Нарушение израильскими государственными структурами гражданских прав еврейских жителей Иудеи и Самарии

Краткий обзор данных, опубликованных в «Неделе прав гражданина».

Обзор представлен Правозащитной организацией Иудеи и Самарии.

Кислев 5768 -- декабрь 2007, Израиль.

ПРЕДИСЛОВИЕ

В течение последних полутора десятилетий гражданские права еврейских жителей Иудеи и Самарии, находящихся под израильской юрисдикцией, постоянно нарушаются как следствие дискриминационной государственной политики. Для борьбы с этим явлением и была создана Правозащитная организация Иудеи и Самарии.

В данном обзоре представлены восемь аспектов грубого нарушения гражданских и человеческих прав еврейских жителей Иудеи и Самарии. По каждой из представленных в отчёте тем Правозащитная организация Иудеи и Самарии располагает документальными подтверждениями всех изложенных фактов.

За дополнительными данными обращаться к председателю организации - Орит Струк: 0523-295-558

1. НАСИЛЬСТВЕННАЯ ДЕПОРТАЦИЯ ЖИТЕЛЕЙ ГУШ-КАТИФА И СЕВЕРНОЙ САМАРИИ

Сам факт массовой насильственной депортации людей из их домов является, с точки зрения израильского и международного права, юридически неоспоримым нарушением прав человека. Приказ об изгнании, сформулированный как «Закон о реализации программы размежевания», фактически стал «законом, дающим легитимацию несправедливости» (по выражению бывшего судьи Верховного суда Цви Таля). Впервые Кнессет издал закон, позволяющий депортацию тысяч людей, что до сих пор квалифицировалось израильским законодательством как «военное преступление» и «преступление против человечества». Но факт остается фактом: «Закон о реализации программы размежевания» предоставил правительству возможность изгнать 8 тысяч человек из своих домов, что и было сделано летом 2005 года.

Израильский Основной закон «О правах и свободах человека» гласит: «недопустимо нарушение прав, гарантируемых этим законом», за исключением случаев, когда новый закон «соответствует нравственным нормам государства Израиль и издаётся с достойной целью». Целью «Закона о реализации программы размежевания» представители государственной прокуратуры объявили в Кнессете и в Верховном суде (БАГАЦе) намерение «привести к улучшению в стране ситуации в сфере безопасности, политики, экономики и демографии». Но ни в рамках обсуждения законопроекта на комиссии Кнессета по законодательству, ни в документах, представленных на рассмотрение в БАГАЦе, не были приведены доказательства, подтверждающие не только оправданность средств, но и их результативность для достижения поставленной цели.

С другой стороны, оппоненты законопроекта представили множество возражений, утверждавших противоположное, а именно - что вследствие осуществления плана депортации положение в Израиле чрезвычайно усугубится во всех перечисленных сферах (и действительность подтвердила эти предположения в кратчайший срок). Тем не менее, Кнессет, а затем и БАГАЦ утвердили закон об изгнании, нанеся таким образом огромные страдания тысячам ни в чем неповинных граждан, лишив их дома, работы и привычного жизненного уклада, что привело к подрыву физического и душевного здоровья многих изгнанников. Тысячи людей против своей воли стали беженцами в своей собственной стране.

2. УСУГУБЛЕНИЕ ТРАГЕДИИ ИЗГНАННЫХ ЖИТЕЛЕЙ

Пренебрежение властей к продолжающимся бедам изгнанных жителей Гуш-Катифа и Северной Самарии уже освещено в сотнях газетных публикаций. Лишь теперь эти беды стали темой десятков заседаний комиссий Кнессета и даже рассматривались в отчёте государственного контролёра.

Но то, что произошло с депортированными после изгнания, было не просто предсказуемо, а известно заранее. Министры, голосовавшие за разрушение Гуш-Катифа, чиновники управления депортации «Сэла», депутаты Кнессета и государственный контролёр знали, что никаких адекватных мер для расселения всех изгнанников принято не было. И, хотя обо всём было известно заранее, власти не согласились даже на кратковременную отсрочку депортации.

25 июля 2005 года состоялось заседание комиссии Кнессета по контролю за готовностью правительства к реализации планов по разрушению поселений Гуш-Катифа. Во время этого заседания прозвучало несколько предостережений о негативных последствиях депортации. Но все тщетно. Депутаты Кнессета удовлетворились обещанием правительственных чиновников, что «всё будет в порядке».

