«Государство Израиль потерпело провал в решении проблем изгнанников Гуш-Катифа. По результатам можно без сомнения установить: речь идёт о полном провале органов власти во всём, что касалось помощи изгнанникам». Это слова государственной комиссии по расследованию под руководством судьи в отставке Элиягу Мацы, которая представили свои выводы на этой неделе. Комиссия указала на провал, но не на виновных в нём. И это несмотря на слова члена комиссии профессора Йедидии Штерна, подчеркнувшего: «Речь идёт о самом серьёзном ударе по правам человека в истории государства!»
В отличие от прочих следственных комиссий, комиссия Мацы очень быстро сошла с газетных заголовков. Разумеется, можно утверждать, что большинство влиятельных деятелей СМИ, которые поддерживали размежевание, продолжают ту же самую линию, но есть основание предполагать, что главная причина такого снижения интереса в вегетарианским характере самого отчёта. Предыдущие следственные комиссии предпочитали «рубить головы». Комиссия Мацы удовольствовалась общими безадресными порицаниями. Комиссия проделала серьезную работу и обработала много материала, но в итоге подала серенький отчёт. В этом весь судья Маца – заметил один из свидетелей, выступавших перед комиссией. Основательный усердный судья, подпись которого стоит под тысячами судебных решений, но человек, который не возглавляет процессы.
До конца 2011
Прошло почти пять лет – и 95% изгнанных до сих пор беженцы, не имеющие постоянного дома. Действительно серьёзный провал, а виновных нет. На пресс-конференции во вторник г-н Маца разъяснил, что, по его мнению, не было смысла в персональных выводах. Это был системный провал, - сказал он, - задача - как можно скорее исправить положение. К тому же часть ответственности он возложил на самих выселенцев, которые не сотрудничали с системой.
При чтении отчёта Мацы возникают два основных вопроса. Во-первых, как это может быть, что никто не должен нести ответственности за столь грандиозный провал. Во-вторых, может ли отчёт повлечь изменения, ускорить процессы и существенно улучшить положение изгнанников? С одной стороны, в отчёте есть практические рекомендации, но с другой стороны, комиссия не предлагает изменить Закон «выселение – компенсация», который был главной причиной такого печального положения выселенцев. Если что и предлагает отчёт, так это косметические исправления там-сям…
Министр Даниэль Гершкович, председатель межминистерской комиссии по делам изгнанников, сказал: «Выводы комиссии важны на будущее». Нет, он имеет в виду, не дай Б-г, не следующие размежевания, поясняет свои слова министр, но случаи, если возникнет надобность в принятии решения для больших масс людей, которые покинут свои дома - к примеру, вследствие природных катастроф. «Рана изгнания, - говорит он, - никогда не заживёт, даже в том случае, если помощь изгнанникам будет удовлетворительной. Это моральный кризис, национальная травма. Но и в решении проблемы помощи с устройством изгнанников комиссия обнаружила тяжёлые провалы».
Гершкович уже созвал заседание меж министерской комиссии, которую он же и возглавляет. По его словам, проволочки являются следствием бюрократических препон, поэтому правительство обязано провести те поправки к законодательству, которые предложила комиссия. «Сама комиссия отмечает, что началось существенное продвижение с того момента, как опубликовала полгода назад промежуточный отчёт», - сказал Гершкович.
«Комиссия по-крупному промахнулась»
Прецедент депортации поселений и их разрушения уже имел место. Но нанесение удара по правам человека в случае с изгнанниками Гуш-Катифа (и Северного Шомрона, добавим – прим.перев.) определяется, как уже отмечалось, как беспрецедентное. Разница в том, что Менахем Бегин действовал иначе, чем Ариэль Шарон. Жители Синая покинули свои дома и посёлки с душевной болью и травмой, но они хотя бы не были ограблены.
Адвокат Йоси Фукс из «Юридического форума за Эрец Исраэль» представил десятки исков в БАГАЦ, чтобы насколько возможно задержать депортацию и параллельно хоть немного улучшить положение выселенцев. Так, например, БАГАЦ отменил в законе «выселение – компенсация» параграф, задевающий размер компенсации тем выселенцам, которые не эвакуируются добровольно.
