Материал сайта Седьмой канал 13:54 08 Июля 2005
Как стало известно редакции "Седьмого канала" из интервью с д-ром Ларисой Трембовлер, ее муж Игаль Амир уже 11-й день держит голодовку протеста против отказа тюремных властей предоставить ему
гарантированное законом право на супружеские свидания и уединение с женой. Он также протестует против того факта, что после их объявления о браке тюремные власти ввели совершенно невыносимые
ограничения даже на те свидания, которые рутинно разрешались до этого.
Так, в последнее время, особенно с наступлением жаркого сезона, рассказывает д-р Трембовлер, свидания перенесены из камеры, где они раньше проводились, на открытую площадку во дворе тюрьмы. Площадка
накрыта прозрачным пластиковым навесом, что создает парниковый эффект. В результате жара там стоит удушающая, и мало кто в состоянии выдержать больше нескольких минут. «Если я еще как-то
выдерживаю, то мать Игаля, пожилая женщина, просто физически не в состоянии пробыть там время, отпущенное на свидание с сыном», говорит Лариса Трембовлер. «Более того, раньше (т.е. до объявления о
браке) мы могли сидеть одни и спокойно разговаривать. Теперь в непосредственной близости к нам сидит охранник, который чуть ли не вмешивается в наш разговор и следит за тем, чтобы мы не взялись за руки.
Такого рода «физический контакт» нам теперь запрещен и считается страшным нарушением режима, за которое Игаля ожидает наказание в виде лишения свиданий вообще».
На личном сайте д-ра Ларисы Трембовлер (http://www.livejournal.com/users/larissat/ ) дается подробная хроника развития событий и перипетий борьбы Игаля и Ларисы за право быть мужем и
женой – право, которое израильский закон гарантирует каждому гражданину, в том числе и осужденному на пожизненное заключение. Закон этот существует давным-давно, и, в соответствии с ним, право на брак
со своим избранникомизбранницей, а также уединение с женой беспрепятственно предоставлялось и предоставляется даже самым злостным арабским террористам, убийцам и прочим закоренелым преступникам.
Таким образом, террористы, лишенные в тюрьме возможности убивать евреев, могли, по крайней мере, применять свое «главное оружие – матку арабской женщины», цитируя злодея Арафата, и рожать детей
хоть каждый год на протяжении всего срока заключения.
Вплоть до объявления Игаля Амира о намерении жениться ни у кого из законодателей не возникало возражений против этого закона. И лишь когда стало известно о поданной Амиром просьбе о вступлении в брак,
в Кнессете была сделана попытка принятия законопроекта, предполагавшего запретить вступление в брак человеку, приговоренному к пожизненному заключению (вплоть до сокращения его срока президентом).
Законопроект был отвергнут подавляющим большинством голосов, ибо он явился бы грубым попранием прав заключенного, а, кроме того, представлял бы собой фактическое ретроактивное ужесточение
определенного по закону наказания.
Таким образом, законодатель сохранил за Амиром, как и за любым другим осужденным, право на брак и супружеское уединение. Однако тюремные власти, очевидно, под давлением политических структур, ему не
только в этом праве отказывают, но и создают условия, невыносимо затрудняющие даже обычные свидания. Лариса Трембовлер рассказывает, что по медицинским причинам ей запрещено находиться на солнце.
Тем не менее, свидания ей теперь предоставляются только в середине дня в каменной коробке тюремного двора под прозрачным пластиком. Когда Игаль Амир попросил хотя бы предоставить непрозрачный навес,
ему ответили, что желающие приходить в тюрьму на свидания должны быть готовы к тому, что тюрьма – не санаторий, и придется испытывать некоторые неудобства. (Невольно напрашиваются ассоциации с
«доброжелательной» администрацией советских лагерей, где жены политзэков тоже нередко рассматривались как преступницы и получали соответствующее обращение.)
