Разговоры о депортации еврейских поселений в Гуш-Катифе усиливают чувство одиночества жителей района,
но не уменьшают их веру в победу справедливости их пути. Одна из старожилов поселенческого блока
пытается передать свои ощущения в дни угроз и надежды – как еврейка, сионистка, поселенка и женщина Сообщение о намерении премьер-министра депортировать нас – жителей Гуш-Катифа – из наших домов и с
наших земель мы получили в обыденный день – день падений минометных мин, с одной стороны, и
продолжения строительства и развития района, с другой.
Несколько тяжелых лет интифады прошли тут: годы напряжения, тревоги, опасения гостей приехжать – и
именно сейчас хотят выселить нас. Именно из района, в котором с Сотворения Мира до нашего приезда сюда
почти не жили люди, ничего не росло, и именно сейчас, когда все цветет и расцветает с одним из самых
развитых в мире сельским хозяйством, с отличными школами, поселения с насыщенной общинной жизнью.
Что происходит с ним, с премьер-министром, и как это, что большинство министров думают, как он?
26 лет живу я здесь в Гуш-Катифе, больше половины моей жизни. Тут родились пятеро из шести моих детей,
тут родились и трое моих внуков. Никогда не было легко быть жительницей этого района, но всегда я была
полна гордости, полна удовлетворением от самой сущности моей жизни тут, даже от ее рутины, от того, что
мы «делаем сионизм», создаем с моей семьей важную главу в истории народа и Родины.
Мы уже пережили подъемы и спады, на горизонте стоял знак вопроса, но всегда мы выходили из этого
благополучно. Но на этот раз опасения больше и, кажется, угроза реальней. Возможно, потому что мы знаем
Арика Шарона: когда он решает что-то – он выполняет. Так было в Ямите во время разрушения, так было в
Гуш-Катифе во время строительства. Он построил тогда дома впрок – пусть будут. Может быть, приедут новые
репатрианты, может для детей поселенцев.
Так что же случилось с ним? Или его обещания уже ничего не стоят?
Мы шагали – все жители Гуш-Катифа – в Иерусалим, мужчины, женщины и дети, в дождь, в холод, с
младенцами на руках, но и с большой надеждой в сердце. В конце шествия мы провели в столице большую
демонстрацию и обратились к премьер-министру обдумать еще раз его план депортации. Две тысячи лет
ждали часа вернуться на Землю Родины и через 50 лет уже отдавать ее части с такой легкостью?
После той демонстрации многие опасения сопровождают меня. Голова не хочет думать о том, что может
произойти, но сердце болит. Мы чувствуем себя одинокими более, чем когда бы то ни было. Вдруг – все
против нас или, по крайней мере, не с нами. Даже часть наших друзей из национального лагеря не понимают
почему мы упрямимся оставаться в этом районе. Может, если уступим, будет лучше, и кому нужна Аза?
Есть, разумеется, и опасения личные и семейные: где мы будем жить? Как расстаться с домом, который
построили двадцатью пальцами (моими и мужа), с садом, который сажали, тропинками, которые
протаптывали, с синагогой, которую мы построили? Как отреагируют дети? Что будет с заработком? А с
трудностями привыкания? А с кризисом вследствие изгнания? Наполнимся ли мы недоверием к государству, в
котором живем и ради которого готовы были пожертвовать всем? Видно, даже самые лучшие психологи еще
не придумали курс для людей, которых их братья изгнали из своих поселений.
Но кроме личных опасений есть большая боль за разрушающееся поселение. Ганей-Таль – это мой дом уже 25
лет. Мы отпраздновали четвертьвековой юбилей поселения. Подумать, что все, что мы построили – исчезнет,
растворится – это не укладывается в голове. Ганй-Таль – это одна большая семья с общинной жизнью и
особыми отношениями – жизнь во взаимопомощи, симпатии, когда личная радость становится радостью
общины, с огромным вкладом в воспитание детей и молодежи. Даже наши родители, которые не живут здесь,
удостоились симпатии всего поселения. Где вы еще найдете такое?
А как быть с педагогическим ущербом, который будет действовать поколения? Что можно будет сказать
следующим поколениям, котрые захотят строить? Можно ли будет гарантировать им, что они останутся на
своем месте? Ведь и нам это обещали! И если слова ничего не стоят, то что делает вся педагогическая система?
И если ничего не учим из истории, то зачем учат этот предмет в школах? И учил ли кто-нибудь, что когда-то
изгоняли жителей из их домов, чтобы умиротворить врагов?
Даже если исчезнет последний еврей в Гуш-Катифе
По каналу «Тхелет» передавали сериал «Огненный столп» – главы по истории сионизма в последние 100 лет.
