Материал сайта Седьмой канал 6 Сентября 2005
Лето закончилось, страсти утихли.
Говорят, что это лето было по настоящему жарким, как в прямом, так и
в переносном смысле этого слова. Не могу согласиться… Оно было не
жарким. Оно было испепеляющим. Жестокий август горячей лавой
прокатился не только по судьбам тысяч людей, выброшенных за черту
жизни, но и по душам тех людей, кто наблюдал за этим
противостоянием. Он сжег дотла все- мир и надежду поселенцев,
доверие к правительству и армии, стимул народа к жизнестойкости, и
уверенность в собственной свободе каждого нормального человека.
Стране показали кто в ней хозяин. Страна теперь знает своего палача
и диктатора. Именно диктатора. Потому что, демократия заканчивается
тогда, когда на арену выходит армия и силовые структуры. Вместе они
отчетливо объяснили и доказали, что могут сделать с каждым, кто
окажется по другую сторону баррикад. Но что теперь говорить!
Эвакуация, а точнее изгнание завершено.Кончен бал, погасли свечи.
Только никто ничего не понял. А что, собственно, происходило?! В чем
причина?! Какая такая острая необходимость была в том, чтоб на
глазах у всего здравомыслящего населения, и на глазах у всего мира
насильственно выгонять из собственных домов тысячи людей,
окончательно, до основания разрушив их жизнь, и сравнять цветущие
поселения с землей?! Может быть причиной тому была война?! Природная
или экологическая катастрофа?! Апокалипсис грянул?! Или это была
только репетиция?! А самое главное - во имя чего!!! Во имя
чего нужно было жертвовать человеческими судьбами, землями, верой, и
психикой своего народа?! Ответов нет и не будет. Точно также как и
не будет виновных, отвечающих за эти преступления. Я не знаю что это
было. Могу сказать только одно - это было что-то
невообразимо-противоестественное, не поддающееся ни логике, ни
разуму, ни здравому смыслу. И что же мы получили взамен?! - шок и
потрясение.
Странное чувство разочарования и пустоты. Со
мной это было впервые. Мне трудно передать те чувства, которые я
испытывала. Мне даже тяжело это вспоминать. Я только представила и
поняла, что мои ощущения - это полный ноль по сравнению с тем, что
испытывают люди, выброшенные из собственных домов, люди волею судьбы
ставшие игрушкой в чьей-то грязной политической игре. Если я
испытываю такую пустоту, что же испытывают сами бывшие жители
поселений. Бездна пустоты - прямая дорога к депрессии. Какое же
сердце может выдержать такую боль! Наблюдая неделю за событиями,
происходящими в Гуш-Катифе, я поняла, что такого безумия в своей
жизни никогда еще не видела. Такое варварство, жестокость и цинизм
они могли позаимствовать только у фашистов. Доблестный спецназ,
больше смахивающий на зондеркоманду, не ограничился одним цветом
формы, что у нормального человека вызывало не совсем приятные
ассоциации. Все было скопировано с точностью до неприличия. Не
хватало только губных гармошек в зубах и выдрессированных собак на
привязи. (Кстати, собаки были. Только держали их в стороне. Изредка
показывали, и тут же убирали. - прим. ред.) И не надо нам втирать о
том, как достойно себя вела армия и полиция. Они играли и не более
того. Все было фальшиво и бездарно, и слезы, и кажущееся понимание в
глазах, и отрепетированное сочувствие.
Ведь это была только
генеральная репетиция. И не более того. А что же будет во время
премьеры?! Аресты по каждому доносу дебильного соседа?! Расстрелы
без суда и следствия?! Вздрагивание при каждом стуке в дверь как в
37?! Лучше не дожить. Необъективные телерепортажи, а с 9 канала
особенно, поражали своей однобокостью и преподносились как “Ложь с
доставкой на дом”. И оттого, что нас держали за идиотов,
недоношенных и недалеких, становилось еще противней и омерзительней.
Нам явно навязывали чужое мнение, противоречащее нашему
собственному. Поселенцев, людей, отстаивающих свои убеждения и
законные права на проживание, на частную собственность и свое
мировоззрение, защищающих свое представление о духовности,
выставляли тунеядцами и экстремистами. А эвакуаторов, нередко
применивших силу и беззаконие, умудрившихся к тому же вырядиться в
черную форму - героями. Может быть для кого-то они и герои. Не
спорю. Ведь сколько людей, столько и мнений. И все таки. В чем они
проявили такую стойкость, смелость и геройство?! Что могло вызвать
такое восхищений армией и полицией у тележурналистов?! Они что
одержали победу над каким-нибудь внешним врагом, посягнувшим на наши
территории?! Или восхищение вызывало то, как многотысячная армия
вытягивала силой из домов никем не защищенных законных хозяев, их
жен и маленьких детей, которые выходили с поднятыми руками?! Еще
большее восхищение вызывала полиция, избивавшая на демонстрациях
протеста противников программа размежевания. И это может вызывать
одобрение и восторг?! Это победа?! Над кем?! Над безоружным
населением?! Только это не победа, это безоговорочная капитуляция
перед диктатором. Страшно и стыдно! Стыдно за себя, стыдно за народ,
стыдно за тех, кто совершил это. Стыдно за то, что не смогли
предотвратить этот маразм. Значит мы их недостаточно поддержали. И с
ними обошлись как с ненужной вещью, которую сначала использовали, а
потом выбросили. И то, что с поселенцами происходит сейчас, еще не
раз аукнется всем, и правым и левым.
Я никогда не была в
поселениях. Я не знаю как они жили, трудились, отдыхали и отмечали
праздники или другие важные события. Но я хорошо знаю что они люди,
причем живые люди, а не скот. И выбрасывать их на улицу, а потом
силой загонять в автобусы как стадо - это жестоко! Не позаботиться
об их крыше над головой, об их дальнейшем проживании, не предоставив
другой альтернативы, кроме временного гостиничного номера - это
слишком жестоко, нарушить покой их усопших родных и близких - это
кощунство. А отобрать дома, разрушить их, а затем разграбить - это
уже преступление. И его зачинщиков следует судить как военных
преступников.
Говорят, что время лечит. Возможно. Но что
делать с памятью?! Как стереть кадры этого страшного фильма,
произвольно вспыхивающие в мозгу при каждом напоминании о прошлых
событиях. Это травма и не только поселенцев. Это травма всего
народа, и когда-нибудь она проявится. Дай бог, чтоб со временем она
прошла. Только осадок в любом случае останется, и очень
горький.