Протестуя против этих издевательств, Амир уже объявлял голодовку. Она продолжалась всего неделю, поскольку тюремное начальство вступило с узником в переговоры и выдвинуло ряд предложений. Поверив, он
прекратил голодовку. Это было полтора месяца назад. «Как выяснилось, говорит д-р Трембовлер, (вероятно, это было предсказуемо с самого начала, но следовало проверить), за этими обещаниями не стояло
ничего, кроме все того же намерения потянуть время. На прошлой неделе мы получили ответ, которого ждали полтора месяца. Отказ. Мы опять вернулись к тому, с чего начали».
«Полученный нами ответ является откровенным издевательством над нами. Если год назад они (власти – ред.) еще ощущали необходимость искать юридические обоснования и создавать видимость законности, то
теперь они полностью убедились в собственной вседозволенности и нашем бесправии. Никто даже не делает вид. Все это сопровождается в последние месяцы целым рядом выходок, нападок, придирок во всем,
что касается наших свиданий и условий заключения в целом. Настоящая война на истощение. В результате всего этого Игаль пришел к выводу, что ничего не остается кроме как возобновить голодовку».
Лариса рассказывает, что во время первой голодовки в тюрьме Аялон у Игаля отобрали почти все личные вещи - книги, смену одежды, электроприборы - в качестве воздействия. Она узнала об этом значительно
позже, случайно, как она считает. Что происходит на этот раз – она вообще не знает, так как с момента объявления голодовки 28 июня Игаль Амир находится в полной изоляции от внешнего мира, ему не
только отменены свидания, но и запрещены телефонные звонки.
Д-р философии Лариса Трембовлер вполне обоснованно отмечает, что власти рассчитывают на свою полную безнаказанность в обращении с ней и ее мужем по той причине, что большинство граждан просто
боится открыть рот на эту тему. Власти – при помощи ангажированных СМИ - создали в стране такую атмосферу, при которой любое слово в защиту человеческих прав Игаля Амира автоматически
интерпретируется чуть ли не как соучастие в убийстве Рабина.
В связи с тем, что во всем этом деле совершенно очевидно вопиющее и систематическое нарушение элементарных человеческих прав, причем не только заключенного, но и его ни в чем не повинной и являющейся
законопослушной гражданкой жены, первыми обратили на это внимание и выразили протест именно те граждане Израиля, которым уже однажды в жизни довелось бороться с произволом и беззаконием властей:
бывшие советские правозащитники, Узники Сиона и активисты борьбы за свободу выезда из СССР. Для них, в отличие от коренных израильтян, совершенно очевидно, что попустительство со стороны рядовых
граждан нарушению властями человеческих прав и государственных законов в отношении узкой группы или даже отдельных людей чревато полной узурпацией государством всех прав и свобод, что по определению
означает превращение государства в диктатуру.
Поэтому группа бывших борцов за права человека в СССР инициировала петицию, адресованную начальнику Управления тюрем Израиля Яакову Ганоту, юридическому советнику Управления тюрем Израиля Хаиму
Шмулевичу и начальнику тюрьмы «Аялон» Даниэлю Бен-Закену. «Как граждане, которым не безразличен облик Государства Израиль, и как коллеги д-ра Трембовлер, требуем от вас как можно скорее обеспечить д-
ру Трембовлер возможность законного вступления в брак с ее избранником и получения супружеских свиданий с ним, как это принято в отношении любого другого заключенного в Государстве Израиль», говорится в
петиции.
Петиция опубликована на сайте МАОФ, где идет сбор подписей под ней. Администрация сайта открыла специальный почтовый адрес, куда могут посылать свои подписи все желающие, причем не только живущие в
Израиле.
Публикуем полный текст петиции.
Петиция.
