Прогрессирует не только генная инженерия. Науки об обществе, столь скомпрометированные кровавыми экспериментами марксистов, исподволь, не спеша, тоже проделали немалый путь. Людей нашей алии на протяжении 20 лет мучили загадки израильской демократии. И вот пробил час: на свет появилась книга подсказок. Моше Яновский выпустил труд о «закрытых демократиях». В их число входят страны со всех концов глобуса: Мексика, Италия, Швеция, Япония... И мы, Израиль.

- Моше, как возник этот термин?

- На одном из семинаров института проблем экономики переходного периода (сокращенно - институт Гайдара), наш руководитель предложил это понятие. Его смысл: в этой стране демократия есть, но она усеченная, неполная. Например, правящая партия потерпела фиаско на выборах. Авода проиграла, победил Ликуд. Но государственный курс, против которого высказалось население, бросая бюллетени в избирательные урны, остается прежним...

- Так было, когда Нетанияу стал премьером и почти сразу передал палестинской автономии власть в Хевроне. После этого «город отцов» стали называть «столицей Хамаса». Но какой механизм здесь сработал?

- Давайте вспомним всем знакомые понятия «элита» и «олигарх». Если власть перешла в другие руки, а курс остался прежним, это говорит о том, что перегруппировка произошла в рамках одной и той же элиты, где разница в политических взглядах минимальная. Еще один случай: глава правительства склонен к переменам, но олигархи говорят «нет». И – нет как нет.

- Кого вы называете олигархами?

- Олигарх - это человек, сосредоточивший в своих руках столько власти, что может игнорировать интересы рядовых граждан. В одних странах это миллиардер, в других - член военной хунты, а в Израиле - чиновник крупного ранга, захвативший свою высоту в суде, в министерствах или в силовых структурах. Тогда, даже если глава правительства склонен к переменам, олигархи не дадут их осуществить.

- А приток в госструктуры свежих сил, мозгов, сердец?..

- Вводим еще одно понятие - «корпорация». К концу средневековья гильдии ремесленников и купцов добились, что в немецких городах у евреев осталось практически два занятия: торговля старьем и ростовщичество. Во время перестройки, в 90-е годы, в России появились юристы, отстаивающие краеугольный камень демократии - независимость судов от государства. Но костяк судебной системы составляли зубры советских времен. Они стали выдавливать новаторов из своей сферы, и весьма успешно. У экономистов и социологов есть термин «негативная селекция», когда система очищает себя от самых талантливых и лучших. Классика корпоративности - израильский Верховный суд, БАГАЦ. Десяток «верховных» решают, кого допустить к себе наверх и активно участвуют в назначении судей, а адвокатам тоже «неудобно» ссориться с ними.

- Израильская правящая элита громко говорит об отказе от старой идеологии. Это верно?

- Когда как. Политические цели могут поменяться, но тогда связанные с ними стереотипы мышления начинают действовать незаметно, как вирусы в компьютере. Например, что палестинцы «бедные»,
поэтому им надо уступать и дарить подарки. Отразившись в СМИ, за два-три поколения такой подход может стать традицией мышления в масштабе всей страны. Олигархам остается только приказать, доказывать необязательно.

- Мы все о закрытом... А демократия открытая - это что такое?

- Это когда партия власти, проиграв, уходит в оппозицию. У руля становятся действительно другие люди и страна меняет курс.


"Живой журнал" ezrahovkin