Обладатель бен-гурионовской гривы, его неугасимой жизненной энергии, которые были присущи Старику в его лучшие дни, - трудно поверить, что проф. Шломо Хармати отпраздновал 80-летие всего несколько недель назад. День Герцля, отмечавшийся на прошлой неделе, празднование Дня Независимости, во время которого отмечалось возрождение иврита – это всё отличные поводы для беседы с академическим учёным, обладателем широчайшей эрудиции.

Хармати оживляет в своих рассказах личности, большинство их которых известны нам как названия улиц, а ведь он даже не историк, хотя некоторым из них не помешало бы поучиться у него пониманию прочитанного.

Хармати, обладатель трёх докторских степеней (по ТАНАХу, по психологии, по педагогике), к тому же нескольких магистерских дипломов (вторая степень), в первую очередь он педагог в области обучения языкам. Но языковедческие исследования завели его в неожиданные сферы и привели к тому, что ему пришлось «зарезать несколько священных коров», чтобы не сказать – устроить настоящую бойню. Речь идет о таких «священных коровах», как это Бен-Йегуда, возродивший иврит, а также Герцль, ассимилированный еврей, обратившийся к сионизму по следам процесса Дрейфуса.

Неевреи говорили на иврите

Хармати утверждает, что Элиэзер Бен-Йегуда не возрождал иврит, поскольку иврит никогда не умирала, молитвы и учёба попросту не давали возможности забыть его. И не только евреи – многие неевреи тоже применяли Святой язык. С девятого века действовал университет в Италии, где большинство лекций по медицине читались на иврите. Это продолжалось 800 лет. "Это происходило потому, что большое количество материалов на греческом и латинском было утрачено, остались только их переводы на иврит. И в Германии, и на Юге Франции изучали иврит. В 1518г. ректор Лейпцигского университета сказал, что тот, кто хочет изучать медицину, обязан выучить иврит, поскольку «лучшие источники по медицине написаны на иврите», и дальше его ударная фраза: «Да будет вам известно, что иврит совсем не сложный язык». Итак, в Оксфордской библиотеке Хармати нашёл не менее 15 тысяч рукописей по медицине, написанных на иврите.

Также отцы-основатели Соединённых Штатов, рассказывает Хармати, люди «Мэйфлауэр», хотели сделать иврит государственным языком, они давали ивритские имена своим детям и посёлкам в США. По одной из оценок, таковых имеется около 800.

Хармати: «Один из них дал своей собаке странное ивритское имя «Каашер» (который), и я не мог понять, почему. У меня заняло несколько месяцев, чтобы выяснить, что оно относится к главе истории о Гидоне, где есть строка «который будет лакать по-собачьи» - этот владелец собаки думал, что Каашер (который) – имя собаки».

Хармати объясняет, что в течение сотен лет, с девятого до 19-го века то тут, то там возникали центры, где развивались ивритские диалекты. Раввин Саадия Гаон, который был первым составителем словаря, назвав его «Агрон», во введении написал, что в Тверии говорящие на иврите «путались в грамматике». В Германии с 10 по 14 век были целые группы евреев, говоривших на иврите в повседневной жизни. В «Сефер хасидим», вышедшей в свет 800 лет назад на Юге Германии, рассказывает Хармати, появилось выражение «Яаков любил Рахель, прямо умирал по ней», прямо-таки «пальмаховский стиль».

В Италии неевреи изучали иврит во время Ренессанса, и он стал языком образованных людей, как латынь. В 16 веке в Цфате проживала община каббалистов, которая указывала своим членам «говорить друг с другом (на иврите) ежедневно, а не только в субботу». То есть, всегда были группы евреев, говоривших на иврите, и он применялся для общения между еврейскими общинами.

