"Палестинцы" разочарованы соглашениями. Вместо сосуществования жители Йерихона получили блок-посты, коррупцию и пустые туристические объекты. Через 20 лет после Осло в Йерихоне ждут, что израильтяне вновь начнут приезжать
Город Йерихон украсился по праздничному. Первый выпуск военного колледжа в городе отмечался впечатляющей церемонией, включавшей женский парад - с оружием, в хиджабах и белых перчатках, а также всадников с флагами ПА и официальный визит Абу-Мазена.
Выпускники и их родственники заполнили современное здание военного колледжа, построенное при помощи Турции. Они приветствовали смотр, строевые приемы с оружием и парад. Председатель ПА выступил с речью, поздравил выпускников и руководителя колледжа д-ра Тайсира Абдаллу и упомянул будущий военный контроль на иорданской границе.
"Восточная граница палестинского государства будет между Иорданией и Палестиной. Не дадим Израилю доступа туда", - сказал Абу-Мазен и пообещал жителям Йерихона район без израильтян. - "Не позволим поселения внутри палестинского государства. Они нелегитимны и незаконны, и поэтому мы никогда не согласимся с ними".
Абу-Мазен бросил на полный плац компромиссную идею, которая, видно, обсуждается на переговорах между Ципи Ливни и Саибом Арикатом: "Мы будем готовы взвесить нахождение международных сил на границе между Иорданией и Палестиной. Мы ведем сейчас переговоры, которые продлятся от 6 до 9 месяцев. Мы готовы к миру на базе прав палестинского народа, в основе которых палестинское государство на Западном берегу, в Газе и Вост. Иерусалиме. Без Иерусалима мы не примем государство".
Та позитивная атмосфера, которую хотел продемонстрировать Абу-Мазен в отношении переговоров и будущих соглашений, которые превратят Йерихон во врата палестинского государства, видно, не идет дальше толстых бетонных стен военного колледжа.
Осло? Все стало гораздо хуже
По случаю 20-й годовщины подписания ословских соглашений мы спустлись в Йерихон, чтобы проверить пульс первого города, в котором контроль за безопасностью перешел к ПА и который должен был стать пилотным в отношениях между Израилем и ПА.
Жаркий климат чувствовался уже утром. На южном въезде в город мы увидели казино "Оазис" и возле него отель "Интер". Большая площадка, окруженная высокими пальмами, видела в прошлом много израильских автомашин, пытавшихся проехать к игральным автоматам.
Казино стоимостью в 92 млн долл, символизировавшее когда-то эйфорические дни после Осло, было создано палестинской автономией при международной поддержке. Провинциальная мечта о Лас-Вегасе, привлекавшая в рекордные дни тысячи посетителей, была похоронена после вспышки интифады 2000 года.
Несмотря на прошедшие 13 лет, окна все еще вычищены. Легенда рассказывает, что рулеточные столы, жетоны и колоды карт готовы к возвращению игроков, мечтающих быстро разбогатеть.
В кафе возле центра города "заседает парламент" старожилов Йерихона. Они пьют кофе и курят сигареты и кальяны, несмотря на сильную жару. Мы подошли к ним, попросили разрешения присоединиться к компании и получили приглашение, включавшее кофе для журналиста и час с мятой для фотографа. Когда мы спросили, что изменилось после ословских соглашений, все откинулись на спинки кресел, обратили взоры кверху и предоставили слово старым скрипящим вентиляторам.
Первым ответившим был Абед, молодой парень с бородкой, сидевший возле меня. "По большому счету, ничего не изменилось", - затем он скривил рожу и продолжил: "Стало только чернее и ужаснее. До соглашений мы могли сесть в автомашину и без проблем доехать до Тель-Авива или Иерусалима. Без границ и разрешений. Вследствие ословских соглашений наш мир закрылся. Мы как мухи, свободные внутри банки", - сказал он и отогнал муху, прилепившуюся к его левой щеке.
"Я работал в Израиле, у меня были израильские друзья и я жил хорошо. Вдруг закрыли границу - и израильскую, и иорданскую - и сейчас требуются разрешения на работу. Была надежда, что конфликт закончится и международные границы будут открытыми. Но как вы обратили внимание, этого не случилось", - добавил он и погрузился в стакан с кофе.
