Еще по поводу прессы. Артбатальон обслуживал почти весь фронт, так что его представители присутствовали на инструктажах, где
бригадам ставились боевые задачи. Генерал показывает по карте, куда кто идет и кто что делает. В конце просит соблюдать полную
секретность - просьба скорее стандартная, для протокола, потому что понятная и так, без слов. Мой знакомый возвращается в часть,
включает телевизор и видит в нем военного корреспондента 2-го канала Рони Даниэля с той же самой картой, где наличествуют те же
самые стрелки и кружки. Часа не прошло! 1-го (прописью: одного) часа!
Опубликовано на http://kyshara.livejournal.com/
Возвращаются знакомые милуимники. Один - с центрального северного склада. Через него все части проходили, доукомплектовывались.
Рассказывает, что наблюдал драку между сержантами из-за спальных мешков. Приехали получать на роту, а на складе нет, не хватает.
Один на другого налетает:
"Не будь гадом, у тебя их пять, а мне только два досталось. А нужно одиннадцать."
Второй
отпихивается:
"Меня и за эти пять в роте распнут. Нужно-то четырнадцать!"
"Ну дай хоть один!"
"Не дам!"
"Ах
ты..."
"Сам ты..."
И в драку - настоящую, с разбитой губой, разниманием и сплевыванием крови. Из-за сраных спальных
мешков.
Не было касок. Не хватало формы. Формы! Хизбаллоны ходили в цахальной форме, а своим в ЦАХАЛе не хватало.
Почему? - Как стали вынимать из коробок - а там гниль да рвань. После стирки пришла в негодность еще треть. В итоге другой мой
знакомый милуимник - но о нем речь еще впереди - бегал по расположению своей батареи в трусах. В каске, в не сходящемся на груди
бронежилете и в трусах. И не только из-за жары, но и оттого, что штаны выдали размера "куф".
Кстати о бронежилетах -
это вообще песня. Призваны защищать милуимское тело. А как он защитит, если в него по малости размера даже рука не пролезает?
Хорошо еще, формы нету - голую руку легче просунуть. И не то чтобы нормальные размеры на складе были и кончились - хрена! Их и не
было! Не было с самого начала!
Эфоды - времен "узи". Соответственно, и рожки от М-16 в них не лезут, и гранатам нет места, и
другим необходимым пехотинцу вещам - тоже. Приматывали липкой лентой. Липкая лента была, потому как из дома.
Второй
милуимник - из разведроты артиллеристов. Это он по своей "зоне" в трусах шустрил. Задача разведроты - охрана батарей и выбор
безопасных позиций при перемещении. На четыре бронемашины солдат им дали три прибора ночного видения. Но более всего мой знакомый
зол на репортера 2-го канала Моше Нусбаума. После трагедии в Кфар Гилъади упомянутый блядский Моше, подчеркнув большое количество
убитых и раненых, сказал по телевизору примерно следующее: "Это произошло буквально в нескольких сотнях метров от места
расположения грузовиков со снарядами и многих десятков солдат." Сказал в прямом эфире, еще и ручкой сделал: там, мол. После чего
на район обрушился целый град "катюш". Волею случая, в тот самый момент часть моего знакомого находилась именно там - их-то и имел
в виду клоун с ТВ. Отсидевшись под трехчасовым обстрелом и возблагодарив Б-га за то, что хизбаллоны не умеют целиться,
артиллеристы отправились разыскивать гада с твердым намерением втоптать его в каменистую почву Верхней Галилеи, но, к громадному
сожалению, не нашли.
Еще по поводу прессы. Артбатальон обслуживал почти весь фронт, так что его представители
присутствовали на инструктажах, где бригадам ставились боевые задачи. Генерал показывает по карте, куда кто идет и кто что делает.
В конце просит соблюдать полную секретность - просьба скорее стандартная, для протокола, потому что понятная и так, без слов. Мой
знакомый возвращается в часть, включает телевизор и видит в нем военного корреспондента 2-го канала Рони Даниэля с той же самой
картой, где наличествуют те же самые стрелки и кружки. Часа не прошло! 1-го (прописью: одного) часа!
Сама постановка
задач тоже веселая. Приказы меняются с частотой необыкновенной. Для артиллеристов это чревато неслабой работой. Скажем, с вечера
комбату говорят "что, сколько и куда", и он соответственно готовится, складывая около орудий подходящие подарки. Через час приказ
меняется, что влечет за собой перетасовывание подарков уже в другом порядке. Затем еще раз. И еще. И еще. После чего все
отменяется нах, и потому приходится возвращать все железяки в бункер. А их - сотни. И весят они по полцентнера каждая. И так чуть
ли не каждый день.
Да, еще: с момента мобилизации и до начала стрельбы у них прошло 5 дней. Почему? Ведь, по замыслу,
они должны были быть в полной боеготовности уже к вечеру этого, максимум - следующего дня? Да потому что полный некомплект. Это
подходит; это нет; это не едет; это едет, но не туда; это стреляет, но не тем; это тем, но не стреляет... Из 80 машин от базы до
места дошли 20 (прописью: двадцать!) - остальные сломались по дороге.
Короче - мрак. Но мои знакомые не были бы
евреями, если бы не ухитрились отыскать положительный момент даже в этом балагане. "Хорошо!" - говорят.
"Что такого
хорошего?" - спрашиваю.
"Хорошо, что это случилось сейчас, а не во время большой войны."
На этой оптимистической ноте и
закончу. Хорошо!