В 1882 году, год спустя после погромов, известный русский писатель-антисемит Лев Толстой "поменял шкуру". Он читал Книгу «Берешит» (Бытие) и пришёл к выводу, что история Йосефа – самая прекрасная новелла в мировой литературе. Еврейская газета на иврите «а-Магид» в том же году сообщала, что раввин города Москвы был очень удивлён, когда писатель пришёл к нему и попросил учить его ивриту. «Я позвонил нескольким историкам, чтобы выяснить насчёт этой истории, но ни один не принял это всерьёз». Хармати не отчаивался и когда выпала такая возможность, около двенадцати лет назад, он поехал в усадьбу Толстого. Он нашёл ТАНАХ в доме Толстого, превращённого в музей. Пометки на русском, сделанные Толстым тут и там, гласили: «Какая прелесть!» Спустя несколько лет он написал короткую статью, которую по сути можно назвать хвалебной песнью иудаизму и Моше-рабейну, которого он назвал самым моральным человеком в мире, а ведь в Торе Моше сказано: «Не притесняй египтянина, ибо был ты пришельцем в Египте». Толстой был сильно взволнован этим душевным величием.

Статью, которую написал Хармати на эту тему, бывшая министр образования Лимор Ливнат попросила его передать в средние школы-гимназии. Инспектор по литературе писала: «Когда мы изучаем Толстого, мы не считаем важным его отношение к еврейству». По прошествии полутора недель она осознала свою ошибку и исправила себя.

Хармати опубликовал книгу «Иврит среди неевреев», где описал отношение к ивриту и к ТАНАХу в нееврейской среде. Среди примеров в книге – Эдисон, Мартин Лютер, король Фридрих Второй, Толстой и ещё многие, оценившие иврит.

Миф о Бен-Йегуде

Так что же получается - по сути утверждение, что Бен-Йегуда возродил иврит, неверно?

«И Бен-Йегуда в статье, названной «Живой стиль», написанной летом 1889 года, по существу признаёт это. В этой статье Бен-Йегуда описывает своё прибытие в Страну и - как хозяин гостиницы, где он остановился, поведал ему, что он читает его статьи на иврите в газете «а-Хавацелет». Также и еврейский меняла денег в Яффо говорил с ним на иврите, и даже извозчик, вёзший его в Иерусалим. А уж там Бен-Йегуда просто наслаждался «живым ивритом» иерусалимских мудрецов. «Вместе с тем, он утверждал, что этот живой язык – своего рода испорченный жаргон, и его (Бен-Йегуды) роль – создание нового и чистого стиля иврита».

«Сколько слов Бен-Йегуда восстановил и ввёл в свой словарь? 220! Четверть из них не прижились. Давайте сравним: Бялик восстановил 600 слов, и все прижились. Так откуда взялся миф, что Бен-Йегуда восстановил тысячи слов?»

В 1902 году, прожив в Стране двадцать лет, Бен-Йегуда пишет в своей газете статью, назвав её «Наше достояние». В ней он подводит итоги своим достижениям: «Мне стыдно начинать в нашем городе, потому что на самом деле следовало бы сказать правду: и о том, что Иерусалиму нечем гордиться … В нашем городе сейчас есть около 20 женщин и девушек, говорящих на иврите… И Яффо не отличается…» - там было 30 женщин и девушек, говоривших на иврите И если прибавить ещё 150 девушек из мошавот, мы достигнем цифры 200 говорящих на иврите. «На данный момент это наша «ивритская собственность»!» - такой итог подводит Бен-Йегуда. Он делает упор на женщинах, - объясняет Хармети, потому что они передают язык следующему поколению.

Верно, что Бен-Йегуда уговаривал и поощрял, но те, кто делали (черновую) работу и не получили достаточного признания, это учителя и воспитательницы детсадиков, заявляет Хармати. Большая заслуга Бен-Йегуды в части обновления заключается в том, что именно он подтолкнул к превращению иврита в государственный язык еврейского государства, живой повседневный язык Страны. Незадолго до его смерти иврит был провозглашён британскими мандатными властями официальным языком Страны.