Яакову Ганоту,
начальнику Управления тюрем Израиля,
Хаиму Шмулевичу,
юридическому советнику Управления тюрем Израиля,
Даниэлю Бен-Закену,
начальнику тюрьмы «Аялон»
Тема: попранные права д-ра Л. Трембовлер
Мы, группа коллег и друзей д-ра Ларисы Трембовлер, вместе с представителями академического мира, знакомыми с ее деятельностью в сфере исследования еврейской философии и средневековой арабской науки,
обращаемся к вам, чтобы отметить, что д-р Трембовлер уже в течение полутора лет не может добиться удовлетворения своего элементарного, гарантированного законом права на замужество со своим
избранником, заключенным Игалем Амиром, и на получение супружеских свиданий с ним в стенах тюрьмы. Это право д-ра Трембовлер попирается без каких-либо разумных объяснений и оснований. С нашей точки
зрения, в создавшейся ситуации чисто гуманитарный вопрос превратился в повод для неуместного политического противоборства.
Хотим напомнить вам факты, уже доведенные до вашего сведения Израильской Ассоциацией в защиту гражданских прав, в ее обращении от 17 апреля 2005 года на имя Хаима Шмулевича, юридического советника
Управления тюрем:
«Право на вступление в брак и создание семьи представляет собой основное право, гарантированное всякому совершеннолетнему лицу, согласно Всеобщей декларации прав человека, пункт 16(1), и Международной
конвенции о гражданских и политических правах (1966 г.), пункт 23(2). В Израиле это право признано прецедентной юридической практикой как часть конституционно гарантированного права на достоинство
личности, вытекающего из Основного закона о достоинстве и свободе человека. Сила этого права столь велика, что она порождает самоочевидные нормы, к которым государственные инстанции обязаны
относиться с должным уважением».
Как вы знаете, после того, как стало известно о поданной господином Амиром просьбе о вступлении в брак, на рассмотрение Кнессета был представлен законопроект, предполагавший запретить вступление в брак
человеку, приговоренному к пожизненному заключению, прежде, чем срок его наказания ограничен по времени [президентом страны]. Этот законопроект был отвергнут подавляющим большинством депутатских
голосов, как сопряженный с грубым попранием прав заключенного и представляющий собой де-факто попытку ретроактивного ужесточения установленного законом наказания.
Сказанное выше относится к правам заключенного и это тем более справедливо в отношении прав свободного, законопослушного гражданина, каковым является д-р Трембовлер. При этом и ее права попраны в
настоящее время, вместе с правами заключенного Игаля Амира, отбывающего наказание в тюрьме «Аялон». По нашему мнению, определенное ему по закону наказание должно избавить его самого и его жену от
слепой мстительности и издевательства тех инстанций, попечению которых доверена его судьба.
На основании вышесказанного мы, как граждане, которым не безразличен облик Государства Израиль, и как коллеги д-ра Трембовлер, требуем от вас как можно скорее обеспечить д-ру Трембовлер возможность
законного вступления в брак с ее избранником и получения супружеских свиданий с ним, как это принято в отношении любого другого заключенного в Государстве Израиль.
Мы также хотим обратить ваше внимание на то, что обсуждаемая проблема вызывает негативный резонанс в русскоязычной общине Израиля и за границей, и, в частности, в русскоязычных академических кругах,
где д-р Трембовлер известна как талантливый исследователь. Это приносит ущерб репутации Государства Израиль и вызывает у говорящих по-русски ассоциации с темными периодами в истории бывшего
Советского Союза.
Копии: г-ну Гидеону Эзре, министру внутренней безопасности
г-же Ханне Келер, юридическому советнику министерства внутреннней
безопасности
г-ну Эли Бен-Дахану, управляющему раввинскими судами в Израиле
Подписи http://www.livejournal.com/users/larissat/29038.html#cutid1
Подписи посылать на Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.
Александр Непомнящий, опубликовавший петицию, подчеркивает, что могут присылать свои подписи и те, кто не имеет израильского гражданства. Только нужно сообщить какие-нибудь данные, по которым - если
кто-то захочет проверить - можно было бы установить, что речь идет не о виртуале, а о реально существующем человеке.
Материал подготовила Элеонора
Шифрин