Две недели спустя - 10 августа 2005 года - состоялось ещё одно заседание с участием государственного контролёра. Его темой была просьба о получении экспертного мнения государственного контролёра касательно готовности правительства к решению назревающей проблемы беженцев. На этом заседании председатель парламентской комиссии депутат Мали Полищук-Блох признала, что государство ведет себя по отношению к подлежащим депортации поселенцам «мягко говоря, неисправно», и что им нужно дать больше времени на сборы. Но дата начала депортации так и не была перенесена на более поздний срок.

До сих пор бывшие жители Гуш-Катифа и Северной Самарии страдают от бюрократической волокиты и равнодушия государства в вопросах обеспечения их постоянным жильем, в вопросах трудоустройства, образования и получения достойных компенсаций за утраченное имущество.

3. ФЕРМЕРЫ В ИУДЕЕ И САМАРИИ ОСТАВЛЕНЫ НА ПРОИЗВОЛ

В прессе периодически появляются публикации, рассказывающие о трудностях, испытываемых арабскими сборщиками олив из-за необходимости перевозить свою продукцию через блокпосты, что приводит к потере времени. ЦАХАЛ и полиция принимают меры, чтобы облегчить их неудобства и ускорить процедуру проверок, а левые организации посылают своих постоянных наблюдателей и репортёров, чтобы превратить простой сельскохозяйственный процесс в драматическое событие международной важности.

В последнее время Правозащитная организация Иудеи и Самарии опубликовала свой отчет под заголовком «Кто защитит мою оливу?». Данный отчёт, в процессе подготовки которого были опрошены более 50 еврейских фермеров из Иудеи и Самарии, призван показать другую сторону действительности, а именно - положение еврейских хозяйств в тех же районах, где живут и собирают урожай арабские земледельцы. Как показывает проведенное расследование, законопослушные еврейские фермеры постоянно страдают от агрессивных вылазок со стороны своих соседей, которых, в свою очередь, подстрекают всё те же левые активисты -- «защитники прав граждан и земледельцев».

Ущерб, ежегодно причиняемый еврейским хозяйствам, исчисляется сотнями тысяч шекелей. Израильские правоохранительные органы, занятые защитой арабских сборщиков олив от тягот проезда через блокпосты, почти не защищают еврейских земледельцев, а пресса почти не сообщает об их проблемах.

Материалы, собранные для этого отчёта, свидетельствуют о создавшемся в Иудее и Самарии абсурдном положении, при котором в пределах одной и той же территориальной единицы практикуется демонстративная дискриминация по национальному признаку в соблюдении закона: чрезмерное рвение в защите интересов арабских фермеров от неудобств и пренебрежение законом, оставляющее еврейских земледельцев беззащитными перед нападениями на их хозяйства.

В отчёте также содержится документация, свидетельствующая о постоянных враждебных действиях против еврейских земледельцев Иудеи и Самарии. Тем не менее, правоохранительные органы не принимают против этого явления никаких реальных мер. А ведь было бы вполне достаточно, если бы государственная прокуратура, полиция и другие силовые структуры придерживались принципа равенства в соблюдении закона применительно ко всем гражданам.

В любом случае, сохранение существующего положения невозможно -- ни с точки зрения равенства перед законом, ни с точки зрения общественной стабильности. Оно должно быть немедленно изменено: закон должен защищать еврейских земледельцев так же строго, как он защищает арабских.

4. ГОСУДАРСТВЕННОЕ ПРЕНЕБРЕЖЕНИЕ ИМУЩЕСТВЕННЫМИ ПРАВАМИ ЕВРЕЙСКИХ ЖИТЕЛЕЙ ХЕВРОНА

Группа юристов, несколько лет занимавшаяся вопросами домов и участков, принадлежавших когда-то еврейским жителям Хеврона и разграбленных во время учиненного арабами в 1929 году погрома, составила подробный отчёт, с горькой иронией озаглавленный «Имущество сионистского врага». Этот отчёт подробно рассматривает бездействие государства в восстановлении справедливости - и с исторической, и с юридической, и с нравственной точки зрения - по отношению к еврейским владельцам имущества в Хевроне.

В течение многих лет государство уходит от ответственности, лежащей на нём по израильскому закону, согласно которому государство, контролирующее территорию, на которой находится имущество, оставленное владельцем или отнятое у него, является попечителем этого имущества. Однако израильские власти игнорируют это законоположение.

