала пределов власти”.

С началом допросов по делу Таланского она почти не выходит из дому. Ее отношения с Ольмертом испортились. С началом дела о налоговом управлении она часто жаловалась, что босс уделяет ей очень мало времени.

В ноябре 2005 года новый министр финансов Эхуд Ольмерт полетел в Нью-Йорк на брит (обрезание) своего внука. Утром крупный седовласый мужчина в черной кипе подошел к стойке роскошной гостиницы “Ридженси” и спросил клерка, где остановился мистер Рисби. Затем он поднялся на лифте и постучал в дверь свиты.

Дверь открыл его старинный друг Эхуд Ольмерт. Он очень тепло обнял Таланского. “Он попросил у меня взаймы 15.000 долларов”, - рассказывал Таланский на суде. Таланский спустился в отделение Сити-банк возле отеля, снял деньги, вложил в конверт и отдал Ольмерту. Он даже сказал, что надеется, что Ольмерт вернет деньги в ближайшее время.

На допросе в полиции Ольмерт отрицал факт получения денег. Как показала проверка, время пребывания его Нью-Йорке совпадает с датой снятия Таланским 15.000 долларов наличными со своего счета.

Накануне поездки Ольмерта его бюро попросило консульство Израиля в Нью-Йорке организовать для него несколько деловых встреч. Дело было накануне Дня благодарения, и консульство смогло организовать только несколько встреч в гостиничном номере Ольмерта. Как сообщил Минфин редакции “Гаарец”, полет Ольмерта по этому случаю обошелся государству в 19.000 шекелей. В ответ на запрос “Гаарец” бюро Ольмерта сказало: “Дело проверяется, и в будущем будет дан четкий ответ”. Таланского на брит не пригласили, и он был очень обижен, о чем рассказал на суде.

В том же ноябре 2005 года, когда Таланский передал Ольмерту конверт с деньгами, Ольмерт направил письмо мультимиллионеру Шелдону Эдельсону с просьбой помочь Таланскому с закупкой производимых его фабрикой мини-баров. Ольмерт направил еще одно письмо министру обороны Чили, Джеми Раввин де Фуенте, с просьбой помочь фирме ImageSat International, продающей спутниковые снимки, где одним из вкладчиков был Таланский. Он указал, что израильское министерство обороны пользуется продукцией фирмы. На суде Таланский сказал, что не просил Ольмерта писать это письмо.

Полиция выяснила, что во время одной из поездок Ольмерта в Нью-Йорк тот встретился с Таланским в очень дорогом ресторане “Таласа” в Трибеке в ноябре 2004 года, в 14:45. Ресторан специализируется на омарах и органической еде, а также дорогих винах. Встреча между Таланским и Ольмертом продолжалась 15 минут. В 15 часов Ольмерт должен был в этом же ресторане встречаться с сыном Шаулем и другим человеком.

Таланский сказал на суде, что эти 15 минут Ольмерт обычно посвящал ему. Но когда следователи спросили его о встрече в ресторане, он все категорически отрицал. “Таласа”? А как это пишется?” - спросил он, и добавил, что в некошерные ресторане не ходит. Ольмерт также отрицал, что встреча имела место.

За несколько дней до этого следователи неожиданно нагрянули в дом Таланского в 6 часов утра и взяли его на допрос, чтобы задать несколько вопросов о его связях с адвокатом Ури Мессером. Таланский сказал, что Мессер пытался у него выведать, допрашивали ли его в полиции об отношениях с Ольмертом. Мессер сказал на допросе, что именно Таланский сказал ему, что его допрашивали в Соединенных Штатах по этому делу, и он пытался выяснить, что знает об этом Мессер. По словам Мессера, он попросил Таланского немедленно уйти.

На суде Таланский сказал, что ранее встречал Мессера в Нью-Йорке и два раза передавал через него конверты с деньгами для Ольмерта на финансирование его предвыборных кампаний. Мессер рекомендовал ему разбить пожертвования на более мелкие суммы, чтобы не превышать лимита, дозволенного законом, и передать это несколькими чеками от различных членов семьи Таланского. Мессер отрицал этот факт.