Абу-Халиль показал направление от арабского врача в Йерихоне в израильскую больницу. "До ословских соглашений никто не думал, что это будет сложной бюрократической процедурой. Садишься в машину или такси и через полчаса ты в больнице в Иерусаломе. Сегодня итром я попытался съездить, но на КПП мне сказали, что у меня нет разрешения. Так я пришел сюда пить кофе - что мне еще делать? Может, это поможет моему здоровью", - смеется он, запихивает еще одну сигарету в рот и удостаивается возгласов других посетителей кафе: "Брось курить, может, станешь здоровее".
После того, как старшие высказались, и самый младший в компании Абу-Ибрагим набрался смелости: "От Осло мы не продвинулись ни на сантиментр. Наоборот, только отдалились от возможности решения для двух народов. Вообще, если мы говирим об экономической беде, которую нам принесло это соглашение, то еще 10 лет назад можно было прожить на 5 тысяч шекелей в месяц. После 2000 года и интифады аль-Акса мы не можем работать в Израиле, поэтому наши зарплаты упали до 1500 шекелей, а цены только выросли".
Абу-Халиль вытаскивает пачку сигарет. "Ты знаешь, сколько стоит пачка? 20 шекелей. Это сигареты, производимые в Азарии (прим.перев. - арабская деревня неделеко от Иерусалима) Производство стоит 3 шекеля. Кто зарабатывает остальное?" - спрашивает он и указывает на наклейку с заголовком: "Палестинская администрация". "Ты видишь: это ваше изменение. Это Осло. Привезли нам чужих из Туниса, назвали их ПА и сказали им: берите деньги у несчастных".
Уехал в Саудовскую Аравию
Беседа, в начале протекавшая сонно, начала оживляться, как раскаленные улицы Йерихона. И тогда подошел Абу аль-Абед - весь в белом - и громко присоединился к компании: "Ну, когда вы разбомбите Сирию? Пусть упадут тут бомбы с боевыми газами", - подстегивает он нас. - "Иншалла (с помощью аллаха) Тель-Авив и Йерихон будут разбомблены в один день. Так сможем начать все с начала", - добавляет он и громко смееется.
"Я не ждал долго. Через 2 дня после подписания соглашений Осло начал процедуру по оформлению документов на эмиграцию отсюда", - рассказывает он. - "Через 3 года я уже был в Саудии. Я живу там до сих пор, кайф, без проблем. 4 дня назад приехал навестить родственников. Это Осло (тут он проклял соглашение и назвал его названием древнейшей профессии), из-за него я покинул дом", - говорит он. - "Осло - это ложь".
Когда он говорит о Саудии, проклятия сменяются благословлениями: "Это жизнь. Я зарабатываю торговлей, посредничеством в покупке/продаже земли и недвижимости. Кручусь весь день в "Мерседесе", плачу полшекеля за литр бензина. У меня большой дом, за который в Тель-Авиве надо было бы платить арендную плату 2000 долларов в месяц. В Саудии я плачу 1000 риалов - примерно 1000 шекелей. Хорошая жизнь", - говорит он и просит нашего фотографа сделать ему хорошие снимки на память.
Молодой Абу-Ибрагим вновь включается в беседу: "Асаф, 20 лет назад я мог бы приехать к Вам домой в гости, а Вы могли бы приехать ко мне. Я работал бы в Тель-Авиве, хорошо бы жил. Нас насильно хотят разлучить и вредят обоим народам. Простой вопрос: какой завод был создан в Йерихоне после Осло? Что хорошего Осло принесло нам? Ничего".
К маленькому столику присоединились еще несколько человек. "Это Абу-Юсуп, он из Хамаса", - указывает на кого-то шумный Абу аль-Абед и тут же получает локоть в бок от соседа: "Молчи, ты хочешь неприятности ему?"
Я обратился к Абу-Юсупу: "Ты в самом деле из Хамаса?"
Он кивнул головой, налил из чайника и ответил: "Тут много людей Хамаса, в Йерихоне и вокруг. Вы, израильтяне, думаете, что Абу-Мазен правит на местности и с ним надо разговаривать, но Хамас сильнее - не только в Газе".
"Так почему ты скрываешь это?"
"ПА боится нас и задействует аппарат безопасности для арестов, поэтому пока предпочтительнее жить тихо и подготавливать местность".
Фотограф сделал мне знак приблизиться к нему. Я сказал, что иду в туалет, и он шепнул мне: "Я слышал, как на улице говорят: "Мухабарат" (прим.перев. - разведка по арабски). Они уверены, что мы из израильской разведки".
