Именно грандиозный успех Халуца в деле осуществления депортации привёл его к провалу в Ливане *
Главари разрушительных процессов должны заплатить по счёту
(«Бе-ШЕВА», № 226, 18.01.07)
Текст на иврите
http://www.inn.co.il/Besheva/Article.aspx/6365
1. «Летние дожди», отличный и рекомендуемый документальный фильм Менаше Раза и Рама Ландеса,
показывают вблизи функционирование верхушки ЦАХАЛа во время отступления и депортации из Газы и
Северного Шомрона. Нач.генштаба и высшее командование полным сасмоуверенности решением, которое мог
принять только Халуц, дали возможность камерам Раза и Ландеса следовать за ними в реальном времени.
Генералы и бригадные генералы ЦАХАЛа были засняты во время оперативных совещаний и принятия
решений, а также в процессе исполнения на местности. Перед самой депортацией и во время депортации они
говорили о своих убеждениях и ощущениях с таким самообнажением, какого я еще не видел ни в одном фильме
о ЦАХАЛе.
Разумеется, главной звездой фильма является Халуц собственной персоной. Камера не перестает
следовать за ним и когда он участвует в тренировочном полёте, и когда он в своём красивом доме утром
готовит себе кофе на кухне в один из дней депортации.
Три месяца спустя после изгнания Менаше Раз вернулся в дом нач.генштаба, чтобы задать ему ещё
один вопрос: «Вас не соблазняет историческая перспектива оказаться нач.генштаба размежевания?» Халуц
прервал вопрос и поспешил ответить: «Менаше, у меня впереди ещё более трех лет на посту нач.генштаба
(прим.перев. – то есть еще год назад Халуц был уверен, что не только пробудет полную каденцию в должности
нач.генштаба, но еще и получит дополнительный год). Знаешь, сколько ещё всего произойдёт за это время? Я
ещё получу более одного "титула", так я полагаю. Разумеется, я не знаю, что это будут за титулы, но уж точно –
их будет побольше, чем один!»
2. Фильм, производство которого было завершено после последней войны, заканчивается следующим
титром, как будто взятым из отчёта Комиссии по расследованию: «В то время, как Халуц и командиры дивизий
первой линии ЦАХАЛа были вынуждены заниматься планированием и выполнением операции изгнания
граждан из их домов, была заброшена подготовка к настоящей войне Израиля против Хизбаллы в Ливане.
Халуц был прав. Он запомнится не только как Начгенштаба Размежевания.!
Не ясно, кого обвиняют создатели фильма в том, что фронт против Хизбаллы был заброшен. Может,
они намеревались обвинить изгнанников Гуш-Катифа в том, что они не приняли приговор, отказались сами
покинуть свои поселения, тем самым вынудив ЦАХАЛ приложить столько усилий для их изгнания. Какими бы
ни были намерения создателей фильма, но их слова несомненно могут звучать обвинительным заключением
по отношению к политическим инстанциям, возложившим на ЦАХАЛ не свойственные ему функции, тем
самым вынудив его забросить свои по-настоящему важнейшие задачи. Можно отнести эти обвинения в адрес
Халуца со-товарищи, которые впряглись в полицейскую задачу, возложенную на них, не осмелившись
предупредить об опасной цене этого "впрягания".
3. Редакторы «Летних дождей» ещё не могли сказать, что Халуц ошибся, когда лично надеялся ещё на более,
чем на три года на этом посту. Они были правы, говоря, что его вспомнят не только как нач.генштаба
размежевания, но в основном – как Нач.генштаба провала во второй ливанской войне, который вынужден был
уйти в отставку в середине его каденции. Но в большой мере правильно будет сказать, что корень этого
провала – в размежевании. И не потому, что концентрация всех усилий на гражданской войне на Юге привела
к пренебрежению войной против внешнего врага на Севере.
Начало неудаче нач.генштаба размежевания, в сущности, было положено обстоятельствами его
назначения. Буги Аялон, толковый нач.генштаба, был смещён после того, как не стал скрывать своего
недовольства процессом отступления из Газы, который назвал «попутным ветром для террора». Выбор Халуца
в качестве его преемника исходил из посторонних соображений "Семьи" Шарона, видевшей в Халуце верного
человека для исполнения в лучшем виде задачи по изгнанию. Для страны, находящейся под угрозой, подобно
Израилю, такая мысль уже способна вызвать содрогание, но это, судя по всему, правда: Халуц был выбран ради
единственной главной цели – быстрого и решительного выполнения депортации и демонтажа. Начальник
генштаба Размежевания!
Итак, Халуц "поставил товар" - полностью сконцентрировался на задаче изгнания и смог выполнить
её решительно и быстро. Но когда глава правительства и министр обороны сменились, неожиданно
выяснилось, что назначение представителя военно-воздушных сил на должность нач.генштаба оказалось
опасной ставкой для безопасности Израиля.
Глава правительства Размежевания Ариэль Шарон, при всех своих недостатках, обладал богатым
военным опытом. Его министр обороны Шауль Мофаз был начгенштаба в отставке, опытным, хоть и не
блестящим. Под прикрытием опыта и знаний этих обоих сухопутных генералов, может быть, и можно было с
учётом их опыта усадить в кресло нач.генштаба того, кто будет внедрять в ЦАХАЛе передовые методы
действий, организации и мышления, вынесенные им из организации военно-воздушных сил. Также и
«гражданский» министр обороны может внести свой вклад в армейскую систему, выведя её из концептуальной
рутины, при условии, что над ним и под ним в цепочке оборонного командования сидят глава правительства и
нач.генштаба, обладающие знаниями и военным опытом. Однако сочетание не обладающей никаким опытом
троицы Ольмерт-Перец-Халуц проявило себя самым разрушительным образом.
