Надрывные вопли из рядов левых следуют из того, что через 40 лет после "переворота 77-го года" национальный лагерь начинает править. Правым политикам есть еще много чему учиться у соперников как меньше вкладывать усилия в декларативные законопроекты и пустые шаги, а производить настоящие изменения

По просьбе судьи Эльякима Рубинштейна торжества, посвященные 10-летию Нетаниягу в должности премьер-министра, он отметил историческим выступлением в БАГАЦе. В СМИ сообщалось, что в его окружении гневались на саму готовность БАГАЦа обсуждать газовое соглашение - вопрос, который в другом западном государстве вообще не обсуждался бы в суде. Если бы иностранец услышал об этом, он поразился бы как все же Нетаниягу согласился участвовать в игре, навязанной ему противниками соглашения. Почему не заявил, что вопрос не в компетенции БАГАЦа и что правительство не пошлет своих представителей на обсуждение и не будет считаться с решением суда? Но поскольку мы не иностранцы, никто из нас не ожидал такого от Нетаниягу. В этом смысле, возможно, выступление Нетаниягу в суде символизирует его поведение в отношении идеологических противников - в политике и истеблишменте - на протяжение последнего 10-летия.

Вернемся к окончанию первой каденции Нетаниягу. "О-н-и б-о-я-т-с-я". Это словосочетание будет фигурировать в любом фильме о его политической карьере и будет сопровождать его до конца жизни, как и заявление в день выборов 2015 года, что арабы стекаются на избирательные участки. Слоган "они (левые) боятся" из предвыборной кампании 1999г., не принесшей Нетаниягу победы, было неточным. Хоть победа на тех выборах принесла бы большое огорчение левым. Для них Нетаниягу уже тогда был своего рода Немезидой, что в 1996г. после того, как, по их мнению, был участником убийства Рабина, еще и осмелился украсть у них власть, которая уже была в их руках. Типичный израильтянин с блестящим английским, скроенный из того же материала, что и тогдашняя левая верхушка, который вообще, по их мнению, должен был встать во главе их лагеря, отказался предаться ословскому процессу, как это сделали 2 его предшественника, особенно Шимон Перес.

При всем этом в 1999г. у левых в СМИ (к которым и был обращен слоган о боящихся) не было серьезной причины бояться. За 3 года своей первой каденции (1996-99 годы) Нетаниягу отступил из Хеврона и не сломал устоявшиеся правила в отношениях с ПА, хоть от правого премьер-министра можно было ожидать иной реакции на теракты со стороны "партнера по ословскому соглашению". И что более важно: в силовых центрах вне политической системы влияние левых сохранилось (СМИ) и даже возросло (БАГАЦ).

Сейчас они в самом деле боятся. Невозможно ошибиться в этом. Вопли отчаяния от государства и истерические крики о преследовании свидетельствуют об ощущении беды в левом лагере. Часть этих реакций - не более, чем преднамеренная манипуляция для делегитимации критики против левых. Это не противоречит факту, что на грядках мира и либерализма в самом деле взрастает страх и еще более удивление, чтобы не сказать шок.

Почему сейчас? Чем отличается 2016 год от 1999?

Шок будущего

Я не находился в комнате Луи 16-го, когда французские революционеры ворвались во дворец. Также я не присутствовал при расстреле Николая 2-го большевиками. Но я догадываюсь, что оба эти, подобно тиранам Чаушеску, Каддафи о проч., были поражены, увидев чужих разгуливающих по дворцу. Хоть уже за много лет до их свержения любой ребенок в предместьях Парижа, Петербурга или Триполи мог прочитать это на лицах людей ненависть к этим тиранам. Таков путь абсолютного режима, особенно если он долголетний. Потеря власти становится для него и многих его подданных аксиомой, подобно уверенности в солнце, восходящем каждое утро. Услышав удары ружейных прикладов в дворцовые двери, деспот в удивлении раззевает рот: что, это в самом деле? И почему? Они в самом деле не любят меня? И как этот сброд смог победить мои войска, так много лет устрашавшие его?

Через год Будем отмечать то, что называется "переворотом 1977 года". Во дворец левых вошел тогда чужак Менахем Бегин. Хоть на протяжение лет "надпись была на стене", особенно со времени войны Судного дня, левые были поражены и в страхе. Достаточно почитать газеты тех дней, чтобы убедиться в этом. Говорили о "войне на пороге", "фашизме на улицах". Их остолбенение - понятно, страх - не менее понятен. Кто, как не представители партии Авода - наследницы МАПАЙ - знали, как ведет себя власть и каков смысл смены власти: - устранение всех представителей старого аппарата от позиций влияния и замена их представителями новой власти, а также поворот руля на 180 градусов в направлении, которое, по их мнению, приведет к беде.

