Maof

В резком выступлении на Комиссии по Госконтролю член Кнесета Цви Гендель заявил, что перед переносом садков с рыбами в Эйлате проводят подготовительную работу, гораздо более серьёзную, нежели перед «размежеванием». * Ариэль Шарон сидел, слушал, но даже не попытался ответить. («Бе-ШЕВА», № 145, 2.6.05)

Лекционное помещение на первом этаже Кнесета было переполнено. Ведь не каждый день глава правительства снисходит до участия в заседании одной из комиссий Кнесета – в публичном, общедоступном, открытом для фотокамер заседании, продолжающемся 2 с половиной часа.

Шарон прибыл не один. Его сопровождали гендиректор его канцелярии Илан Коэн, секретарь правительства Исраэль Маймон, глава Совета по национальной безопасности Гиора Айленд и внушительный ряд помощников. По сути, речь идёт о штабе главы правительства («вся королевская рать» Омри).

Все эти высокопоставленные особы собрались вместе на заседании Комиссии по Госконтролю, в соответствии с «основной функцией штаба Главы правительства». Уходящий Госконтролёр, судья Элиэзер Гольдберг, таже участвовал в обсуждении, и даже члены Кнесета присутствовали в полном составе.

«Я не наивен", - сказал Шарон, - "подоплёка всего этого - политическая. Мы заранее думали, что обсуждение будет посвящено другим темам».

Зоологическая речь Генделя.

Да-да, так оно и было. Член Кнесета Цви Гендель, житель Ганей-Таль, использовал возможность – может, последнюю возможность, - чтобы сказать пару слов тем, кто собирается его выслать.

«Уважаемые председатель, Госконтролёр и глава правительства. Много лет назад, когда переносили иерусалимский зоопарк с животными, упоминаемыми в ТАНАХе, была проделана основательная подготовительная работа. Подготовили улучшенные клетки удобной конструкции. Приложили максимум усилий, чтобы психика львов, оленей и верблюдов не пострадала. Хотели, чтобы, когда они будут перевезены и оторваны от привычной среды обитания, они чувствовали себя более ли менее комфортно. И о садках для рыб мы уже говорили. На обсуждение этого вопроса ушли годы, и только после этого было принято решение правительства, и суд постановил, что следует подождать ещё полтора года до окончания всех организационных работ и только потом вынуть садки. Кто знает? - а вдруг рыбы получат потрясение от внезапного извлечения из воды! Господин председатель, мне хочется знать, неужели подготовительные работы, которые проводят для животных и рыб, и то время, которое дают наземным животным и рыбам на адаптацию, - неужели такого же отношения не заслужили люди?

Господин председатель, имеется утверждение, что приговорённому к смертной казни не следует сотрудничать со своим палачом (то есть, будто именно жители Гуш-Катифа вставляют палки в колёса идее совместного перемещения всей общины – А.К.). Но и это обвинение – ложь. Более полугода назад на двух Комиссиях Кнесета, перед министром, перед гендиректорами выдвигались предложения именно на эту тему. Гендиректор канцелярии главы правительства слышал о Ницаним не раз и не два. Вместе с Йонатаном Баси, грубо спустившими нас со всех лестниц. Всё это зафиксировано в протоколах Кнесета.

Что же нам говорили? - Что в Ницаним имеется военная база. Я думал, что речь о полигоне для ракет на территории площадью 3500 дунамов... Я думал... Пока не пришёл Дани Ятом и не обнаружилось, что это стрельбище для солдат на территории в пол-дунама. Господин Госконтролёр, предложите исследователям, которые работают в основном на левой стороне карты, чтобы показали нам весь маршрут демонтажа поселений, не занимаясь манипуляциями с мнениями людей. Нам необходимо, как минимум, сохранить общинные интересы и структуру общества! Но подготовительная работа была прервана, и поэтому мы позаботились доставить на заседания Комиссий профессионалов и исследователей. Тема Ницаним там также поднималась, как о местности на самой южной оконечности побережья, ибо другого такого места мы не нашли. Есть у нас Гуш-Катиф, и если мы останемся там, это будет лучше всего. Я надеюсь, что так оно на самом деле и случится.

А между тем, если и ведутся подготовительные работы, то только и исключительно в полиции и в армии. Так таки да работают! Там уже хорошо знают, как изгонять евреев, и под каким углом офицеру следует войти в комнату. А вот куда они изгоняют? - Об этом не знают... Но – будет полный порядок... изгоним куда-нибудь, в пределы страны...