Вот несколько примеров того, как государство в лице его официальных структур пренебрегает своими обязанностями:

государство не ведёт записи имущества;

государство не представляет интересы хозяев собственности в судебных процессах, касающихся незаконно захваченного имущества, фактически игнорируя земельный статус этой собственности;

государство, несмотря на свой статус опекуна недвижимости, не требует арендной платы с арабских жильцов, вселившихся в дома без разрешения, и не делает попыток выселить незаконных обитателей, там поселившихся. Более того, оно относится к ним как к легальным съемщикам и стоит на страже их прав;

несмотря на свой опекунский статус, государство не делает ничего, чтобы предотвратить незаконное вселение арабов в эти дома, и при этом со всей строгостью препятствует вселению туда их еврейских юридических владельцев и их легальных представителей.

Даже когда дома стоят пустые и их состояние постепенно ухудшается, все обращения со стороны еврейских хозяев или их законных представителей получают отказ. Фактически государство позволяет и даже поощряет действия, помогающие создавать «факты на земле», которые в дальнейшем могут превратиться в юридические основания для притязаний незаконных жильцов на захваченное ими имущество. Позиция государства в этих случаях определяется не существующими юридическими нормами, а исключительно национальным критерием: притязания арабов на дома и участки поощряются, притязания же евреев жёстко и грубо подавляются представителями властей.

Отчёт юристов видит в этих противозаконных действиях государства не только юридический вред, но и вред моральный, поскольку нарушение закона здесь связано с попранием одного из основных прав человека - права свободно распоряжаться своей собственностью. Если бы такие действия были предприняты любым другим государством, они, по всей очевидности, вызвали бы протест самих же израильских властей и были бы классифицированы как «антисемитские».

Отчёт призывает государство отказаться от принятого на себя опекунства над незаконно захваченной арабами еврейской собственностью и передать право на неё её юридическим владельцам.

5. ДИСКРИМИНАЦИЯ ЖИТЕЛЕЙ ХЕВРОНА ПО РЕЛИГИОЗНОМУ И НАЦИОНАЛЬНОМУ ПРИЗНАКУ

Многочисленные публикации радикальных левых и арабских организаций повторяют, как аксиому, утверждение о нарушении прав арабских жителей Хеврона.

Во время подготовки отчёта были проверены как утверждения леворадикальных и мусульманских организаций, так и жалобы жителей еврейского квартала Хеврона.

Проверенные факты заставляют признать, что дискриминация по религиозному и национальному признаку действительно имеет место, но что ограничения на свободу передвижения и ограничения религиозных свобод распространяются в основном на жителей еврейского квартала.

Отчёт цитирует так называемое «Соглашение о Хевроне», признающее за основу существование в городе двух этнических групп и необходимость учитывать интересы каждой группы.

Соглашение устанавливает, что движение по городу должно быть свободным для всех. Но ситуация, сложившаяся в результате постоянной опасности террористических нападений, поставила ЦАХАЛ перед необходимостью искать защитные меры. Одна из них - практика односторонней сегрегации, в рамках которой евреям запрещен вход на 97% территории города, включая зону, находящуюся под израильским контролем, и территорию, на которой расположены святые для евреев места. Это значит, что создавшееся положение противоречит не только гражданским, но и религиозным свободам евреев. Арабам, в свою очередь, ограничен вход лишь на 3% территории Хеврона - в пределы жилого еврейского квартала. (Подробнее об этом см. отчеты «Правоохранительная дискриминация в Хевроне» и «Неравенство и дискриминация в Хевроне» с приложенной к ним картой разделения города на еврейскую и арабскую части).

Отчёт напоминает о постановлении БАГАЦа, согласно которому любые ограничения должны применяться к стороне, которая угрожает, а не к той, которой угрожают (Постановление 9593/04). Таким образом, ограничения, налагаемые на всю еврейскую общину города как таковую под предлогом её защиты, противоречат решению Верховного суда. Отчёт о положении в городе свидетельствует, что со стороны государства существуют два подхода к соблюдению закона: один - по отношению к еврейским жителям, другой - по отношению к арабским.

Были проверены 100 судебных дел, возбуждённых против граждан, относящихся к еврейской общине города, и 50 дел, возбуждённых против арабских жителей. Были рассмотрены следующие данные:

1. Численность полицейских, действующих на местах, по отношению к численности общины;

2. Процент раскрытых преступлений;

3. Процент подачи обвинительных заключений.