В 1999 году с частного счета Таланского, на пользование которым Таланский выдал доверенность Мессеру, было снято 380 тысяч долларов в счет погашения долга амуты (товарищества) Ольмерта “Единый Иерусалим”, созданной для ведения предвыборной кампании Ольмерта на пост мэра Иерусалима. Долг был погашен в 2002 году.

Когда следователи спросили Таланского, знал ли он, что деньги с его личного счета были переведены на счет амуты “Единый Иерусалим” Мессером, он ответил возмущенно: “Он использовал мои деньги? Да он за это в тюрьму пойдет. Я должен поговорить со своим адвокатом. Я в шоке!” Когда следователи спросили Мессера, сообщил ли он Таланскому, перед тем как решил снять с его счета деньги для погашения долга, Мессер ответил: “Конечно. Выплата произошла только в 2002 году. Я проинформировал его до и после. Он был разочарован. Ему это совсем не понравилось, и мне это не нравилось, и я, как мог, пытался этого избежать”.

Можно ли предположить, что Таланский не знал, что с его счета сошли сотни тысяч долларов? Возможно ли, чтобы кто-то другой переводил чужие деньги? Если это так, то кто стоит за этой огромной суммой? Может быть, счет Таланского использовался в качестве прикрытия? И какова была роль Ольмерта в этом деле?

По версии ynet, Таланский подписал гарантийное письмо в банке “Леуми” для амуты “Единый Иерусалим”. Банк, не получив долг, снял деньги со счета гаранта, то есть Таланского, о чем и уведомил его. В письме было сказано, что как только долг будет погашен, залог вернется. Таланский обратился к Ольмерту с письмом и просил вернуть долг, но Ольмерт благородства не проявил. Долг, как видно, был погашен в 2002 году, но деньги Таланскому не вернулись.

Дело Таланского выплыло при расследовании особых отношений по типу “взял-получил” между Эхудом Ольмертом и Ури Мессером. В августе 2006 года “Гаарец” опубликовала отчет, где впервые разоблачались противоправные действия Ольмерта на посту министра промышленности и торговли по оказанию помощи клиентам адвоката Ури Мессера. Только в октябре 2007 года, год спустя, после многих проволочек, юридический советник правительства Мени Мазуз распорядился о начале следствия по следам отчета госконтролера. Полиция с самого начала располагала информацией о связях между Ольмертом и Таланским, но не спешила с началом следствия.

В марте 2008 года прокуратура должна была завершить следствие по делу Мессера-Ольмерта и направить материалы юридическому советнику правительства на его усмотрение. Уже тогда у полиции были доказательства, что Ольмерт активно содействовал клиентам Мессера и способствовал предоставлению государственной льготной ссуды на десятки миллионов шекелей для одного из предприятий-клиентов Мессера и самого Мессера. Следствие также установило, что в течение многих лет Мессер предоставлял Ольмерту политические и юридические услуги бесплатно или за очень низкую плату.

Один из офицеров полиции, видевших записи Шулы Закен в компьютере о переводе денег, сказал, что все соучастники обязательно найдут подходящее объяснение. “Они скажут нам, что это от продажи личной недвижимости”, - сказал он. Уже сейчас ясно, что если бы Мазуз не тянул так долго с началом следствия против Ольмерта, то дело Таланского всплыло бы год тому назад.

У “Седьмого канала” есть своя версия о том, почему Мени Мазуз медлил, основанная на надежных информационных источниках.

Когда полиция всерьез взялась за Ури Мессера, то вскрылись очень серьезные дела и крупные денежные аферы. Так, один из клиентов Мессера делал для министерства фиктивную работу, за которую по подложным документам получал миллионы шекелей. Полиция подозревает, что он делился с Мессером, а Мессер уже передавал часть отката наверх, министру Ольмерту. Поскольку Ольмерт брал только наличными, черным налом, то уличить его было нельзя, и крайним остался адвокат Ури Мессер.

Когда дело поступило на рассмотрение к юридическому советнику Мени Мазузу, и тот задал вопросы Ольмерту, то Ольмерт сказал, что не вникал в детали контракта, но знает, что все прошло через юридического советника Минфина Ямиму Мазуз, и она все это утвердила. Получилось, таким образом, что родная сестра юридического советника правительства оказалась замешана в крайне неприглядную историю.

