История - это политика, которую уже нельзя исправить. Политика - это история, которую еще можно исправить.
Зигмунд Графф

Жизнь ничему не учит, а лишь время от времени перезагружает память. Насыщая ее новыми событиями, которые постепенно вытесняют старые. Поэтому они и повторяются с поразительной периодичностью. Кто сейчас помнит, что за несколько дней до президентских выборов 2008 года министр иностранных дел ОАЭ шейх Абдалла бин Заид аль-Нахьян подписал в Тегеране "Меморандум о взаимопонимании"? А ведь это была отнюдь не формальность. Поскольку Арабские эмираты сводили на нет международные антииранские санкции, замыкая на себя две трети экспорта и импорта Исламской республики. Включая и стратегические товары так называемого двойного назначения.

Восточная солидарность, как и культура в целом, тем собственно и отличается, что своим острием обязательно против кого-то направлена. Причем грань между вчерашним другом и сегодняшним врагом всегда чисто условная. Отсюда, по-видимому, и поговорка: "Когда змея пасует перед врагом, она жалит себя". Пока Иран грозил только Израилю, всех это вполне устраивало. Хотя подспудно и внушало опредленное беспокойство. Но теперь с этой угрозой столкнулись и многие другие. Включая Арабские эмираты. «Все наши нынешние проблемы - результат агрессивных действий Ирана, превратившегося в неуправляемого регионального хулигана», - вынужден, пусть и с оглядкой, констатировать сменивший аль-Нахьяна Анвар Гаргаш.

Самое горькое разочарование - это разочарование в себе. Правда, на Востоке не любят признавать ошибки. А арабский Восток и вовсе понятие растяжимое. Вроде один язык и одна культура, но что ни государство, то отдельная планета. С безудержным ростом населения, что заметно ускоряет усыхание коллективного мозга. Поскольку совокупность разума остается неизменной. Но именно этого почему-то и не учитывают политики, по старинке делающие ставку на затертые клише и шаблоны. Начиная с нефтяной отличительной национальной особенности и заканчивая безграничными возможностями раскинувшегося на трех континентах всеядного рынка. Что в конечном итоге превращает сам этот подход в длинный и несмешной анекдот.

Глупость не исчезает, а только меняет формы. И если в Иерусалиме думают, что геополитические потрясения автоматически приведут регион к разительным переменам, то это глубокое заблуждение. Как бы ни развивались события, арабы никогда не поступятся принципами. Для них Израиль при любом раскладе как был, так и останется инородным телом. И чтобы избавиться от этого мировоззренческого "наследства", потребуется не одно поколение. Либо вообще какая-нибудь немыслимая, сверхъестественная встряска. Поэтому Тегеран досточно спокойно реагирует на "предательство" стран Персидского залива и не делает трагедии из их попыток сближения с "сионистским врагом". Понимая, что такого рода союзы все равно противоестественны, а если и возникают, то крайне неустойчивы и недолговечны. Стоит подуть из Вашингтона другому ветру, как тут же все изменится.

В этом случайном мире все совсем не случайно. И персам, представляющим титульную нацию, не надо это объяснять. Вернемся опять в 2008 год. Президентская гонка в Америке выходит на финишную прямую. Уже известны главные претенденты - Джон Маккейн и Барак Обама. К ним и приковано основное внимание. А в это время в Париже проходит презентация новой книги опального иранского политолога Амира Тахери "Персидская ночь: Иран под игом хомейнистской революции". Книга, которая должна была стать настольной для любого серьезного политика, но не стала. Ее просто не заметили. Ни тогда, ни сейчас. Тем не менее, отдадим должное проницательности и профессионализму автора. Он увидел то, чего до сих пор не хотят замечать.

Что мы знаем об Иране? Многое. Но не все. Это, прежде всего, страна победившей теократии. И вся жизнь здесь строго регламентирована религиозными законами. Среди законодательной клерикальной литературы особое место занимает написанный в XVII веке 132-томный труд муллы Маджлиси "Бахар-аль-Анвар", отражающий основы современного ислама шиитского толка. Но, пожалуй, наибольший интерес вызывает его рассказ о кузене и зяте пророка Мухаммеда имаме Али Ибн Аби-Талибе - первом из двенадцати шиитских "апостолов", который обещал, что незадолго до прихода мусульманского Мессии по имени Махди, из самых низов выдвинется "высокий черный человек", который "возглавит страну с сильнейшей в мире армией". И поможет Махди завоевать мир. Надеюсь, вы поняли, кто этот "высокий черный человек"?