Сопоставление полученных данных свидетельствует, что к жителям еврейского квартала применяются намного более строгие меры, чем к арабским жителям, и что такая разница в подходе основана на особых нормах, введённых преднамеренно по требованию государственной прокуратуры. В рамках этих норм полиции велено посвящать больше усилий, выделять больше средств и направлять большее число сотрудников для надзора за жителями еврейского квартала, и реагировать с большей строгостью на любое, даже минимальное, административное нарушение с их стороны. Результатом такой политики стало беспрецедентное «оптовое» открытие уголовных дел по ничтожным поводам и подача обвинительных заключений, необоснованность которых доказывается впоследствии на суде: эти дела завершаются либо оправданием обвиняемого, либо прекращением процесса по техническим причинам. Стоит ли говорить, что даже при таком раскладе человеку наносится незаслуженный моральный ущерб и удар по репутации.

С другой стороны, по отношению к арабским жителям Хеврона, подозреваемым в правонарушениях и преступлениях, практикуется столь же беспрецедентная снисходительность. Их делами полиция занимается лишь тогда, когда возникают веские подозрения на террористическую подоплеку их действий. «Обыкновенные» же нападения, бросание камней в людей и автомобили, преднамеренная порча имущества и сексуальные домогательства практически не удостаиваются внимания полиции. По имеющимся сведениям, такое отношение является результатом письменных постановлений военного прокурора, не говоря уже о том, что большая часть полицейских, работающих в городе, занята наблюдением за жителями еврейского квартала и поиском административных правонарушений на его территории. Таким образом сложилась абсурдная ситуация, при которой жители еврейского квартала, живя в присутствии большего количества полицейских, оказались меньше всех защищены от преступности.

6. СПЕЦИАЛЬНЫЕ ЗАКОНЫ, НАПРАВЛЕННЫЕ ПРОТИВ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ОППОЗИЦИИ

Одновременно с началом общественного протеста против депортации еврейских жителей Газы и Северной Самарии были приняты новые, более жёсткие нормы поведения полиции в отношении к демонстрантам. Эти нормы отразились на всех стадиях столкновений государства с противниками депортации и принимали различные, зачастую беспрецедентные формы.

Вот несколько отдельных примеров из большого числа случаев политически выборочного применения ужесточённых мер:

- лишение демонстрантов возможности свободно передвигаться;

- запрет на вход в некоторые общественные места людям, имеющим при себе оранжевую символику протеста против депортации;

- беспрецедентное применение насилия со стороны полиции против демонстрантов на месте демонстрации, а после их ареста - на месте заключения;

- поощрение полицейских, применявших насилие против мирных демонстрантов;

- многократное и систематическое нарушение прав несовершеннолетних при аресте;

- применение арестов в качестве бессудного наказания, как орудия устрашения, а в ряде случаев даже как средства предотвращения общественного протеста;

- применение сил ШАБАКа для целей, не соответствующих его функциям по закону;

- применение массовых арестов, в ходе которых арестовываются все участники группы, безотносительно их индивидуальных действий;

- более строгое, чем принято существующими общегражданскими нормами, отношение к подаче обвинительных заключений и к решению вопросов о закрытии дел;

- вынесение более жестоких (в сравнении с обычной практикой) приговоров.

Подобное ужесточение пользовалось частичной поддержкой со стороны судов: некоторые судьи позволяли себе политические высказывания, враждебные обвиняемым, и, по сути, сотрудничали с прокуратурой во всём, что касается назначения наказания. Парламентская комиссия по законодательству тоже поддержала ужесточение мер, правда, ограничила срок их действия периодом депортации.

В отчёте Общественной адвокатуры, часть которого просочилась в прессу сразу после депортации, тоже говорилось о ситуации, описанной выше. Но публикация этого отчёта была приостановлена по указанию властей, которые не встали на защиту прав участников легитимного гражданского протеста.

Некоторое время назад Правозащитная организация Иудеи и Самарии совместно с депутатом Кнессета Руби Ривлиным и при содействии некоторых других депутатов - как «правых», так и «левых» - стала инициаторами «Закона о помиловании» по отношению к противникам депортации. Целью этого закона было восстановление справедливости по отношению к демонстрантам 2005 года и отмена дискриминации их на всех стадиях судебного разбирательства.

7. ОГРАНИЧЕНИЕ ПРАВА НА ПРОТЕСТ

Что касается права на протест, то до нынешнего времени правоохранительная система применяет к разным группам населения различные критерии. Например, инициативная группа «Хомеш сначала» провела несколько акций, цель которых - возвращение в поселение Хомеш. Эти демонстранты столкнулись с суровыми действиями правоохранительных органов, которые пытались не только ограничить, но и пресечь реализацию планов группы, которая вела себя совершенно ненасильственным образом.

Несколько примеров:

- руководители группы были предупреждены полицией, что в случае продолжения акций протеста, против них будет подан судебный иск по возмещению расходов государства на разгон демонстрации. Подобный иск никогда за всю историю страны не подавался против какой бы то ни было демонстрирующей или бастующей организации.