4. Вне всякого сомнения, успех задачи размежевания усилил у Халуца одно из свойств, которые
привели его к провалу в Ливане: чрезмерную самоуверенность. Несмотря на отсутствие опыта и знаний в
отношении наземных боёв, Халуц мало консультировался во время войны и слишком полагался на
собственное мнение. Гладкое и быстрое проведение депортации придало ему ощущение, что он выдающийся
полководец. Халуц только позабыл, как и многие другие участники "блестящей" победы в «шестидневной
войне размежевания», что это была победа над противником, который и не пытался победить или хотя бы
оказать реальное сопротивление. В сущности, противник, победа над которым ныне задокументировано также
в шикарном победном альбоме полиции, не верил, что ему позволено победить. Задним числом выясняется,
что обратное было верно. Именно успех Халуца в операции депортации оказался для него камнем
преткновения.
5. Тут стоит добавить ещё один пункт к неоконченному подведению итогов в «оранжевом лагере».
Опасность разрушения дисциплины в ЦАХАЛе была центральным аргументом в устах тех, кто
предписывал нам брататься с ликвидаторами и разрушителями и не отказываться выполнять приказ об
изгнании. Эти люди утверждали, что армейские рамки обязывают хранить дух повиновения и дисциплины,
каким бы анти-моральным и анти-галахическим ни был приказ - в противном случае армия будет разрушена, и
все мы будем в опасности. Под прикрытием такого утверждения в депортации участвовали также и тыловые
соединения, также солдаты, что могли уклониться от этого задания путём отчисления с курсов по
собственному желанию или просьбы об освобождении от сверхсрочной службы, не будучи вынужденными
при этом нарушить закон или отказываться от выполнения приказа.
Были и такие, что утверждали, что не только солдаты не имеют права отказаться, но также нельзя,
чтобы была гражданское сопротивление победило армейские части ликвидаторов из ЦАХАЛа – горе нам, если
ЦАХАЛ предстанет как армия, не способная выполнить задачу!
Но то, что мы желали сэкономить на Газе, мы получили в Ливане. В Газе ни один старший офицер не
ушёл в отставку, дабы не участвовать в преступлении изгнания. (прим.перев. – подал в отставку один
полковник-МАГАвник). Зато на Севере в итоге ушёл в отставку ком. округом генерал Уди Адам, на прежнем
посту занимавшийся вопросами тыловой службы и обеспечения ликвидаторов. Также ушёл в отставку
командир дивизии бригадный генерал Галь Гирш. Остальные командиры дивизий, среди них бригадный
генерал Гай Цур, который был одним из центральных «винтиков» депортации, выявили своё бессилие при
выполнении задачи. Десятки групп расследования занимались изучением провала, и весь ЦАХАЛ попал под
огонь критики. В конце концов, это вынудило начгенштаба уйти в отставку.
Неужели отказ от выполнения приказа о депортации тысячами религиозных солдат и офицеров, а
следом за ними и светских, смог бы нанести такой колоссальный вред, какой нанёс этот провал на поле боя?
Не слишком ли увлеклись те, кто сравнивал провал ЦАХАЛа при выполнении задачи по изгнанию с чем-то
вроде апокалипсиса, говоря о связанной с этим опасности для жизни и даже для самого существования
государства? Не преувеличивали ли мы, беря на себя ответственность за задачу, возложенную на других, в то
же время пренебрегая задачей, которую никто, кроме нас не возьмёт на себя – спасение поселенчества? И
наконец, неужели опасность для обороны вследствие депортации менее остра, чем опасность определённого
расшатывания дисциплины в ЦАХАЛе из-за отказа по идеологическим причинам от выполнения полицейских
задач?
6. Отставку начгенштаба размежевания следует принять с благословением и удовлетворением – не из
радости от его горя. Те, кто руководили разрушительными процессами такого типа, должны почувствовать на
себе гнев общественности, дабы сдержать тех, кто захочет продолжить их путь.
В эти дни исполняется год со дня насильственной погромной полицейской акции в Амоне. Властная
и судебная системы по сей день не наказали тех, кто провёл эту преступную операцию. Офицеры полиции,
командовавшие подавлением вспышек опасного насилия израильских арабов в октябре 2000 года, заплатили
тяжелую личную цену, зато от командующих погромом в Амоне даже не потребовали предстать перед
Комиссией по расследованию. Только нижние полицейские чины предстали перед судом – это заслуга
подвижнической работы под руководством Орит Струк, при очень ограниченном участии со стороны
представителей закона.
При таких обстоятельствах плата цены перед обществом – это необходимый шаг для предотвращения
следующего преступления. В этой связи следует приветствовать демонстрации напротив дома генерала Яира
Наве и то, что Йонатан Баси, бывший начальником Управления по трансферу, вынужден был покинуть свой
дом (прим.перев. - переехать в другой кибуц: из Сдэ-Элиягу в Маале-Гильбоа). В отличие от сообщаемого в
СМИ, Баси отнюдь не пострадал от нападок. Дом его не был забросан камнями, колёса машины ни разу не
протыкались, и судя по тому, что он сам написал, большинство членов кибуца воспринимали его с
пониманием. Однако, человек, мобилизованный на этот пост намеренно – с тем, чтобы кипа на его голове
дала легитимацию жестокому разрушительному плану, - затруднился принять согласие и недовольство части
членов своего кибуца.
Видно, совесть гложет его. Хорошо, если бы он раскаялся, признался в своём грехе, и направил свои
способности на то, чтобы исправить то, что испортил.
Перевела Фаня Шифман
МАОФ