В случае с Синаем, напоминает Фукс, прошло три с половиной года от подписания мирного соглашения до осуществления выселения. К тому же степень ущерба была гораздо ниже. Люди прожили там меньше лет, это не было несколько поколений жителей, там не было кладбищ. И при этом компенсация в случае размежевания (то есть выселенцам Гуш-Катифа) была ниже. В качестве компенсации за моральный ущерб изгнанники Гуш-Катифа получили 4800 шекелей за каждый год проживания там. Исходная предлагаемая сумма была 2400 шекелей, но законодателям удалось её удвоить. В отличие от них, выселенцы с Синая получили 30-40 тысяч шекелей за каждый год. В итоге средняя семья выселенцев из Гуш-Катифа получила компенсацию полтора миллиона шекелей, тогда как семья выселенцев из Синая получила 3-4 миллиона шекелей. Это верно, что и тогда высказывалась критика о размере компенсаций, но эти суммы позволили семьям воспрянуть и подняться.
Свидетельствуя перед комиссией по расследованию, адвокат Фукс сказал, что он не видит ни одного аргумента, обосновывающего этот разрыв, кроме одного – государство установило этот ценник, опасаясь, что ему придётся в будущем заплатить высокие суммы жителям Иудеи и Самарии, если и их оно захочет изгнать. «Спросили меня, слышал ли я собственными ушами это от депутатов, - поведал он, - и я сказал, что да. Хаим Орон и Авшалом Вилан из Мерец сказали мне: государство должно депортировать ещё многих из вас».
Фукс говорит, что нет никакой связи между сотрудничеством выселенцев с Управлением СЭЛА и прочими государственными конторами и между процессом. По его мнению, комиссия ошиблась, когда указала на отсутствие такого сотрудничества в качестве одной из причин провала. В качестве примера Фукс напомнил о выселенцах Неве-Дкалим, которые не разговаривали с СЭЛА до самой депортации, а ныне часть из них уже завершила строительство стационарных домов в Яд-Биньямине и в Ницане. В отличие от них выселенцы из Ганей-Таль, которые пытались сотрудничать с СЭЛА, проживают по сей день во временных жилищах.
Отчёт получился беззубым, - подводит Фукс итог, - в том числе и по причине отсутствия персональных выводов. Это выводы, в которых не рассматривается заново закон «выселение – компенсация», не обеспечивают решение для жертв обмана, которые за прошедшие со дня изгнания годы успели проесть свои деньги. Государство исходило из предположения, что сразу же после выселения люди начнут строиться, но не приняло во внимание бюрократические процессы. А за это время выросли цены на 40-60%.
Да, действительно, комиссия предложила решения части проблем. Например, ограничить 200 тысячами шекелей стоимость участков, которые государство предлагает изгнанникам в секторе Лахиш. Это участки, стоимость которых сегодня доходит до 260 тысяч. Кроме того, государство рекомендует признать шесть маленьких поселений, например, Тель-Катифа, которые вследствие отчёта Тали Сасон, вообще не были признанными (как легитимные). Также найдено решение для тех, кто годами жил в Гуш-Катифе на съемной квартире (т.е. ему не полагается компенсация за дом), а сейчас вынужден платить вдвое больше, как минимум. «Но в итоге", - отмечает Фукс, - "комиссия по-крупному промахнулась. Чуть-чуть подправила там-сям – и это вместо того, чтобы использовать возможность исправить несправедливость!»
Наказать инициаторов!
Депутат Ури Ариэль, который в Кнессете предыдущего созыва возглавлял лобби в защиту изгнанников Гуш-Катифа и Северного Шомрона, говорит, что отчёт отнюдь не нейтральный и не травоядный, поскольку там есть указания на тяжёлые и серьёзные провалы правительства. «И нынешнее правительство повторяет ту же политику провалов. Говоря это, я вовсе не преследую политические цели».