Когда мы хотели расплатиться, у нас решительно отказались взять деньги: "Вы наши гости! Позовите ваших израильских друзей, пусть приезжают в Йерихон. Тут безопасно", - сказал Абу-Ибрагим и мы обменялись телефонами.
Вход в синагогу запрещен
Чтобы лучше понять полоску земли между Иорданом и Йерихоном, о которой говорил Абу-Мазен на церемонии, мы поднялись по канатной дороге, построенной в 1999г. и ставшей одним из символов города. Дорога принадлежит частной компании, находяейся во владении семьи, один из членов которой еще недавно был министром экономики ПА.
Красные вагончики канатной дороги блестят. Магазин сувениров не постыдил бы ни один туристический объект. "С 2000 до 2004 года мы были закрыты из-за напряженности в области безопасности", - сказал мне один из руководителей канатной дороги. - "С тех пор количество туристов меняется в зависимости от времени года. В прошлом месяце было больше туристов. В этом упадок".
Мы поднялись на гору и зашли в пустой ресторан. Владелец Омар не скрывал удивление - наконец-то прибыли туристы. Кроме нас зашел лишь один японец с телекамерой, поторговался с официантом по поводу счета, попросил скидку.
Омар предложил нам кофе и чай и посадил на балконе, с которого можно видеть тонкую полосу, разделяющую между Иорданом и Йерихоном. И владелец ресторана осознает, что вопрос границы заботит Израиль. Переговорные группы не продвинулись в этом вопросе. Израильтяне упрямятся контролировать границу и переходы, арабы не соглашаются.
Пограничный забор на границе с Синаем и большое количество оружия у бедуинским племен на полуострове вынудили их обратиться к новаторству. "Контрабандисты оружия нашли альтернативный путь в обход зактытой южной границы", - говорит военный источник. - "В последнее время мы пресекаем попытки переброски оружия и наркотиков через Иорданию. Бедуинские племена на Синае связываются с иорданскими бедуинами в районе Мертвого моря и Иорданской долины".
На этой неделе рота пограничной службы перехватила такую контрабанду оружия. Два автомата, спрятанные под сиденье автомобиля, направлявшегося из Иорданской долины в Бейт-Лехем. Двое из трех пассажиров были полицейскими Палестинской администрации.
Все незарегистрированное официально оружие переправлено контрабандой. Военный источнил говорит, что большинство оружия и наркотиков, контрабандно переправляемых через границу, идет в ПА и служит организации Танзим, действующей там.
Выясняется, что пасторальная тишина, открывающаяся с балкона, не отражает полную картину. Кроме дремлющих ячеек Хамаса, представителя коорых мы встретили в кафе, есть и вооруженные организации типа Танзим. Увидев Йерихон сверху, мы поняли слова Абу-Ибрагима: "В южной части города есть лагерь беженцев. Очень опасное место. Никто не приближается туда, даже полицейские ПА. В северной части города есть еще один лагерь - Эйн а-Султан - и там не стоит крутиться".
Омар рассказал нам о небольшом количестве туристов и о надежде, что наступят лучшие дни. Он указал на одно из кресел и сказал, что речь идет об историческом месте. "Тут Ципи Ливни и Саиб Арикат встречались в предыдущем раунде переговоров, когда Ольмерт был премьер-министром. Мы подготовили им потрясающие блюда. По улыбкам мы думали, что еще немного и соглашение будет подписано о конфликт будет закончен. Оказывается, что не всегда улыбки отражают действительность".
На вопрос о том, какие изменения принесло ословское соглашение, он ответил извиняющейся улыбкой: "Не многое измнилось. В начале было хорошее ощущение, было много израильских туристов, целые семьи. Те, кто любят наслаждаться пейзажами, приезжали сюда. Игроки оставались в казино и отеле "Интер". Сейчас пусто и тут, и там. С помощью аллаха, будет хорошо. Приезжайте с семьями, тут безопасно, как вы видите", - расстался с нами Омар.
Хорошая атмосфера и сердечное гостеприимство изменились, когда мы попытались заглянуть в древнюю синагогу "Шалом аль Исраэль", находящуюся в городе. Палестинская служба безопасности, увидев израильские номерные знаки на автомобиле, прибыла немедленно. Они задержали нас и начали расспрашивать. "Вы не можете войти сюда, эта территория принадлежит ПА", - сказали нам. В сопровождении джипа полиции ПА мы были выпровождены из города.
"20-ая годовщина Осло", - сказали мы друг другу.
("Макор ришон" 18.09.13)
Перевел Моше Борухович
МАОФ