Сегодня(06/06/2008) утром слышала по радио слова хавера из киббуца Нирим - того самого, где проживал Амнон Розенберг, ז"ל, убитый за день до этого прилетевшей из Хан-Юниса миной. Киббуцник призывал к массированному наступлению ЦАХАЛя на Газу, дабы "покончить с фашистским террором", "очистить территорию", и вообще "показать им..."

Шалом, хавер!

И вспомнился мне другой текст, семилетней давности, опубликованный в рукописной газетке "Корморан", издаваемой тогда жителями того же киббуца Нирим - молодыми и, соответственно, горячими. Они именовали себя анархистами, множили свой орган на оргтехнике сочувствующих левому делу старших товарищей из киббуцного секретариата и тоже демонстрировали возле блокпоста Кисуфим, требуя "покончить с фашистским террором", "очистить территорию", и вообще "показать им..."
Правда под местоимением "им" имелись тогда в виду отнюдь не хамасники, а вовсе даже поселенцы Гуш Катифа. Это с их "фашистским террором" надлежало покончить, от них следовало очистить территорию дружественной анархистам Газы, им требовалось показать, где зимует некая очень некошерная, но очень вкусная пивная закусь.

Вот что писал тогда один из авторов "Корморана", известный своим читателям по псевдониму Малдорор, в высокохудожественной заметке под заголовком "Сон о выпотрошенных солдатах" (цитирую по газете "Макор Ришон" от 21.01.2001 - в собственном переводе с иврита на русский):

(во сне автор стоит в карауле, охраняя военную базу)

"Но есть что-то, что я ненавижу больше всего: эту сраную зеленую форму и слово, нарисованное на ней, которое я хотел бы стереть, но не могу. Оно - словно знак Каина, отпечатавшийся на моем лбу: ЦА-ХА-Л. Сейчас только я нахожусь между базой и группой террористов, которые во имя аллаха пустят всем пулю в лоб, и я не вижу в этом ничего страшного. Я надеюсь, что террористы придут, сделают с ротой все, что им заблагорассудится (от убийства до содомии), и заберут меня с собой."(Полный перевод статьи на нашем сайте, ред. МАОФ)

Далее юный анархист описывает, как его принимают в организацию террористов и он наконец-то начинает заниматься тем, что ему действительно нравится:

"Я выхожу по ночам, и у меня появляются новые увлечения: например, стрельба по женщинам-поселенкам. Я просто торчу от звука их лопающихся черепных коробок - ах! - этот звук, этот взрыв, ошметки мозга, разлетающиеся в тонком воздухе ночи! ...тогда я впервые, наконец, почувствую себя самим собой! А однажды, во время обычной стычки в Газе я приподниму голову над скалой и увижу знакомые глаза своего бывшего командира, увижу страх в его глазах, когда пуля совершит свой путь прямо в его наморщенный лоб и камень сзади окрасится алым."

Такая вот анархистская поэзия, продукция хашомер-хацаирного киббуца Нирим. Интересно, где он сейчас, этот Малдорор? А ну как, однажды, во время обычного рейда на киббуц Нирим, командир террористов приподнимет голову над скалой и увидит знакомые глаза своего анархистского друга и... далее - по оригинальному тексту? Неужто и ошметки поэтического мозга способны разлетаться в тонком воздухе ночи?
Возможно, тогда анархист из киббуца Нирим, а также его единомышленники и воспитатели действительно, станут, наконец, самими собой. Станут теми, кем они так стремятся стать - падалью. Хотя, честно говоря, дистанция, которую им осталось пройти до заветной цели, уже сегодня отнюдь не так велика.