Хармати приводит ещё пример человека, который опередил Бен-Йегуду: «В 1866 году польский еврей по имени Аарон Теумим решил говорить только на иврите со своим недавно родившимся сыном. Когда мальчику исполнилось 7 лет, он представил его общине, как говорящего на иврите, как на одном из языков, имеющих хождение в Стране». Один из образованных людей писал, что мальчик «бегло говорит на иврите».

Хармати: «Бен-Йегуда принадлежит к вестникам сионизма, и только потом к воссоздателям иврита. Так мне всегда говорил профессор Йосеф Клознер (историк и литературовед, а также первый главный редактор Еврейской энциклопедии – А.Г.). Есть свидетельства, что в доме Бен-Йегуды говорили не только на иврите».

И вот ещё находка относительно Бен-Йегуды, которую Хармати собирается опубликовать, она связана с Моше Бар-Нисимом. «Однажды мне позвонили из Иерусалимского муниципалитета и попросили произнести речь на церемонии присвоения улице имени Моше Бар-Нисима: «Ицхак Навон, бывший президент, сказал, что вы - самый крупный специалист по этой теме». Я отвечал, что это, скорей всего, неверно, поскольку никогда не слышал об этом человеке. Я позвонил Навону, и он поведал мне, что Бар-Нисим сидел в доме Бен-Йегуды 22 года и написал словарь. Он перевёл каждое слово на 3 языка: английский, немецкий и французский. Хотя он выполнил большую часть словаря, о нём забыли. Вот как сотворяют мифы».

Хармати еще 30 лет назад написал книгу, называемую «Трое предшественников Бен-Йегуды». Все трое были сефардскими евреями. Один – Йосеф а-Леви, живший в 19 веке, руководивший еврейской школой в Турции. В своей опубликованной статье, он писал, что А-Леви ведёт преподавание на иврите и даже пишет стихи, он жаловался, что ему не хватаем слов, поэтому ему надо обновить язык… А поскольку это не дело, чтобы каждый занимался таким обновлением, как ему вздумается, он предлагал основать Комиссию языка, которая будет узаконивать все обновления в языке. Это происходило за 30 лет до основания Комиссии по языку иврит, которая впоследствии стала Академией языка иврит.

К своим утверждениям относительно Бен-Йегуды Хармати присоединяет такой крупный авторитет как Шай Агнон, который писал: «Что вы полагаете, добрые люди, кому-то захотелось, и он предписал обществу говорить на иврите, и тут же приняли его предписание, и мы все тут же заговорили? А что делали евреи до того, как пришел Бен-Йегуда? Были словно немыми, не раскрывали рта?.. Или делали друг другу знаки на языке глухонемых: мол, будем сидеть и ждать, пока пред нами не предстанет Бен-Йеуда и не посоветует нам говорить на иврите… Необходимость привела к разговору на иврите, который никогда не прекращал звучать. Если бы не насущная потребность, не помогли бы даже тысячи Бней-Йегуда!» Далее Агнон прибавил, что и в диаспоре многие говорили на иврите, а тот, кто не говорил, как минимум, понимал иврит.

(Примечание переводчика: В «Мальчике Мотле» Шолом-Алейхема есть забавный эпизод: мальчика хочет задержать городовой, и один из соседей обращается к нему на «древнееврейском», то есть на иврите: мол, вырви руку и беги, Мотл, поскорее! – потому что городовой мог понимать идиш, а вот древнееврейского – точно не понимал. Зато 9-летний Мотл понимал! Есть все основания полагать, что, когда Шолом-Алейхем создавал это произведение, с Бен-Йегудой и его работами он знаком не был)

И Бялик критиковал Бен-Йегуду, рассказывает Хармати, но она была вычеркнута из книг, осталась лишь в газете. И так поэт писал: «То, что великий герой Бен-Йегуда – отец разговорного иврита, вызывает большие сомнения, и вообще это уже много раз опровергалось».

«Так как же вы можете объяснить создание мифа вокруг Бен-Йегуды?»