Прошло немного времени, и оцепенение от переворота сменилось другим удивлением, не менее большим: новая власть не правит. Точнее, хочет разделить власть с теми, кого победили, или сделать своими руками то, что старая власть хотела сделать все годы, но не смогла. Назначение Моше Даяна на пост министра иностранных дел вскрыло желание Бегина удостоиться легитимации от лагеря, не голосовавшего за него. Мирный договор с Египтом был сигнслом лагерю мира, что опасения войны были надуманными и что Бегин умеет делать мир лучше их. В канцеляриях министров можно было увидеть новые лица, но в министерствах остался старый аппарат. Хоть возникло много поселений и была война в Ливане, но это было лишь вроде "то же, что раньше, но в большей степени". Поселенческий проект начала партия Авода, а войну в Ливане она вначале поддерживала.

Помимо Кемп-Дэвидского соглашения, создавшего прецедент "территории в обмен на мир", шагом с многолетними последствиями было усиление судебной системы - оплота левых, а также юр.советника правительства - молодого юриста Аарона Барака. Объяснения странного поведения Бегина, видно, надо искать в области психологии. В конечном итоге Бегин вырастил целое поколение ликудовских политиков, чьим большим желанием было получить комплимент от газеты "Гаарец". На протяжение поколения знало государство Израиль лишь одного премьер-министра, о котором можно сказать, что он вел себя как лидер с правой повесткой дня - Ицхак Шамир. Не случайно у левых он считался хуже, чем Нетаниягу. И как учит история, когда правитель затрудняется править, то вакуум заполняют другие - которые не были избраны. В нашем случае это была судебная система при поддержке СМИ. Так революция была упущена и пришлось ждать следующего поколения.

Видно, в эти дни происходит революция, которая должна была произойти в 1977г., или, по крайней мере, пишется существенная глава в начатом тогда перевороте. Если обратимся на минуту за океан, то там в звездах ходят 2 странных кандидата-фанатика, преуспевающих на праймериз в презуденты США. Комментаторы объясняют, что Берни Сандерс и Дональд Трамп точно задевают чувства многих американцев, уставших от истеблишмента и обрыдших от политкорректности. И у нас кемпейн "не извиняемся" Нафтали Беннета на последних выборах сыграл на чувствительных струнах общественности. Эта общественность горящими глазами смотрит на своих политических представителей в ожидании, что сделают, наконец, то ради чего были избраны и что обещали во время избирательной кампании. Правым избирателям уже давно опротивели министры, боящиеся журналистов и отступающие от своих решений вследствие статьи в газете или угрозы обращения в БАГАЦ.

Предвыборный лозунг Беннета на предпоследних выборах "что-то новое начинается" оказался верным не только в отношении Байт йегуди, но и по отношению к другим правым партиям. Последние избирательные кампании взрастили правых политиков нового типа, которые не боятся и не извиняются за то, что они правые. Сейчас левые смотрят на экран и видят министершу культуры, спокойно сидящую в телестудии и, не моргнув глазом, говорящую журналисту: я была избрана и поэтому буду проводить мою политику. Несмотря на вашу злость. У левых сейчас то же ищущение, что у правителей, чувствующих, что бразды власти вырываются из их рук. Они реагируют истерически, как те, кто теряют способность устрашения.

Смена власти связана с дополнительными факторами. Много говорилось о снижении силы СМИ из-за Интернета и социал;ных сетей. В последние годы правые входят в оплоты левых. На этой неделе СМИ бушевали из-за присоединения правого журналиста Арэля Сегаля к Галей ЦАХАЛ. Разумеется, и назначение представителей национального лагеря на посты ген.инспектора полиции, главы ШАБАКа и главы Мосада создает ощущение смены вахт.

Больше всего выделяются представители новой правой политики министры Нафтали Беннет, Мири Регев и Аелет Шакед. При всей истерике левых и в противоречие со сравнением в левых СМИ с Гитлером и Муссолини, эти министры даже не доходят до уровня абсолютной власти МАПАЙ. В службе трудоустройства на проверяют парт.билеты. Одед Котляр и Гила Альмагор еще не потеряли хлебные должности. В минпросе не увольняют учителей, воспитывающих в духе либерализма, и новый учебник обществоведения заполнен обучением демократии, уважению к другим религиям и нац.меньшинствам, живущим среди нас. Любое новшество, вводимое правыми министрами, требует от них твердой выдержки и защиты идей и доказательства, что "оттуда" (с министерского поста) видится то же, что виделось "отсюда".

Излишний шум

При всем положительном потенциале этих изменений прискорно видеть, что генерирующие эти изменения вкладывают немало усилий в напрасные процессы, создающие много шума, но мало влияющие. Похоже, что бОльшая часть газетных бурь бушует вокруг процессов, имеющих малый потенциал (если вообще имеющих) или не оправдывающих затрачиваемую на них энергию. Как правило, речь идет о законопроектах с более декларативным характером, чем реальным, более влияющих на то, как выглядит государство, чем на его сущность и характер. И еще один недостаток есть в этих законопроектах - они полностью зависят от того, насколько будут обеспечивать их соблюдение. Если кто-то вздумает навязать их соблюдение, немедленно заново поднимется буря, бушевавшая на протяжении 2 лет борьбы за принятие этого закона. Даже если правые победят в этой борьбе, найдутся в книге законов государства Израиль еще несколько законов, являющихся "мертвой буквой", вроде закона о рабочих часах или закона о закрытии увеселительных заведений в день 9 Ава.

