МАОФ обратился к военному историку д-ру Ури Мильштейну с просьбой прокомментировать ситуацию вокруг операции ЦАХАЛа «Литой свинец» в секторе Газа.«Основная цель войны против ХАМАСа - нейтрализация этой организации как террористической группировки, подрывающей безопасность Израиля. Полная ликвидация ХАМАСа в том числе и как политической структуры вряд ли возможна, да и не это главное. Что же касается основой цели, то на пути к её достижению стоит существенная проблема: устаревшие коды мышления и поведения против врага, - говорит д-р Мильштейн.
Дело в том, что, как любая система, армия – консервативна и на существенные перемены идет медленно и со скрипом. Сегодняшний ЦАХАЛ, несмотря на наличие сверхсовременного технического оборудования, руководствуется концепциями и методами 60-летней давности.
К тому же, нынешние культурные нормы не позволяют эффективно вести войну с террором. Во-первых, из-за насильственной вовлеченности мирных граждан в военные действия, так как в качестве баз террористы используют гражданские объекты. Неизбежность убийства невинных людей на вражеской стороне вызывает протест внутри воюющего с террором общества, этот протест нарастает и препятствует возможности решительной победы над противником. Во-вторых, современное цивилизованное общество все меньше готово жертвовать жизнями своих собственных солдат во имя чего бы то ни было.
Говорят, что государство и его регулярная армия не может эффективно сражаться с террористическими партизанскими отрядами. Этот факт просто констатируется, будто нам следует заранее смириться с победой террора и отказаться от борьбы. На самом же деле следует менять военную доктрину, методы и характер современной войны таким образом, чтобы они соответствовали новой ситуации и давали адекватный ответ на современные угрозы.
О каких переменах я говорю?
Речь идет о необходимость пересмотреть две вышеупомянутые культурные, ставшие также юридическими, нормы. Нормативная эволюция в отношении к государственной безопасности приведет к формированию новых мыслительных и поведенческих кодов, более точно соответствующих потребностям современной войны.
Помимо этого, следует выстраивать систему безопасности, которая будет специализироваться на войнах нового типа. Причем, не только на уровне солдат, но также на уровне командования и планирования, организации и концепции. Это потребует внесения изменений в саму структуру армии и в военную доктрину.
Перемены должны затронуть и гражданскую систему. Я имею в виду то, что войну против террора нельзя свести к ограниченному взаимодействию военизированных отрядов. Во-первых, есть гражданские специалисты, которые могут вносить вклад в развитие системы безопасности, во-вторых, такая война затрагивает гражданское население с обеих сторон, и потому оно не может оставаться в стороне. Следует поощрять образование, касающееся военных вопросов, чтобы люди могли получать знания и самостоятельно анализировать ситуацию.
Ещё я считаю необходимым создание «Управления по национальному выживанию». Помимо информационно-образовательных функций, она должна собирать секретную информацию о госбезопасности, а также отвечать за профподготовку ответственных чиновников в военной и гражданской сферах».
Говоря о нынешней войне, д-р Мильштейн не выразил большого оптимизма о перспективах достижения главной цели – нейтрализации боеспособности ХАМАСа. Он также подверг критике планирование военных действий, по которому ввод наземных войск был произведен через неделю после начала операции. По его мнению, за время, прошедшее между первым авиаударом и наземным наступлением, боевикам ХАМАСа удалось прийти в себя и обосноваться в городской черте, где у них все преимущества. ЦАХАЛ нанес удар по «недвижимому имуществу» ХАМАСа, но не по его боеспособности, считает Мильштейн. Нужно было сразу же ввести наземные войска. Подобное мнение разделяют сегодня и другие комментаторы.