- руководители группы были вызваны на «предупредительные беседы», в которых им было сказано, что одна лишь декларация о необходимости вернуть жителей Хомеша в их дома, сделанная в средствах массовой информации или в речи перед молодёжью, является «нарушением закона». В процессе допросов им были предъявлены «улики» в виде распечаток интервью, данных ими прессе.

- силовые структуры не позволили автомобилям и автобусам прибыть на место демонстрации и забрать демонстрантов по окончании марша протеста. Тысячи демонстрантов оказались вынужденными проделать 10-ти километровый путь пешком - «в наказание» за то, что они вышли на демонстрацию, с целями которой правительство не согласно.

- в другом случае полиция остановила обычный рейсовый автобус «Эгеда» и высадила всех его пассажиров за несколько километров до пункта назначения, потому что заподозрила, что среди них присутствуют руководители группы «Хомеш сначала».

- во время разгона демонстраций полиция ввела практику силового изъятия фотоаппаратов и уничтожения сделанных снимков. Это совершается по указанию высшего командования. Командир присланной для разгона демонстрации бригады погранохраны, фамилию которого установить не удалось, лично приказал своим подчинённым предотвратить фотосъёмку и отбирать фотоаппараты, после чего собственноручно вскрыл фотокамеры и изъял оттуда пленки. Типичная фраза, произносимая полицейскими в оправдание своих действий, гласит: «Закон о размежевании позволяет нам все».

- руководитель группы «Хомеш сначала» получил официальное уведомление, согласно которому его личное оружие будет у него отобрано, хотя никаким противозаконным образом оно не использовалось. Другая активистка группы была грубым образом арестована и допрошена.

8. ДИСКРИМИНАЦИОННОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

Особые указы превратили такое административное нарушение как несоблюдение регистрационных формальностей при строительстве в уголовное преступление.

В январе 2007 года тогдашний командир Центрального военного округа генерал Яир Наве подписал серию указов, устанавливающих особый контроль за соблюдением законов, регулирующих проектирование и строительство в Иудее и Самарии. Эти указы, сформулированные особой прокурорской группой армейских и гражданских прокуроров и подписанные Наве под давлением юридического советника правительства Мени Мазуза, представляют собой дополнительную меру юридического ограничения на строительство в еврейских поселках Иудеи и Самарии (тогда как в арабских населенных пунктах законы, регулирующие строительство, не соблюдаются вообще).

Подобных законодательных мер и подобных случаев селективного применения закона не бывает ни по отношению к другим израильским гражданам, живущим на территории так называемого «маленького Израиля», ни по отношению к арабским жителям Иудеи и Самарии. Создавшееся положение являет собой пример нового рубежа беззакония, многие годы практикующегося в Иудее и Самарии, в рамках которого израильский гражданин еврейского происхождения не имеет равноправия с арабскими жителями этого округа ни в том, что касается строительства и покупки домов, ни в том, что касается приобретения и обработки земель.

С момента принятия серии указов о строительстве в Иудее и Самарии полиции даны инструкции строго следить за их исполнением. Десятки жителей уже были допрошены в качестве подозреваемых, и часть из них уже получили уголовные обвинительные заключения о «незаконном строительстве». В любом другом месте Израиля подобные нарушения могли бы повлечь за собой лишь постановление о прекращении работ, или - в крайнем случае -постановление о разрушении здания, но не уголовный процесс.

Если бы эти указы - как и любой другой законодательный акт в Израиле - были подконтрольны Кнессету, то они либо вообще не были бы приняты, либо были бы существенно изменены как не соответствующие в своей изначальной формулировке базовым правовым критериям концепции прав человека и равенства перед законом. Более того, нет сомнения, что если бы подобные дискриминационные законы нарушали права арабского населения в тех же районах, то они не были бы приняты, а в случае принятия были бы немедленно отменены БАГАЦем.

Отсюда представляется очевидной необходимость радикального пересмотра законодательной и исполнительной практики в Иудее и Самарии, чтобы покончить с религиозной, национальной и политической дискриминацией, практикуемой в этом районе. Такая практика порочна не только из-за несправедливости к тем, кто от неё страдает, но и потому, что она, помимо прочего, является сильным деморализующим фактором для всех сегментов израильского общества, безотносительно их политических убеждений, национально-религиозной и общинной принадлежности.

Перевод с иврита:

Шломо Ленский reallylensky
Давид Пташников
Талия Имас

Фото Лев Левинсон