Пример такого законопроекта - закон о бойкоте. Какая-то организация уже была оштрафована за призыв к бойкоту продукции поселений? Сколько раз был применен этот закон и пройдет ли такое применение в тишине? Законопроект об амутот, получающих финансирование из-за границы, - дополнительный пример больших усилий в ненужном направлении. Допустим, что законопроект будет принят и даже будет применяться. воспрепятствует ли это финансированию европейскими странами левых организаций? Вместо того, чтобы напрямик бороться с проблемой, хоть это и трудно, обращаясь к этим государствам чтобы они прекратили правительственное финансирование здешних организаций, министерша юстиции избрала, вроде бы, легкий путь действий против амутот - что лишь "пометит" их, но ни в чем не ослабит. И законопроект о приостановке депутатских полномочий тех депутатов, что действуют против государства, который родился в качестве реакции на посещение депутатами от БАЛЯД семей террористов, относится к таким шагам. Вместе с законопроектом, запрещающем отмечать День Независимости как накбу (катастрофу) арабского населения, этот законопроект пытается замести под ковер тенденции, существующие в арабском обществе. Как будто если не будет шествий накбы и в Кнессете не будет депутатов, откровенно поддерживающих террористов, то голоса этих фанатиков исчезнут и арабское общество превратится в сторонников Израиля.

В то время, как Аелет Шакед и некоторые депутаты от Ликуда, тяжело работают над излишними законопроектами, Мири Регев выпускает множество деклараций. Она достойна похвал на приверженность своему пути, несмотря на шквал оскорблений слева и давление изменить линию, но мы должны ей сказать: "Говори мало, а делай много". Может, она и делает немало, но сопровождающий шум вредит тому, что она пытается продвинуть. По вопросу лояльности государству - после большого шума мы услышали от нее, что всего-навсего речь идет о применении закона от 2011г. Если в этом все дело, то зачем выступать с декларациями? Когда наступит конкретный случай, Регев "займется" им как посчитает нужным. Декларации без конкретных действий лишь подкрепляют утверждения, что она ищет заголовки ради будущих праймериз в Ликуде.

И имя Нафтали Беннета не осталось забытым в хронике схваток между правыми и левыми ("затыкание ртов", по выражению левых), но в его случае речь идет о сущностных вопросах. Это касается учебника обществоведения, по которому будут учиться в школах и будет формироваться мировоззрение учеников, а также вопрос назначение зам.председателя комиссии по высшему образованию. Эти 2 темы представляют каналы, по которым новые правые политики должны действовать, если хотят привести к изменениям: первый - проведение политики, соответствующей их мировоззрению в сферах, за которые они ответственны. Второй - реализация этой политики в области назначений.

Надо учиться у умевших править - представителей МАПАЙ-Аводы. Они не тратили время на принятие законов, которые окрасят государство в красный цвет, а ежедневно занимались внедрением своих людей во все ведомства и комиссии. Эта деятельность более эффективна в том числе потому, что ведется в тишине и создает меньше заголовков, не вызывает бурь и сопротивления.

Возьмем, к примеру, область культуры. Израильское кино заполнено проарабскими фильмами, в нем нет места даже одному фильму с еврейским национальным мессиджем. Нет ни одного закона, устанавливающего это, и в значительной мере это следует из засилья левых на факультетах киноискуства и в комиссиях фондов - в том числе государственных - предоставляющих премии и субсидирующих фильмы. Путь к изменению ситуации проходит не через декларации об отмене финансирования наиболее возмутительных спектаклей, пересекающих все красные линии и поддерживающих террор, хоть такое прекращение финансирования правильно и тоже должно делаться. Самым эффективным средством изменения в области киноискуства будет создание вузов с другой направленностью, поощрение других фильмов и изменение состава комиссий государственных фондов. По крайней мере, часть этих шагов, предпринимаются нынешней министершей культуры. Вопрос: куда направляется основная энергия.

Закончу представлением дилеммы, о которой должен задуматься правый лагерь в свете происходящих изменений. Во многих областях, в которых в прошлом у левых была монополия и в которых левые все еще доминируют, эти левые склонны демонстрировать пренебрежение ведомствами, идентифицируемыми с правыми. До сих пор левые пытаются игнорировать научно-академические достижения Ариэльского университета - только потому что этот университет ассоциируется с правыми. Особенно выделяется политика левого бойкота в области культуры. Министершу Мири Регев левые представляют не понимающей важности культуры - подразумевается, разумеется, культура определенного вида, а поддерживаемую министершей культуру левые называют развлечением для масс. Театр и изобразительное искуство из право-религиозных источников игнорируются левым истеблишментом, включая перекрытие финансирования из фондов.

Правые деятели культуры и их общественность иногда испытывают комплекс неполноценности по отношению к именитым. Как они должны относиться к мнению тех, кто определяет, если известно, что во многих случаях те заранее настроены предосудительно и не высказывают чисто профессиональное суждение?

Автор - лектор истории в Бар-Иланском университете и колледже "Орот Исраэль"

("Макор ришон" 19.02.2016)


Перевел Моше Борухович
МАОФ