«Агнон рассказал, что как-то он спросил Хемду Бен-Йегуда, как её супруг удостоился такого большого признания в то время, как были и другие евреи в Иерусалиме, знавшие иврит. «А у них не было такой пиарщицы, как я!» - ответила она ему. Когда об этом спросили у Менахема Усышкина (бывшего главой «Керен Каемет ле-Исраэль»), он ответил «Да, это верно, что иврит никогда не умирал, но ведь народу нужен герой!»

Если захотите, вот она – сказка!

Герцль, провозвестник государства, был ассимилированным евреем, начавшим свою сионистскую деятельность вследствие суда над Дрейфусом. Так, по крайней мере, учат в системе государственного образования в государстве, которое он провозвещал. Это ошибка, говорит профессор Хармати и ссылается в основном на рукописи самого провозвестника: он был куда ближе к еврейству, чем это считалось, уже в юношеском возрасте он занимался еврейскими проблемами, и даже известная приписываемая ему фраза не была сказана им.

Хармати: «В пятой строке из речи Герцля на Первом Сионистском Конгрессе есть такая фраза: "Сионизм – это возвращение к еврейству даже прежде возвращения на еврейскую Землю". Я проверил эту речь на немецком (в оригинале) – и там так и написано. После того, как я рассказал об этом в радиопередаче, мне позвонил рав Лау, он спросил: "Как такое может быть? Ведь об этом не написано ни в одной книге!" Я ему объяснил, что кто-то позаботился стереть эту фразу».

«И в книге «Альтнойланд» Герцль пишет, что в государстве на официальном уровне должны соблюдаться еврейский традиции. Он рассказывает, как в пятницу после полудня прибыл в Иерусалим и сказал своим спутникам идти пешком, дабы не осквернить субботу.

"Мне говорили, что все речи на Сионистском Конгрессе подверглись цензуре. Судя по всему, из опасений, что кое-кто попытается их истолковать в духе «Протоколов Сионских Мудрецов». Очевидно, тогда они и стерли эту фразу о возвращении к еврейству».

Однажды, ожидая жену в университете, профессор Хармати зашёл в библиотеку, и чтобы использовать с толком время, спросил у старшего библиотекаря, есть ли ещё какие-нибудь переводы книги Герцля. Выяснилось, что есть 8 переводов, и он попросил выдать ему все восемь. «Первый перевод Михаэля Берковича, секретаря Герцля, до меня никто не читал. Там Герцль пишет: «В государстве евреев не будут говорить на иврите, ибо – кто из нас сможет купить билет на поезд на иврите?» В примечании на полях указывается, что во введении есть пояснение. И вот во введении Беркович пишет, что он объяснил Герцлю, что его слова ничем не обоснованы, поскольку Бен-Йегуда уже 15 лет живёт в Иерусалиме, а во всей Восточной Европе имеются кружки по изучению иврита. На это Герцль ответил: «Сотри эти мои слова!» Но секретарь отвечал: «Но все скажут, что я сфальсифицировал текст, ведь оригинал на немецком уже вышел!» Герцль ответил: «Тогда напиши во введении, что Герцль исправил это, и что только иврит будет государственным языком еврейского государства». Но Герцль этим не удовольствовался, он попросил опубликовать в самой популярной в те дни газете на иврите «а-Магид» письмо, в котором подчёркивал, что иврит будет государственным языком».

Хармати не поленился, он разыскал это письмо в газете. Это не помогло, свидетельствовал он: «Люди проигнорировали это. Как сказано в Талмуде: «Путаница, которая уже вошла, вошла". «Месяц назад вышла книга проф. Шломо Авинери про Герцля, и он повторяет рассказ, что Герцль не хотел, чтобы иврит был государственным языком в еврейском государстве».

Вследствие этого открытия Хармати продолжил изучать материалы о Герцле. Так он обнаружил неожиданные исчезнувшие подробности (а может, не случайно исчезнувшие). Хармати: «Герцль рос в традиционной, даже религиозной семье. Его дед был ультраортодоксом, из тех, кто в своей общине трубил в шофар и проходил перед Торой в молитве «Кол Нидрей». Отец Герцля, Яаков, накладывал тфилин и молился, а сам Герцль ходил по субботам в синагогу, по крайней мере, до 18 лет. Когда же они переехали в Вену, он, очевидно, немного отдалился от традиции. Это всё имеется в его дневнике.