Мне тяжело отделаться от мысли, что «история повторяется». Вновь видим антисемитизм, вновь евреи
обвиняют себя («ведь не может быть, что все ненавидящие нас плохие»), упрямство тех среди нас, которые
хотят выполнить волю гоев за счет еврейской гордости. И сегодня, когда у нас есть свое государство с умной и
сильной армией, с развитой индустрией и прогрессивным сельским хозяйством, есть среди нас такие, что
думают, что если только дать «пурицу», что он хочет, он прекратит ненавидеть нас.
Хватит глупых напрасных фантазий – давайте посмотрим правде в глаза: «Эсав ненавидит Якова» – и не из-за
поселенцев, таких или иных, и не из-за того точечного уничтожения террориста или ареста другого. Арабы
хотят нас уничтожить, даже если исчезнет последний еврей из Гуш-Катифа, они не удовлетворятся – наоборот.
Единство народа и Земли зависят сегодня от Гуш-Катифа. Мы – ворота страны, и если (не дай Б-г) врата будут
прорваны – пострадает вся страна, как карточный домик. Ущерб для безопасности, морали населения и
воспитательный ущерб для молодежи нельзя будет исправить. Нельзя будет сказать: «Ошиблись», - потому что
ошибка вопиет уже сейчас. Это не «сделка» – ведь мы ничего не получаем в обмен на уничтожение
Гуш-Катифа. Как представительница второго поколения уцелевших в Катастрофе я чувствую в последнее
время сильную связь с тем тмным временем. Есть в моем сердце серьезные опасения будет ли существовать
государство. Ведь если люди не понимают важность сохранения всех частей Родины, готовы изгнать своих
братьев из их домов, лгать с решительным видом – что еще остается нам? За что еще стоит воевать?
А как мы убедим евреев Диаспоры репатриироваться в Израиль? В какую страну мы призовем их
возвращаться?
Продолжим быть как Мордехай
Но вместе с опасениями есть большая вера в моем сердце, вера, что есть Кто-то наверху, Управляющий миром,
и Он хранит нас. Не может быть, чтобы такой цветущий район исчез для страны в одну минуту. Вера – это
кислород для нас здесь, в Гуш-Катифе. Мы дышим ею каждое мгновение. В районе Катиф обширная система
образования, основанная на Торе, включая государственно-религиозных школы, йешивы и ульпанот,
йешивот-эсдер, военный интернат, Институт изучения Торы и Страны, вечерние уроки Торы. Но кроме этого,
есть что-то в воздухе, что создает атмосферу Торы: скромность, доброжелательное отношение к людям,
простота. Не случайно торговая марка наших сельскохозяйственных предприятий – овощи без вредителей, все
строительство и созидание тут основано на вере и Торе.
Наше упование на Вс-вышнего, Благословен Он, - это источник нашей силы. Все помнят, как во время войны в
Персидском заливе многие жители Гуш-Дана (район Тель-Авива) оставили свои дома и переехали в далекие
гостиницы из страха из-за нескольких десятков ракет, упавших в районе. Гуш-Катиф никто из жителей не
оставляет, хотя здесь уже упали тысячи ракет и мин из минометов. Есть смятение, неизвестность, но есть и
много веры и надежды. Многие чудеса, происходящие здесь ежедневно, лишь поощряют нас верить, что наш
путь – правильный, даже если многие видят в нас мешающих упрямцев. Еще будут рассказывать об ангелах,
витающих здесь днем и ночью и защищающих нас от ракет и мин. Более 4 тысяч разрушающих снарядов упали
в районе за последние годы – можно лишь представить, что было бы, если бы не ежедневные чудеса.
Недавно мы праздновали Пурим – угрозу, превратившуюся в радость, беду, превратившуюся в победу. Мы все
чувствуем себя частью Мегилы, что «в этом фильме чудес мы уже были». Мордехай был единственным. Кто не
пошел на пир Ахашвероша. Все смеялись над ним, пока не поняли, что он был прав. И мы не боимся быть
меньшинством, хотя предпочли бы, чтобы нас подерживали.
Мы сильны, мы верующие, потомки верующих, и мы знаем, что большинство не всегда право. Мы готовимся к
борьбе против «отделения» всеми законными средствами. Мы приглашаем СМИ увидеть настоящий
прекрасный Гуш-Катиф. Мы проводим демонстрации. Мы собираем деньги для финансирования нашей
борьбы. Мы встречаемся с депутатами Кнессета из всех секторов. И мы продолжаем надеяться, что все
здравомыслящее национальное общество увидит грозящую опасность и примкнет к нам на защиту Гуш-Катифа.
Приезжайте к нам в Гуш-Катиф, убеждайте своих друзей и знакомых. В Гуш-Катифе помогут вам с большой
верой, проистекающей из чувства, что Тот, Кто спас нас от ракет, спасет нас от «отделения»
Перевел Моше Борухович
МАОФ