Амир Тахери уже тогда заметил, что фамилия "благословенного Хусейна" на фарси состоит из трех отдельных звуков - О Ба Ма и в переводе звучит как "он с нами". Что полностью соответствует "магической" формуле, предложенной Маджлиси. Как это ни поразительно, но "высокий черный человек" вел себя гораздо честнее своих оппонентов. Он ни разу не назвал Исламскую республику государством, открыто поддерживающим терроризм. И более того, обещал начать с ней двусторонний диалог и пересмотреть санкции. Теперь, оглядываясь назад, легко убедиться, что Барак Обама слов на ветер на бросал, полностью оправдав возложенное на него доверие. Иран, правда, еще не завоевал мир. Но ведь и Махди пока не пришел. А то, что он превратился в серьезную проблему, в том числе и для Соединенных Штатов, то, как любил повторять предыдущий президент, какими глазами ты смотришь, такими смотрят и на тебя.

Мистика - не суеверие, а невидимая подоплека видимых вещей. Историю творят те, кому это предопределено. Ядерную сделку с Ираном продвигал Джон Керри, хотя на его месте могли оказаться и Хиллари Клинтон, и Сьюзан Райс. Если бы своевременно обзавелись иранским зятем. Случай, как говаривал известный французский классик, - псевдоним Бога, когда он не хочет подписаться своим собственным именем. И действительно, убери Творца из жизни, и она превратится в цепь слепых случайностей. Соглашению между Ираном и пятью постоянными членами Совета безопасности ООН предшествовали напряженные переговоры, которые то прерывались, то возобновлялись снова. На удивление точно повторяя поведенческую модель человека, подробно описанную в недельной главе "Бехукотай". Именно здесь впервые встречается слово "кери", которое упоминается семь раз, и больше вообще не встречается в Торе. Что оно означает? Предупреждение Всевышнего не идти Ему наперекор. Даже если к этому принуждают обстоятельства.

Случайные случайности порождают иллюзию случайностей. Не потому ли и однокоренное слово "карэ" можно перевести как та же "случайность" или "случайное происшествие". Джон Керри об этом скорее всего даже и не догадывался. Зато его дедушка не мог этого не знать. Прежде чем эмигрировать в США, он перешел в католичество и сменил фамилию. По семейной легенде, просто якобы открыл наугад атлас и бросил монетку, которая упала на ирландское графство Керри. Так австрийский еврей Фриц Кон стал чикагским ирландцем Фредом Керри. Возможно, мы об этом никогда бы и не узнали, если б его внук не решил баллотироваться в президенты. Тогда-то с подачи бостонского журналиста Феликса Гандекера, увлекавшегося генеалогичскими исследованиями, и выяснилось who is who? Что, впрочем, никак не отразилось ни на мировоззрении, ни на образе жизни будущего госсекретаря. Не говоря уже о карьере. Но то, что псевдоирландцу Джону Керри казалось личным триумфом на поверку обернулось национальным позором.

Легче всего договориться с самим собой. Не случайно потерявшего от счастья голову приравнивают к упавшему с лестницы. Расценивая как несчастный случай. Но у политиков толстая кожа. Кто найдет сегодня смелость признаться, что венские соглашения откровенно попахивали "мюнхенским сговором"? Ведь и слепому ясно, что за прошедшие четыре года Иран стал гораздо сильней. И агрессивней. А главное - напрочь потерял чувство страха. Да и чего бояться, если никакой суровой реакции не последовало даже после нападения на нефтяные танкеры в Оманском заливе. "Гаранты" сделали вид, что не знают, кто за этим стоит. Германия с Францией благоразумно отошли в сторону. Великобритания обещала отправить сотню морпехов. Для защиты своих судов. Россия с Китаем и вовсе встали на защиту Тегерана.