«Герцль даже называл свою деятельность «вторым Исходом из Египта». И будучи студентом, он писал, что он идёт с еврейскими друзьями справлять Пасхальный Седер. Почти четверть его книги «Альтнойланд» посвящена описанию Пасхального Седера в соответствии с традицией, включая чтение Агады на иврите. Когда чтеца Агады спросили, откуда он знает язык, тот ответил: «С детства». Также два дяди Герцля репатриировались в Страну в 70-е годы 19 века. Когда Главный Раввин города Вена рав Гайдман спросил Герцля, с какого времени он начал интересоваться еврейскими проблемами, тот ответил: «С детских лет».

"Т.е. рассказ о том, что дело Дрейфуса будто подтолкнула Герцля к сионизму, не верен. И это логично: трудно предположить, что единичный случай, даже такой тяжёлый, мог так драматически повлиять на человека, если у него не было соответствующей основы в прошлом. Герцль пишет в своём дневнике: «Когда я был ребёнком, я получил наказание за то, что не ответил на вопросы по теме «Исход из Египта». Ныне на меня гневаются за то, что я знаю слишком хорошо эту историю…»

Герцль хотел сначала назвать книгу «Новый Сион», рассказывает Хармати, но тогда он вспомнил о древней синагоге «Альтнойшул» в Праге и подумал, что название «Альтнойланд» больше подходит. «Одно из красивых толкований этого названия синагоги (на немецком – старо-новая) таково, что в этом имени скрыты ивритские слова: "аль тнай" (при условии). Ведь когда придёт Машиах, все синагоги вознесутся в Землю Израиля, а поэтому синагогу построили НА ЭТОМ УСЛОВИИ».

Если этого недостаточно, Хармети не колеблется опровергнуть историрию с одной из самых изветсных фраз: «Если захотите, это не будет сказкой!» "Не Герцль сказал это", - утверждает он. Хармати: «На самом деле было вот что: Герцль в своём дневнике написал про своего хорошего друга, Леона. Я спрашивал профессоров истории, кто такой Леон? Никто не знал. Покопавшись в старых лингвистических справочниках, я обнаружил: профессор Леон Кельнер, руководитель кафедры английского языка в Венском университете. Это был прекрасный знаток иудаизма и иврита, он и помог перевести на английский книгу о государстве евреев. Они оба сдружились в дальнейшем они обменялись 70-ю письмами, а также часто встречались. Герцль передавал Кельнеру для рассмотрения всё, что было им написано, до опубликования. По прочтении рукописи книги о государстве евреев, Кельнер сказал Герцлю: У меня для тебя есть девиз: ЕСЛИ ЗАХОТИТЕ, ЭТО НЕ БУДЕТ СКАЗКОЙ!»

"Почему сейчас такие плохие результаты у школьников?"

"Потому что не с кем разгьоваривать в министерстве образования. Но к кому можно прийти с претензиями, если министерша сокращает "Нахаму, нахаму ами" и "Аль нехарот Бавель" из текстов обязательного изучения ТАНАХа, потому что мешает ей "там вспоминали Сион".

Кстати, Берл Кацнельсон написал статью "Источник не подвел", в которой объяснял важность Шабата и праздников для представителей рабочего движения. К моему сожалению, это не помогло. Они хотели "создать нового еврея" и оторваться от корней. Когда я сижу с моими детьми и учу с ними ТАНАХ, они говорят мне: "Если бы учительница объясняла нам, как ты, то и мы любили бы учиться".

(«Бе-ШЕВА», № 293, 22.05.08)

Текст на иврите
http://www.inn.co.il/Besheva/Article.aspx/7449


Перевела Фаня Шифман
МАОФ