Около полугода назад, рассказывает Ариэль, он участвовал во встрече фермеров и бизнесменов из Гуш-Катифа с председателем коалиции Зеэвом Элькиным. Гендиректора канцелярий главы правительства и министерства финансов оказывали на выселенцев давление, чтобы те пошли на компромисс, и те согласились. Было договорено, что будет принят закон, упорядочивающий достигнутые договоренности. С тех пор не было никаких продвижений. Даже если будет подан законопроект сразу после летних каникул, законодательные процедуры закончатся, как минимум, через год после упомянутой встречи. Гендиректор канцелярии главы правительства Эяль Габай беседовал с Ариэлем и попросил его, чтобы отчёт был принят на подкомиссии комиссии по госконтролю, которая занимается изгнанниками. «Ну, а вы принимаете?» - спросил Ариэль. Габай не ответил.
Депутат Звулун Орлев, возглавляющий подкомиссию при комиссии по госконтролю, соберёт её на следующей неделе с целью с особой тщательностью проследить за реализацией выводов отчёта. Именно Орлев, следует отметить, инициировал создание государственной комиссии по расследованию. Будучи главой комиссии по госконтролю во время каденции Ольмерта, он провел это решение. Я спросила Орлева, удовлетворён ли он сегодня. «Да, - был его ответ. - Отчёт оперативный. Но необходимы персональные выводы».
Министр Гершкович не уверен, что требовались персональные рекомендации. «Настоящие виновники – политики, которые приняли решение об этом ужасном шаге, - говорит он. – Но они уже не релевантны…»
«Почему? Только Шарон виноват?»
«И Ольмерт тоже, но и он в настоящее время пребывает вне политической системы».
«Часть министров, которые поддержали размежевание, всё ещё внутри системы».
«Это не тот сорт ответственности. Комиссии по расследованию в прошлом возлагали ответственность на министров, которые руководили процессами, пример – министр обороны Шарон во время комиссии Кахана (дело Сабры и Шатилы – прим.перев.) А не на министров, голосовавших за».
И Ури Ариэль отмежёвывается, говоря: «Чем это поможет изгнанникам, если несколько виновников будут повешены на городской площади?»
Орлев, как уже говорилось, полагает, что в персональных выводах есть смысл. Список, с его точки зрения, должен возглавить Шарон, номером вторым – Ольмерт, а уж после них гендиректора канцелярии главы правительства, Илан Коэн и Раанан Динур. Следующими в очереди тогдашний глава управления СЭЛА Йонатан Баси и юридическая советница Сарит Дана. В списке, составленном Фуксом, фигурирует ещё один юридический советник управления СЭЛА, Ити Ааронсон.
Не было никакой проблемы предоставить персональные выводы, заявляет Орлев. «В комиссии говорили, что это требует дополнительного времени. На мой взгляд, они могли представить сейчас промежуточный отчёт №2 с оперативными выводами, а окончательный отчет через год-два. Не может быть, чтобы после слов проф. Штерна о том, что не было в истории государства подобного нарушения прав человекаличности, никто не был бы осуждён. Мы знаем, кто принимал решения!»
Зам. министра Аюб Кара требует осуждения в первую очередь политиков. Кара был уволен в каденцию Шарона из финансовой комиссии, потому что пытался тормозить закон «эвакуация – компенсация». «Надпись была на стене", - говорит он сегодня. - Всё, о чём говорит следственная комиссия, я предупреждал ранее. Это записано в протоколах заседаний. Нас не хотели слушать, обзывали пророками гнева. Все системы были мобилизованы, в том числе и СМИ, которые объявили, что прощают Шарона, только бы размежевание было успешным!»
И нынешний глава правительства тогда сидел в правительстве Шарона, - напоминаю я. «Биби ушёл в отставку за неделю до размежевания», - отвечает Кара.
«А прочие?»
«Были такие, как Лимор Ливнат, проголосовавшие за, но с оговорками. Были и те, кто подталкивали процесс, вроде Ципи Ливни и Шауля Мофаза. Люди должны платить за свои ошибки, они должны покинуть общественную сцену. Это относится и к высокопоставленным чиновникам, которые тоже должны получить свою долю осуждения. Я собираюсь поднять эту тему на следующем заседании фракции».
(«Макор ришон» 18.06.10)
Перевела Фаня Шифман
МАОФ