Господин председатель Комиссии, до нынешнего дня было приведено ничтожное количество разъяснений, зачем проводится этот процесс. Я слышал, господин глава правительства, что в своей речи в США Вы говорили, что интересы безопасности являются основной составляющей Ваших соображений, приведших Вас к решению выкинуть из дома меня и мою семью. Но чего я не понял, так это вот чего: при всей проделанной штабом работе для принятия решения (до увольнения несогласных министров, дабы создать искусственное большинство), было ли ясно, что возникнет необходимость смонтировать в Ашкелоне состему раннего предупреждения против ракетной угрозы? В последние месяцы - в преддверии мира! – начинают монтаж системы раннего предупреждения на всей территории Негева. Может, есть опасение, что этот мир взорвётся мощной ракетой и на ашкелонском направлении? Но это ещё не всё: все кибуцы и мошавы на Юге сейчас снабжаются противоминомётной защитой. Сотни миллионов вложены в это дело. Я там живу. Я слышу кибуцников, которые спрашивают: «И это то, что несёт нам размежевание?»

Господин глава правительства, когда Голанские высоты ещё не были в наших руках, там (имеются в виду сельскохозхяйственные посёлки Галилеи – прим.перев.) были тракторы, защищённые броней, которые таким образом выходили обрабатывать землю. И вот несколько недель назад было дано указание всем кибуцам и мошавам на расстоянии километров от защитных укреплений оборудовать тракторы защитой. Кстати, сейчас возводят дополнительный забор безопасности, поскольку того, который имеется, недостаточно, и тем самым отторгается еще полоса в сотни метров от государства Израиль. И всё для того, чтобы, когда ворвётся могучий мир, и – не дай Б-г! – прорвёт первый забор, он был задержан забором вторым.

Господин Госконтролёр, я не обсуждаю сейчас политический вопрос. Я не думаю, что Госконтролёр может моментально выдать отчёт обо всем, о чём я сейчас говорю "на кончике вилки". Я ещё не затронул вопроса инфраструктуры и мощного строительства в кибуцах, потому как это выгодно и служит кому-то, хотя нет никого, кто бы хотел туда перебраться. Об этих вопросах Госконтролёр не говорит. Нынче есть большая проблема, и я ею не пренебрегаю, которая заключается в том – назначал ли Исраэль Кац или не назначал (имеются в виду политические назначения в министерстве Исраэля Каца, которым в отчёте Госконтролёра уделено почти основное внимание – прим.перев.)? И это центральная проблема? Больше никаких крупных проблем не существует? До сего дня никто не пришёл, кто бы сказал: «Прости, мы ошиблись, послав тебя (осваивать Гуш-Катиф – прим.перев.), у нас есть план, давайте соберёмся все вместе и объясним его». В сектор Ямит таки пришли люди, и с ними тогдашний министр обороны. Были собрания жителей, им объяснили, во всяком случае, попытались им объяснить. Мы же слышим всё только из сообщений СМИ.

Господин председатель, нет более грубого попирания человеческого достоинства и прав человека, чем закон об изгнании и грабёж, которым занимаются тут в самой злодейской манере, как и нет никакой полноценной компенсации для жителей, нет и жилья взамен. В конце-концов, всё это происходит потому, что одному человеку так захотелось. Всё приобретается за взятки, с помощью грубого подкупа! Я хочу закончить следующим: если мы – демократическое государство, если в его институциях есть минимальная интеллектуальная честность, то это размежевание не состоится и, конечно же, не в это время. У меня нет ни тени сомнения, что так оно и будет!»

Неадекватная реакция

У политиков есть известная иерархическая лестница, в соответствии с которой даётся толчок полемике. Самый простой путь – отклик по делу. Условием такого, разумеется, будет наличие заинтересованых сторон. В случае отсутствия таковых, они используют всевозможные приёмы уклонения. Частичный ответ, смазанный ответ... ещё можно ответить на незаданный вопрос... Но есть и такая тактика консервации действительно сложных случаев, когда вопросы невозможно дать ни одного удовлетворительного ответа. Вот от безвыходности и применяется способ игнорирования. Нулевое отношение. Как будто говорящего против тебя не существует в природе.

Когда Гендель говорил, Шарон поправлял галстук. Когда голос повышался, Шарон прочищал нос. Когда Гендель продолжил речь, Шарон погрузился в свои бумаги. Когда Гендель напомнил про «тогдашнего министра обороны во времена Ямита», Шарон заморгал от неожиданности, как бы пытаясь вспомнить, о ком, собственно, речь.

Наконец, когда Гендель отпустил в его сторону острую реплику, Шарон обернулся к сидящему рядом и спросил: «Ведь не на всё, о чём говорится, я должен отвечать, верно?»


Перевела Фаня Шифман
МАОФ