Дональд Трамп тоже не спешит ввязываться в драку. Во-первых, вопрос войны и мира в руках Конгресса, с которым у него своя жесточайшая война. Во-вторых, он уже объявил о вступлении в президентскую гонку. И военная конфронтация в проблемном регионе ему ни к чему. И в-третьих, США уже почти не зависят от ближневосточной нефти и готовы сами поставлять углеводороды и в Европу, и в Китай. «Мы не стремимся к смене политического режима в Иране, - честно признался он в ходе совместной пресс-конференции с японским премьер-министром Синдзо Абэ. - Единственная наша цель - не позволить Тегерану стать ядерной державой». Трамп верен себе. Он прежде всего - хороший переговорщик, а не военный стратег. И предпочитает дипломатическое решение накопившихся проблем. Исходя из проверенного жизнью правила: если хочешь огорчить врагов, делись радостью не только с друзьями.

Однако это лишь то, что лежит на поверхности. А как насчет невидимой подоплеки развивающихся событий? В Иране опять в моде Маджлиси. Его цитируют на каждом шагу. Это верная примета, что Америка движется к выборам. В Тегеране по-прежнему свято верят в особую миссию "высокого черного человека", который еще не сказал своего последнего слова. И это вовсе не блажь, если вспомнить, с каким воодушевлением было встречено назначение Джо Байдена на должность вице-президента. Амир Тахери объясняет это тем, что старейший делавэрский сенатор был одинм из немногих, кто безоговорочно поддержал "революцию" Рухоллы Хомейни и последовательно выступал против антииранских санкций. И вот теперь, когда он выдвинул свою кандидатуру на пост президента, в Саадабадском дворце увидели в этом добрый знак. Ибо победа Байдена - это и триумфальное возвращение Обамы.

История и реальность настолько переплелись, что стали неотделимы друг от друга. Вся интрига в том, что и еврейские источники указывают на чрезвычайно важную, если вообще не исключительную, роль, которую предстоит сыграть Ирану в конце времен. "...Царь Персии будет вести войну с царем Аравии, а тот обратиться за помощью к царю Эдома, и тогда Парас (Иран) разрушит мир" (Псикта Раббати, 37: 2). Это строки из древней аггады, вошедшей в антологию мидрашей "Ялкут Шимони", которая впервые была издана в Салониках в 1527 году. Ирано-саудовская война уже, по большому счету, и так во всю идет. Хотя пока вроде и не дошло до прямого вооруженного столкновения. Но за этим, похоже, дело не станет. И все-таки здесь есть одна существенная нестыковка. Как может Иран разрушить мир? Ему это даже с ядерным оружием явно не по зубам. Видимо, речь идет только об арабском мире. Он и в самом деле почти на грани коллапса. И Тегеран, возможно, сам того не желая, весьма активно тому способствует. Ну и, как говорится, "шолом налейхем"! Зачем ему мешать?

Никто не знает, как будут развиваться события. У Всевышнего свои планы. Но не стоит забывать, что во главе современного Ирана стоит Амалек, которого нам заповедано навсегда искоренить из этого мира. Вместе с его идеологией. «Помни, что сделал тебе Амалек на пути, когда выходили вы из Египта. Когда он встретил тебя на пути и перебил всех ослабевших...» (Дварим, 2517-18). Кстати, в словосочетании "встретил тебя"- корха - опять тот же корень, что и у слов кери и карэ. И вот ведь какое совпадение. Совершенно "случайно" вдруг напомнил о себе выдающийся толкователь Торы Эфраим-Шломо из Лунчица, больше известный как Кли Якар, который ушел из жизни ровно четыреста лет назад. В своей книге "Сосуд из чистого золота" он писал, что амалектянская война вспыхнет вокруг территорий под названием "Ормуз". И, похоже, словно в воду смотрел.

Вообще все, что нынче происходит в Ормузском проливе, на перый взгляд, лишено всякой логики и скорее напоминает фантастический боевик. У Ирана нет боевого опыта ведения ни военно-воздушных, ни военно-морских сражений. Да и ресурсов для большой войны практически никаких, поскольку страна ко всем своим несчастьям находится еще и под жестким прессом санкций. И, тем не менее, постоянно лезет на рожон. А это бо-о- льшая ошибка, как заметил разгневанный Трамп. Гибель американского стратегического разведывательного беспилотника RQ-4 Global Hawk безнаказанным, естественно, не останется. Вопрос лишь в том - ограничатся Соединенные Штаты локальным ударом или пойдут на широкомасштабные действия? От этого зависит будущее не только региона, но и всего мира.