Распространённый в 60-е годы прошлого века в Советской России анекдот гласил: государственное радио (другого, естественно, не было) сообщает о соревновании по бегу между президентом США Эйзенхауэром и Хрущёвым, в те годы являвшимся главой политической системы в Кремле. Товарищ Хрущёв, сообщает слушателям диктор, прибыл вторым. Президент Эйзенхауэр завоевал предпоследнее место.

Вы думали, что такой способ комментировать действительность – исключительная привилегия тоталитарных режимов? Ну, так вы так думали Ваше… В постмодернистскую эпоху политкорректный подход и склонность к Wishful thinking (путанице между желаемым и действительным) могут формировать и цензурировать сообщения, комментарии и реакции на них в политической системе, даже без Политбюро.

Около недели продолжалось соревнование речей между Обамой и Биньямином Нетаниягу, соревнование, пик которого наступил во вторник в Конгрессе. Через несколько минут после окончания речи комментаторы в Израиле, идентифицирующие себя с "политическим мирным процессом" (а львиная доля микрофонов, как известно, находится в их руках) позаботились пояснить: Нетаниягу завершил соревнование, заняв предпоследнее место. Политическая система по всему спектру и во всех лагерях прореагировала соответственно.

Возвращаясь в Кремль. В ходе прошлогоднего визита Нетаниягу в Москву один из тогдашних советников по связям с прессой отправил журналистам, сопровождавшим премьер-министра СМС: обратите внимание, как уважают израильского главу правительства в России – когда он приземлился, перегородили шоссе, ведущее из аэропорта в гостиницу, где поселилась израильская делегация. Это вызвало улыбку у всех, кто разбирается в ведении русской политики. Русские, в соответствии с советскими традициями, при прибытии высокопоставленных гостей, освобождают трассу движение, так что это не было особым жестом.

Напротив, в Вашингтоне поведение представителей Конгресса указывает на многое, что выходит за рамки подчинения правилам вежливости, принятым в Конгрессе. Эти правила, разумеется, не обязывают никого стоять и приветствовать. Это свидетельствовало, как мы уже говорили, о победе в соревновании.

Это верно - политическая культура у нас в Стране иная. У нас вы не вручаете букет цветов тому, кто удостоился победы на политическом или государственном поприще, если этот человек не имеет отношения к вашему лагерю. Но от этого до советской реакции левого лагеря - дистанция немалая.

Ликуд: смешанные чувства

Ихуд Леуми, а также Ципи Хотобели и Дани Данон поспешили по завершении речи указать на её уязвимые места. Это не было игнорированием результатов соревнования, но игра в соответствии с разделением ролей. Кнессет – это нечто вроде оркестра, и партиям нельзя ни фальшивить, ни молчать – голос их избирателя должен найти свое выражение. Роль правой партии - выделять те вопросы, в которых Ликуд ломанулся влево, и критиковать это. Такова же роль правого крыла фракции Ликуд. Фракция Ихуд Леуми и депутаты Данон с Хотобели указали на два главных момента, обозначивших сдвиг влево: Нетаниягу повторил разу о признании палестинского государства (из Бар-Иланской речи начала каденции), добавив, что его территория будет "большой". Во-вторых, он конкретно, уже без намёков, сказал, что при постоянном урегулировании будут такие поселения, которые останутся за границами государства Израиль.

Разве такой подход отражает политику Ликуда? Ни в коей мере! Решение Центра Ликуда противиться палестинскому государству никогда не отменялось, тогда как проблема эвакуации поселений вообще не обсуждалась.

Не идёт ли речь о сдвиге влево? Тоже нет. Поезд, который ведёт Нетаниягу, совершил поворот влево,- по крайней мере на бумаге - когда в своей Бар-Иланской речи он принял обязательство о принципе двух государствах. В последние две недели Нетаниягу дал задний ход - и не раз, а два раза: во-первых, в речи в Кнессете при открытии летней сессии, во-вторых, на этой неделе в Конгрессе. Относительно речи Бар-Илан это сдвиг вправо - в двух плоскостях, тактической и стратегической.

