Ариэль Шарон и Махмуд Аббас объявили о прекращении огня и назвали встречу
в Шарм аш-Шейхе исторической. Граждане Израиля и Палестины смотрят на перспективы
мирного урегулирования более сдержанно
"Московские новости" http://www.mn.ru/issue.php?2005-6-46
Соглашение о прекращении огня, достигнутое 8 февраля на встрече Ариэля
Шарона и Махмуда Аббаса в Шарм аш-Шейхе, продержалось ровно сутки: в ночь
со среды на четверг еврейская часть сектора Газа вновь была обстреляна.
Противники плана размежевания говорят, что эвакуация еврейских поселений
из Газы на фоне атак террористов - это не мирные переговоры, а "отступление
под огнем противника".
...По Гуш-Катифу, еврейской части сектора Газа, ездят машины с оранжевыми
флажками. На домах рядом с израильскими развеваются оранжевые знамена;
под ними же вышли две недели назад на улицы Иерусалима 150 тысяч человек
для участия в самой массовой в истории Израиля акции протеста. Это не призрак
украинской революции бродит по Святой Земле - это демонстрируют свою солидарность
с поселенцами противники предложенного израильским премьер-министром Шароном
плана "одностороннего размежевания", согласно которому еврейские поселения
в секторе Газа должны быть демонтированы, а вся территория достаться палестинцам.
Протест стал оранжевым потому, что это цвет знамени Гуш-Катифа. Но совпадение
вышло знаковым: демонстранты требуют проведения референдума, не предусмотренного
израильскими законами, поселенцы пишут воззвания и листовки, от коалиционной
дисциплины правительства не осталось и следа, а страна поделилась пополам
и, как утверждают газеты, стоит на пороге гражданской войны.
Почему вопрос о судьбе восьми тысяч человек - столько евреев живет в
Газе - расколол пятимиллионную страну? Самый лаконичный из правильных ответов:
потому что эта страна - Израиль.
Страховка включает обстрелы
Добираются в еврейскую часть сектора Газа так: из центра Израиля прямая
дорога на юг до Сдерота - городка у самой границы, где про арабские ракеты
говорят, как про осадки: "В прошлом году выпало 400 штук". Дальше небольшой
крюк вдоль арабской части Газы до израильского блокпоста, а потом три километра
по шоссе, охраняемому солдатами израильской армии и окруженному с обеих
сторон "стеной безопасности" - забором с колючей проволокой.
Еврейские жители Газы предпочитают путешествовать на бронированных автомобилях:
пулям забор не помеха. Ципора Горелик, живущая в Неве-Дкалиме - самом крупном
поселке Гуш-Катифа, рассказывает, как ехала однажды с детьми по этому шоссе,
когда из-за забора раздались выстрелы. Хвала Всевышнему, за рулем была
она, а не муж, который выше ее на голову: пуля просвистела в нескольких
сантиметрах над головой водителя и вылетела через заднее стекло, таким
же чудом не задев младшего сына. Его брату повезло чуть меньше: два месяца
назад снаряд взорвался у них во дворе, мальчика ранило в живот. Только
неделю назад он смог снова пойти в школу - и сразу вернулся с сувениром:
одноклассники подарили половину снаряда, залетевшего в класс во время его
отсутствия. Железяка валяется в углу, под портретом любавического Ребе,
и все восемь детей Ципоры с удовольствием с ней играют.
В доме другого жителя Неве-Дкалима, Якова Фраймана, тоже есть на что
посмотреть: он соорудил целую экспозицию из осколков мины, упавшей на ванную,
когда он там мылся. Потолок в ванной был бетонированный, поэтому сейчас
Яков может показать мне экспонаты: фотографии разрушенной стены и выбитых
стекол, куски снаряда и порванную осколком майку. Если бы она была на хозяине,
когда залетел снаряд, то осколок пришелся бы точно в сердце.
Стекла в домах после очередного обстрела жителям Газы вставляют бесплатно:
это входит в страховку.
Здесь не будет город-сад
Ципора с "демонтажем поселений" уже знакома: она перебралась в Гуш-Катиф
из Ямита - города в Синае, разрушенного израильскими танками двадцать лет
назад в связи с очередной передачей полуострова Египту. Яков Фрайман, шесть
поколений предков которого жили в Иерусалиме, приехал в Гуш-Катиф вслед
за детьми. Его зять Цви Гендель, ныне выступающий от имени поселенцев в
израильском Кнессете, внял призыву правительства и 30 лет назад отправился
сюда осваивать тогда еще не заселенные арабами земли Газы и обеспечивать
своим присутствием стратегические интересы Израиля. Теперь Цви Гендель
участвует в работе комиссии, которая обсуждает размер компенсаций для изгоняемых
из Гуш-Катифа, а его тесть объясняет мне:
- Мы приехали сюда из-за идеологии, нас нельзя купить.