По мнению знающих людей, это была роковая ошибка Ольмерта. Мазуз не простил ему вовлечения сестры в его махинации. Однако на том этапе одних показаний Ури Мессера было недостаточно, а Шула Закен пока оправдывала свое прозвище “сейф, который невозможно вскрыть”. Вот тогда Мазуз и решил выйти на Моше Таланского.

Поскольку дело тянулось год, то Таланский понимал, что по приезде в Израиль его непременно подвергнут допросу. Он проконсультировался с раввинами, и те дали ему благословение на дачу показаний против Ольмерта.

Таланский выложил в полиции все, что знал, и его показания подтвердили показания Мессера. Теперь получалось, что Ури Мессер был вовсе не центральной фигурой, а во главе пирамиды стоял сам Эхуд Ольмерт. Информация, полученная в результате анализа данных компьютера Шулы Закен, также подтвердила версию Таланского, и стрелки сошлись.

Хоть адвокаты Ольмерта и пытались после показаний Таланского в суде мямлить, что получение наличных денег в конвертах еще не является нарушением закона, но истина не на их стороне. Израильские суды никогда не принимали такой версии. Наоборот, любой значительный подарок госслужащему, будь то чеки, товар, услуги или их эквивалент воспринимались как взятка. В случае с наличными деньгами дело обстоит еще строже. Даже частное лицо при получении наличных денег не имеет права их принять, пока не выпишет квитанцию, регистрирующую поступление для бухгалтерского учета и последующего налогового отчета. Стороны обязаны обмениваться квитанцией и деньгами. Любая другая форма - незаконна. Госчиновник, получивший конверт с наличными купюрами по инициативе филантропа, еще может сказать, что не был готов к этому и выслал квитанцию фонда-получател позже по почте. Но инициирование передачи денег наличными в конверте должностным лицом - это явное нарушение закона. А имено это сказал Таланский: "Мне было удобнее выписывать чеки, но Эхуд брал только наличными".

Закен детально записывала, когда и сколько она получала от Таланского и Ури Мессера. Записи показывают, что Ольмерт был непосредственным и регулярным получателем денег, которые передавал ей Таланский. Деньги хранились в сейфе Мессера.

“7.3 я дала Ури еще 9000 долларов, - писала Закен. - Таланский 21.7 50.000 долларов. Ури дал мне 25.000 долларов 20.4.04”.

В феврале 2004 года она писала: “Ури 27.5, было 329.555 долларов, мы добавили 60.000 долларов 24.8. Возьми 21.000 Зеэву”.

“100.000 Гиршзону на конференцию. Ури перевел (в шекели) 23.450. Таланский принес 72.500. Я дала 7500 Эхуду, остальные Мессеру”.

На этом приключения юридического советника правительства Мени Мазуза не заканчиваются. В его штате имеется несколько заместителей, в том числе и Давида Лахман-Мессер, супруга адвоката Ури Мессера. В канцелярии юридического советника она вела дела по налоговым и корпоративным делам, то есть, как раз по тем статьям УК, под которые подпадает вся деловая активность ее мужа. Возможно, именно этот факт заставляет Ури Мессера давать показания, и он же вынуждает Мазуза не делать Мессера главным фигурантом, а искать настоящего виновного.

Как сообщает “Гаарец”, Ури Мессер уже дал достаточно сильные показания, которые будут способствовать вынесению Ольмерту обвинительного заключения. Правда, как утверждают источники в полиции, Ури Мессер давал показания только по ограниченному кругу вопросов, и крайне мало.

Мессер отказался от очной ставки с премьер-министром по делу о деньгах Таланского, а когда следователи спросили, боится ли он Ольмерта, он ответил утвердительно.

Вначале Мессер всячески выгораживал Ольмерта и Шулу Закен, и только позднее он неохотно начал сотрудничать со следствием. “У меня жуткое чувство от того, что я закладываю своих друзей”, - жаловался он. Он говорил: “Я конченый человек” и “Я разрушил свою жизнь”.

Седьмой канал

Иллюстрация pan-zuzia