Как мы уже сообщали, на прошлой неделе Нетаниягу встретился с министрами, не являющимися членами «Семёрки», и с депутатами от Ликуда. После встречи он сказал Ципи Хотобели: «Моя речь тебе понравится». Действительно, в речи видны отпечатки пальцев Хотобели и других участников упомянутой встречи.

В стратегической плоскости выделялись прозвучавшие впервые из уст премьер-министра слова, что в Иудее и Самарии еврейский народ не является захватчиком или оккупантом, заявление о том, что Иерусалим никогда не будет разделён, а также – что будущие границы будут установлены на основе демографических изменений на местности после Шестидневной войны. О наших правах в Иудее и Самарии Ципи Хотобели говорила на упомянутой встрече, а Зеэв Элькин предложил вместо «блоки поселений» сказать «демографические районы». Он уже на прошлой неделе предполагал, что его предложение будет принято – так оно и вышло.

В тактической плоскости Нетаниягу установил тормоза уступкам, которые в будущем будут сделаны при достижении постоянного урегулирования – он вновь обусловил процесс переговоров готовностью Абу-Мазена признать Израиль в качестве еврейского государства, отказаться от "права на возвращение" «палестинских беженцев в пределы Израиля - шаги, на которые Абу-Мазен, не заинтересованный кончить жизнь подобно Садату, никогда не пойдёт. Поскольку постоянное урегулирование рисуется этаким кошмарным сном, который не будет реализован в обозримом будущем, то все разговоры об эвакуации поселений слышатся как абстрактные теоретические рассуждения. Вместе с тем, эти высказывания подтачивают консенсус и сдвигают политическую карту влево.

Позавчера несколько министров и депутатов Кнессета выразились против эвакуации поселений при постоянном урегулировании. Вопрос в том, когда их позиция найдет свое выражение. В Ликуде подчёркивают, что это чересчур теоретические дискуссии. А между тем кое-кто позаботился, чтобы отметить поселения, не входящие в блоки, которые должны остаться на карте. Сильван Шалом говорит о Хевроне, Гилад Эрдан – о Хевроне и Шило.

Речь Нетаниягу звучит как сдвиг вправо не только из-за того, что в ней содержалось, сколько из-за того, чего там не было (как в байке о козе, которую сначала ввели, а потом вывели из дома). «Я опасался, что будет гораздо хуже», - признался один из министров Ликуда в закрытой беседе спустя считанные минуты после речи. Так чего же тут не было? Упоминания о палестинском государстве во временных границах и обещаний о какой-то передаче территории. Настоящим экзаменом, говорит Ципи Хотобели, явится строительство на местах. Если глава правительства говорит, что демографическая реальность решает, а переговоров нет, то строительство должно быть разморожено.

Иллюстрацией к создавшемуся дуализму служит реакция парламентского лобби «За Эрец Исраэль», сочетание Элькина с Арье Эльдадом: лобби приветствует речь, отмечая наше право на Иудею и Самарию, что было было упомянуто главой правительства, но не приемлет оставление поселений на произвол.

Кадима: интересантские игры

Вечером после речи большинство высокопоставленных членов Кадимы хранили право на молчанье. Дан Халуц и Хаим Рамон, оба не депутаты Кнесета, выступили на фронт и атаковали Нетаниягу, тогда как Ливни и Мофаз сорганизовывались у них в тылу. В Кадиме испытывали неловкость по двум причинам. Во-первых, тяжело было отрицать факт, что Нетаниягу одержал существенную победу. Это было окончательно закреплено, когда назавтра же после его речи в Конгрессе, в Британии Обама провозгласил, что обращение палестинцев в ООН будет ошибкой. Во-вторых, позиция, которую он представил, близка к традиционной позиции Кадимы – официальной позиции, основанной ещё в своё время на общественном консенсусе, как он отражался в опросах. Этот факт поспешил отметить вечный бунтарь Кадимы, Отниэль Шнеллер. Он приветствовал речь Нетаниягу и выразил желание, чтобы Кадима восприняла эту речь и присоединилась к правительству. Назавтра выяснилось, что Шнеллер не одинок: Цахи Анегби, который собирается вернуться в партию после выборов и вписаться в верхушку, выразил схожую позицию. Ливни и Мофаз тем не менее выступили с нападками на речь.