Девяносто процентов жителей территорий еще полгода назад подписали "Петицию
верности Гуш-Катифу", пообещав не соглашаться на любые предлагаемые правительством
компенсации, и создали "Комитет действий" для оборонительной борьбы. На
груди у Мирьям Фрайман - жены Якова и едва ли не единственной "русской"
в Гуш-Катифе (она приехала в Израиль с Украины 14 лет назад и оказалась
в Газе, выйдя замуж за Якова), - оранжевая шестиконечная звезда. Она надела
ее сама в знак протеста против выселения. Мирьям принимает в борьбе поселенцев
самое непосредственное участие. "Гнусная маска израильской "демократии"
изрыгнула перед еврейским народом чудовищный законопроект... Пора тем,
кто заблудился на путях фальшивой демократии и ложного гуманизма, вернуться
к своему народу..." - зачитывает она мне выдержки из сочиненной ею листовки.
Завтра этот текст появится в некоторых русскоязычных израильских газетах
и на сайте "7 канала" - радиостанции, которую недавно лишили лицензии на
вещание в Израиле и которую Мирьям слушает так и не постигнутым мной способом:
набрав секретный телефонный номер и включив громкую связь.
Мирьям показывает мне новый квартал Неве-Дкалим: два уже построенных
дома и еще несколько строящихся. За строения, возведенные после объявления
о планах размежевания, их владельцы не получат вообще никаких компенсаций,
но жителей Гуш-Катифа это не останавливает. В соседнем поселке Гадид живут
друзья семьи Фрайманов - хозяева плантаций овощей и цитрусовых. Младший
из династии фермеров, Давид, показывает нам чистые до стерильности теплицы
и демонстрирует компьютерные системы орошения. Весь Гуш-Катиф, построенный
на песке, где тридцать лет назад не было ни одного дерева, - настоящий
израильский город-сад.
- Спросите его, - прошу я Мирьям, - он согласится уехать, если компенсация
будет не миллион шекелей, а два?
Мирьям переводит, извиняясь за меня: "Она из Москвы". Давид смеется:
- Два миллиона шекелей? - Он делает вид, что считает в уме. - Нет.
- А сколько?
- Представьте, что вы заболели, вам нужен врач. Вы станете экономить?
Нет. Деньги решают не все. Мой отец тридцать лет обрабатывает эту землю,
мы с ним знаем все о том, как выращивать плоды на такой земле. Куда мы
поедем? У нас нет другой такой земли. У нас не будет нигде других таких
друзей. Вы не можете представить, какие отношения тут у людей. Мы знаем,
зачем мы здесь, и мы никуда не поедем.
- Это не идеология, - добавляет он через паузу, поглядывая на оранжевую
звезду Мирьям. - Это просто жизнь.
Земля и Родина
Сторонники размежевания говорят, что невозможно обеспечить безопасность
восьми тысяч евреев в окружении сотен тысяч арабов и что безнравственно
подвергать жизни поселенцев постоянной опасности. Противники возражают:
весь Израиль - это четыре миллиона евреев в окружении сотен миллионов арабов,
но это же не значит, что еврейское государство должно перестать существовать?
Во вторник, когда Шарон встречался в Шарм аш-Шейхе с Аббасом, вице-премьер
израильского правительства Шимон Перес в Сдероте обсуждал ситуацию с поселенцами.
- Я не верю, что вы не подчинитесь решению парламента, - говорил он
в забитой до отказа аудитории колледжа Сапир. - Я не верю, что вы приведете
народ к гражданской войне.
- К гражданской войне нас ведет Арик! (Шарон. - А.Р.) - крикнули ему
из зала.
- В Газе у вас нет будущего, - продолжал Перес. - Все, что можно там
делать, - это жить в страхе и ежедневно подвергаться провокациям.
- Мы живем в страхе из-за того, что вы позволили арабам вооружиться,
- снова закричали из зала.
Оппонировал Пересу Цви Гендель. Он сказал, что единственное спасение
Израиля - это референдум по вопросу размежевания, потому что никуда не
годится, когда лидер страны приходит к власти под одними лозунгами, а потом
начинает претворять в жизнь совсем другие.
- Аргумент слабый: Шарон не первый израильский политик, который так
поступает, - демонстрируя не то примерную самокритичность, не то беспримерный
цинизм, ответил Перес и добавил: - Дальнейшее пребывание евреев в Газе
настроит весь мир против Израиля.
- У меня нет выбора, у меня нет другой страны, - закричала из зала женщина.
- У меня тоже, - ответил Перес, но его голос потонул в громе оваций.
Днем раньше, накануне встречи в Шарм-эш-Шейхе, несколько самых известных
раввинов Израиля объявили в стране "день молчания". В двух сотнях синагог
страны евреи только читали Тору и молились за то, чтобы "никакая часть
земли Израиля не была отобрана у евреев". В отличие от Цви Генделя и других
политиков, они, как и сами поселенцы Гуш-Катифа, не видят смысла даже в
референдуме - в связи с отсутствием предмета для дискуссии. Имеют ли евреи
право жить в Эрэц Исраэль - земле Израиля? Откройте Тору, там все написано
уже пять тысяч лет назад.
У Мирьям Фрайман тоже есть свой ответ оппонентам. На следующей неделе
она ждет в Гуш-Катифе первую партию туристов. В программе экскурсии в поддержку
поселенцев - встречи и беседы с местными жителями, просмотр фильма об истории
заселения Газы и "посещение ультрасовременного коровника".
Анна Рудницкая, сектор Газа