Ежегодная фестиваль-склока прекратится только когда проведение Дня Памяти
Рабина и установление его характера будет в нужных руках
1. Игаль Амир не будет дома в ближайший Песах. И в следующий Песах тоже.
Это отлично знают активисты с правого края, те самые, что распространили
фильм, вызвавший на этой неделе бурю в обществе и в СМИ. В отличие от членов
семьи Амир, которые снялись для фильма, Авигдору Эскину, Баруху Марзелю
и Итамару Бен-Гвиру не столь важно, освободят ли Амира вскоре или вообще
когда-нибудь. Целью распространения фильма было позлить левых и вскрыть
их лицемерие, и в этом они весьма преуспели.
2. Те, кто называют Ларису Трембовлер во время обзора новостей «это
чудовище» (а-иша а-мифлацтит а-зот), подкрепляют утверждение создателей
фильма, что Амир и его сторонники страдают от чрезмерного преследования
(и обеспечивают Ларисе Трембовлер возможность подать иск на клевету). Когда
ещё в последнее время приклеивали такой титул к кому-нибудь из десятков
странных женщин, которые по какой-либо причине влюблялись именно в убийц
или прочих отвратительных преступников? А сам по себе этот приклеенный
титул не подстрекательство?
В эти дни Трембовлер собирается родить. В свете того факта, что её
право на врачебную тайну нарушено уже публикацией о поле её плода уже,
можно ли отбрасывать опасение, что подстрекательство в её адрес не подвигнет
кого-то из медицинского персонала на халатность при оказании её медицинской
помощи при родах?
3. Политики, которые клянутся, что убийца Рабина никогда не вдохнёт
воздуха свободы, но собираются «ради мира» отпустить на свободу уже завтра
утром террориста Маруана Баргути, приговорённого за организацию 5 убийств,
тем самым доказывают, что их моральные суждения подчиняются политическим
предпочтениям.
Поборники прав и благ палестинских террористов выставляют себя на посмешище
своими патетическими попытками лишить Амира его прав, которые даются, справедливо
или нет, самым отвратительным преступникам. Прецеденты, которые они создали,
поддерживая террористов, , позволяют с полным на то основанием Авигдору
Эскину украшаться, подобно им, позой «защитника прав человека».
И депутаты Кнессета, которые провели в Кнессете закон, запрещающий
помилование Амира (как будто кому-то приходит в голову сделать это), только
доказывают, до какой степени основополагающие принципы, вроде недопущения
принятия ретроактивных и «персональных законов» (имеющих в виду исключительно
конкретную личность) могут оказаться расшатанными и чересчур гибкими, когда
понадобится.
И чтобы дополнить этот лицемерный хор, являются поборники свободы слова
и свободы творчества и провозглашают бойкот певцу Ариэлю Зильберу – и только
по той причине, что Зильбер осмелился сказать, что и о человеческих правах
заключенного Игаля Амира тоже кто-то должен позаботиться.
4. Вследствие свистопляски в СМИ, которой удостоился провокационный
фильм, следует предположить, что тайные заморские спонсоры фильма отметили
успех распространителей фильма и увеличат пожертвования.
Так эти две группы фанатиков продолжают подпитывать друг друга. Эскин,
Бен-Гвир и Ко снабжают топливом тех, для кого «пестование наследия Рабина»
и клеймемие «правого подстрекательства» превратилось в род занятий, в источник
заработка, или, как минимум, как в прошлом помелькать в СМИ - ведь без
мероприятий «Дня убийства» кто вообще помнит кто такой Шимон Шевес и что
он думает по какому бы то ни было вопросу?
Распространители кассеты дали повод для предоставления свободной трибуны
«хасидам Рабина» для их гневных, праведных, истеричных и обобщающих нападок
на всех противников их пути. Провокационная кассета, с их точки зрения,
- доказательство, что не прекратилось в стране подстрекательство – и это
оправдывает увеличение средств, которые государство выделяет им для борьбы
с этим самым подстрекательством.
А между тем во всем правом лагере только усиливается ощущение преследования
и дискриминации. И тем, у кого проявления поддержки Амира вызывают отвращение
или тревогу, трудно сдержать чувство удовлетворения, которое переполняет
их при виде крокодиловых слёз тех, кто этих сторонников поливает грязью
и желает им самого плохого. Когда плакальщики по Рабину открыто заявляют,
что для них больнее всего - утрата мечты Осло, ничего удивительного, что
те, кого избрали на роль жертв плана, идентифицируемого с этой мечтой,
не спешат проливать слёзы или зажигать свечи.
5. И вот распространители кассеты вышли в выигрыше - а с ними вместе
радетели «наследия Рабина». Да и СМИ нашли волнующую тему, которой можно
заполнить новостные колонки в честь ежегодно отмечаемого события. Но расколотое
израильское общество вместо того, чтобы объединиться в отрицании убийства,
снова несомо по бурным волнам фестивальной склоки, превратившейся в основную
характеристику «годовщины убийства Рабина».
Если кто-то хочет, чтобы этот день приобрел настоящие национальные
ценности, следует отнять проведение этого дня и установление его характера
из рук политических, идеологических и прочих интересантов. Сохранение "наследия
мира" Рабина – это раскалывающая цель, и нет никакой причины выделять ей
день памяти и государственные ресурсы. Пусть почитатели памяти Рабина
поучатся у сторонников Рехаваама Зеэви, как устраивать объединяющий, а
не раскалывающий День Памяти.
6. А что до Игаля Амира, то невозможно знать, как на самом деле сложится
его судьба. Возможно, он будет гнить в тюрьме до конца своих дней. Логичней
предположить, если спустя много лет, может, когда ему стукнет 60 лет, он
всё-таки будет освобождён. Можно предположить, что освобождению будет сопутствовать
некое публичное выражение раскаяния, искреннего или вынужденного. Вероятно,
ему установят некие ограничения, подобно известному выпущенному заключённому
Мордехаю Вануну, которому запретили давать интервью.
Опасным для общества он, видно, не будет. В отличие от палестинских
террористов, которых освобождают пачками, до сегодняшнего дня ни один еврейских
заключённых, осужденных за деятельность против арабов, не вернулсяв террористической
деятельности. Опасение, что Амир нанесёт удар по кому-то гораздо меньше,
чем вполне реальное опасение, что кто-то решит нанести ему удар. Возможно,
он будет вынужден сменить имя и скрываться. То же относится и к его брату
Хагаю, который должен быть освобождён через 4 года; и его ждёт подобная
опасность.
7. Покушение на Ицхака Рабина не было самым отвратительным убийством
в истории государства. Мерзкие преступники и убийцы детей, садисты, не
гноятся в тюрьмах до конца своих дней. Игаль Амир - не самый худший из
преступников. Он, может быть, самый опасный из них. Угроза стабильности
режима и единству народа - это то, что делает покушение на главу правительства
наиболее опасным.
Во всяком случае, в государстве, где не существует смертной казни,
десятки лет заключения – это в самом деле самое действенное наказание.
Основное устрашение - это немедленная смерть, которая ожидает потенциального
покушающегося от рук охранников ШАБАКа, которые в следующий раз, надо думать,
выполнят свою функцию.
Ежегодная фестиваль-склока прекратится только когда проведение Дня Памяти
Рабина и установление его характера будет в нужных руках
