Maof

Monday
Dec 23rd
Text size
  • Increase font size
  • Default font size
  • Decrease font size
Звезда не активнаЗвезда не активнаЗвезда не активнаЗвезда не активнаЗвезда не активна
 
«А ты жив?» - «Да». - «Твой отец жив?» - «Да». - «Ну так и он, Гуш-Катиф, тоже жив...» "Живой журнал" ezrahovkin

Давно, но уже в Израиле, меня попросили написать сценарий Пуримшпиля. Я начал с конца - с казни Амана, взобравшись на «высокое дерево», он поздравляет евреев с победой. А потом бросается вниз, разбиваясь на тысячу кусков. И каждый из осколков попадает еврею в сердце. Их нужно найти и выбросить, иначе они перейдут к детям по наследству.
Первый осколок связан с гордым одиночеством. Мой знакомый, еврей из Таллина, жаловался: «Как только мы сняли квартиру в Рамоте, соседи тут же повалили в наш дом. Откуда мы, да кто мы, не нужно ли чего, приходи в наш миньян, бери мой старый холодильник... В Таллине мы много лет прожили в одном подъезде с известным певцом, Георгом Отсом. И за все время ни я ему, ни он мне не сказали «доброе утро»...
А здесь говорят. Здесь потому и свадьбы обходятся так дорого, что за десяток лет жизни на родной земле еврей успел «зафрендить», говоря интернетным языком, кучу знакомых и друзей. И как не поделиться с ними радостью, как не получить от них благословение…
Но нет пределов совершенству. Они считают, что Ацмона – это не Ашкелон, а Хеврон не входит в архипелаг Иерусалима. Даже коренные израильтяне еще не раскусили до конца, что живут в одной стране. Вскоре после разгрома Гуш-Катиф какой-то человек нагнал меня по пути синагогу и сказал, указывая на оранжевую ленту на сумке: «Можешь снять. Он умер». Вот уж не думал, что от ярости степенные иерусалимские холмы могут запрыгать перед глазами. Я спросил: «А ты жив?» - «Да». - «Твой отец жив?» - «Да». - «Ну так и он, Гуш-Катиф, тоже жив...»