Позиции, представленные Нетаниягу, отражают право-центристкую линию – тех избирателей, в которых Кадима некогда видела в них существенное ядро поддержки. Принцип двух государств, объединённый Иерусалим и аннексия блоков поселений. Верно, есть и различия. В принципе Кадима придерживается необходимости отступления из демографических соображений, а не из-за международного давления. В своё время они взвешивали план «иткансут» (отступления к линиям 1967 года) и не отказываются от опции одностороннего отступления, даже если и не декларируют это публично. Напротив, Нетаниягу принял принцип двух государств, потому что его принудили, и придаёт другое значение понятию "поселенческие блоки". И все же можно говорить о близости позиций.

Однако ещё до того, как Нетаниягу прошёл некоторое расстояние влево, и Кадима прошла свой путь. В Аннаполисе её руководство ломанулось влево, приблизившись к «Женевской инициативе». Когда Ципи Ливни на прошлой неделе выразила готовность к приятию предложения Обамы – границы 1967 года с незначительными коррективами границ в обмен на аннексию поселенческих блоков, - это был не тактический шаг. Нетаниягу, в соответствии с его официальной позицией, находится левее Ликуда, зато Ливни с её окружением находится левее Кадимы.

Позавчера Рухама Авраам призвала к созданию правительства единства. Далья Ицик твердит об этой опции. Цахи Анегби мы уже упоминали. Вместе с тем речь не идет о сдвиге Кадимы вследствие речи Нетаниягу – у каждого из верхушки Кадимы свои причины. Анегби заинтересован в создании правительства единства, потому что этот процесс предоставит ему как "свату" лишнюю силу. Далья Ицик, которая строит из себя кандидатку в президенты, тоже может выиграть от этого процесса. Рухама Авраам и прочие малые лидеры Кадимы уже два года сохнут на скамьях оппозиции, и им не светит опция никакого продвижения на выборах.

Ципи Ливни в отличие от них, своей позиции не изменила: она обуславливает своё вхождение в коалицию согласием Нетаниягу распустить существующую коалицию и сформировать правительство заново – и конечно изменив основные линии. Смысл очень прост: Ливни хочет правительство равенства (двух больших партий), чтобы у Нетаниягу там не было явного большинства. У Нетаниягу, разумеется, нет никакой необходимости в политическом самоубийстве.

Мофаз требовал раньше, чтобы Кадима вошла в правительство. Ныне он из противящихся правительству национального единства: создание такого правительства не позволит передвинуть на более раннюю дату праймериз в Кадиме, и Ливни, войдя туда, позаботится сунуть Мофазу портфель, который превратит его в нерелевантного, а она останется на виду.

Во всяком случае, ныне не ведутся контакты по присоединению Кадимы к коалиции.

Подведём итоги. Вот победители и проигравшие в вашингтонском сражении на израильской политической арене: счёт Нетаниягу : Ливни – 2 : 0 в пользу Нетаниягу. Нетаниягу и коалицию укрепил, и сам усилил свои позиции в опросах за счёт Кадимы. Согласно опросам общественного мнения, ему удалось переманить в Ликуд значительное число избирателей центра.

Авигдор Либерман не проиграл как лидер партии – согласно тем же опросам, его партия стабильна и даже усиливается. Но в ближайшей перспективе Либерман теряет очки в борьбе за главенство в правом лагере. В возникшей действительности он должен поддерживать Нетаниягу, не видя в позиции того пролома, через который он может прорваться и улучшить свои позиции.

("Макор ришон" 27.05.11)


Перевела Фаня Шифман
МАОФ