Вновь и вновь правительство освобождает, убийца выходит на свободу, еврей вновь в опасности, и его сына, солдата, вновь шлют рисковать своей жизнью, чтобы поймать убийцу. Создается ощущение, что речь тут идет о некой высшей силе, которой нельзя перечить. «Солнце восходит», метод процветает и «резник продолжает резать» (цитата из «Сказания о погроме» Бялика – прим.перев.). Может ли быть большее сумасшествие?
Хуже сумасшедствия только равнодушие общества. Как будто гражданам вообще не приходит в голову другая возможность, кроме этого замкнутого круга бесовского танца.
Я знаю, что сравнения нашего времени с периодом Катастрофы не приняты. Я знаю это и ни в коем случае не хочу сравнивать происходящее. Но есть некая сходная психологическая черта, которую я не могу не упомянуть. То, что предшествовало Катастрофе и позволило ее, - это «новое сознание», созданное немцами, согласно которому убийство евреев – это необходимая часть действительности. Весь вопрос резни евреев стал чем-то естественным, вроде восхода солнца. Огромное количество рассказов времен Катастрофы описывает, как немцы превратили евреев в «предназначенных на смерть» в их собственных глазах. Даже в случаях, когда евреи могли убежать, многие из них относились к себе как к «предназначенным на смерть» и смирялись со своей судьбой.
Есть только одно препятствие, которое может остановить распространение сознания естественной обреченности жертв. Это препятствие – сами жертвы. Только если они никоим образом не принимают «легитимности» их убийства, только если они стоят за себя, тогда и окружение не сможет принять их убийство как естественное.
В снисходительности, которое государство Израиль проявляет по отношению к тем, кто убивает евреев, и хуже того – в том, как общество принимает такие решения – я вижу тот же синдром. С точки зрения государства Израиль убийство евреев не является непрощаемым и несмываемым грехом. Мы все понимаем, что после освобождения террористы продолжат убивать – но речь идет всего лишь о евреях…
Там – в Европе – евреи не хотели умирать. Их преследовали и мучили вплоть до того, что часть из них потеряла желание жить. Но почему это происходит с нами здесь, в нашем суверенном государстве, современном и вооруженном с головы до пят?
Чтобы дойти до корня проблемы, стоит перечитать книгу «Ложь» Бен Гехта о периоде Катастрофы. Социалистическое сионистское руководство в тот период не предпринимало чрезмерных усилий, чтобы спасти евреев. «Кому нужны здесь отбросы гетто», - говорил Хаим Вейцман. За политико-государственными процессами и тогда и теперь стоит отречение правящей верхушки от собственного еврейства. Процесс Осло с самого начала предназначался для того, чтобы навязать новую «израильскую идентификацию» еврейскому большинству и отделить («размежевать») народ от его еврейства – от сердца Эрец Исраэль и от евреев, сознательно поселившихся там. «Для меня Осло – это забыть, что ты еврей», - сказала Дорит Ревиньян в первую годовщину подписания соглашений.
«Евреи победили израильтян», - объяснил Шимон Перес в «Гаарец» свой проигрыш на прямых выборах премьер-министра, когда народ ужаснулся последствиям Осло. Но Перес ошибся. Евреи всегда проигрывали. Даже когда еврейское большинство побеждало на выборах, власть всегда оставалась в руках меньшинства, активно отрицающего еврейскую идентификацию. С точки зрения этого меньшинства, «территории» никогда не были слишком «болезненной ценой», которую надо заплатить Арафату, чтобы получить мир. Наоборот, не мир был их целью, а Арафат был субподрядчиком, предназначенным взять у нас эти «проклятые территории» (по словам Сарида). Целью было избавить нас от земель, связывающих нас с нашими еврейскими корнями. Поэтому процесс Осло продолжился даже тогда, когда вместо обещанного мира принес нам непрерывное кровопролитие. Процесс Осло продолжился просто потому, что он преуспел. Затеявшие его добились того, что было им нужно, они отделили нас от многих частей Эрец Исраэль. Освобождение террористов-убийц – это просто необходимое звено в логике Осло. Потому что даже когда процесс Осло «размежевывает» нас от еврейского народа (т.е. убивает евреев), он не считается провалом, а убийцы не считаются презренными преступниками… Ведь цель, с которой был затеян этот процесс, – забыть о том, что ты еврей.
«Макор ришон», перевод М. Боруховича