Итак,
война в Газе закончилась. Самой короткой
и точной оценкой её результата, пожалуй,
было бы слова «ничья». С военной точки
зрения, победа Израиля несомненна, но
столь же очевидна и политическая победа
ХАМАСа. Он выжил как режим, получил дополнительную
легитимность на международной сцене,
начал яростную пропагандистскую кампанию
по обвинению Израиля в «военных преступлениях»,
и укрепил свой имидж среди палестинцев
и арабских стран.
Схема далеко не новая: израильское политическое руководство сначала не даёт войскам завершить разгром врага, а затем быстро и бездарно растрачивает плоды блестящей победы армии и народа (и пожалуйста не говорите мне о международном давлении, не поверю).
Пожалуй, квинтэссенцией этой политики стала судьба Гилада Шалита. Военная операция в Газе была уникальным шансом освободить его без унизительного, позорного и чрезвычайно опасного для Израиля обмена на тысячу бандитов-террористов, откормленных в израильских тюрьмах и готовых к новым убийствам (не говоря о том, что есть шанс – не дай Б-г! – всё равно не увидеть его живым, как было при обмене с Хизбаллой). Стоило только войскам остаться в Газе, даже прекратив активные боевые действия, до тех пор, пока не отработаны и утверждены условия прекращения огня и пока ХАМАС не отдаст Шалита. И ждать. Нет Шалита – нет перемирия. И никакие международные доброхоты не посмели бы верещать по поводу этого требования, поскольку это полностью противоречило бы их собственной риторике. Хотите мира? Давите на ХАМАС. Даже Госсекретарь США Кондолиса Райс, не самый близкий друг Израиля, публично заявляла, что Шалит должен быть частью перемирия. Как говорится, эти бы слова да Б-гу в уши.
Совершенно понятно, почему израильское руководство этого не сделало. Во первых, надо было успеть вывести войска до выборов, чтобы официально (хотя и совершенно неубедительно) объявить о достижении поставленных операционных целей и набрать очки на волне национального патриотизма. А во вторых, сделать подарок к иннагурации Барака Обамы. (Должен признаться, что практический смысл этого подношения скрыт от меня в тёмной мгле. Видимо, такова уж холуйская натура Ольмерта, «левее всех левых»). Излишне говорить, что с самого начала операция «Литой Свинец» планировалась как часть избирательной кампании. Тем же кто полагает, что после восьми лет бомбёжек Юга Израиля у этих циников и карьеристов ранним погожим утром вдруг пробудилась совесть, я советую лучше почитать «Гаарец», очень успокаивает.
Происходящие сейчас натужные попытки Ливни в контактах с европейцами потребовать освобождения Шалита, равно как и прекращения контрабанды оружия для банды ХАМАСа, не могут вызвать ничего кроме очередных сомнений в её адекватности. Даже для пиара слишком слабо. С какого такого, извините, рожна они вдруг станут этим заниматься? Поезд ушёл, цыпочка.
Для Израиля, Гилад Шалит гораздо больше чем просто личность. Он – символ высшей пробы и важности. Оставаясь в бункерах ХАМАСА – символ бездарной и предательской политики правительства, унижения и капитуляции. Вернувшись домой – символ победы, надежды и нового подхода к борьбе с террором в долгой борьбе за выживание Израиля.
21 января 2009 г.