Меир-Яков Гуревич и Моше-Хаим Векслер

Двое, без собаки

        Всё началось прошлым летом,в редкий солнечный иерусалимский денёк, когда, как обычно, мы болтали вовремя обеда, громко сообщая паре невинных слушателей своё неспрошенноемнение обо всём. Устав от нашей болтовни, бородатый дядя Гриша сказал:"Уж лучше б вы писали ...". Идея нам страшно понравилась, и мы принялисьнавёрстовать напрасно порознь прожитые почти сто сорок лет. Болтать мыне перестали, но теперь Грише приходится не только слушать, но и прочитыватьнаболтанное. Бедный он...
       Поработав год, мы ухватились завскользь брошенное, из вежливости, замечание-вопрос "почему бы вам не ..?", сразу же ответив, не дослушивая: "Конечно, да!": мы поняли, что читательуже заждался нашей автобиографии.
       Оба, тогда их звали Морик и Мусик,родились на необъятных, некогда, просторах нашей, тоже некогда, общей родины.Но – один на Севере, а другой, напротив,- на Юге. Различие это отчастикомпенсировалось тем, что обе пары родителей говорили по-русски, а на идишпереходили в тщетных попытках что-то скрыть от любопытных ушей.
       Оба закончили школу, один дажес золотой медалью. Это достаточно случайное обстоятельство мешает им досих пор: бывший медалист полон самомнения и уверен, что только он правильнорасставляет запятые, а второй сильно в этом сомневается...
       К окончанию ими школ Сталин всёеще был жив, а посему медаль и/или дипломы всех возможных олимпиад дляпросто так поступления были не достаточны. Но трудности все же были постепеннопреодолены – приходилось только, хошь не хошь, быть первым.
       Оба были и пионерами, и комсомольцами,но партии избежали и девственность эту принципиально сохраняют по сей день.КВН начиналось на поколение позже, так что довелось быть лишь активно-пассивнымислушателями-зрителями, песни бардовские слушали от первопроходцев жанраи опять-таки пассивно, хотя и с удовольствием.
    Ну это всё читателям и, надеемся, почитателям знакомопо их собственному опыту, а потому можно переходить уже к годам нынешним.
      Так что же теперь представляют собойМеир и Моше? Постараемся, учитывая многочисленные невысказанные просьбычитателей и читательниц (хм-хм!), ответить по примеру наших славных, скажембез излишней скромности, предшественников И.Ильфа и Е. Петрова.
       Итак, начинаем сверху: один носитпростецкую кепку, но на достаточно приличной шевелюре, второй – более претенциозныйберет и обходится жидким зачёсом. Оба любят плавание и музыку, но одинрегулярно ходит и в бассейн, и в концерты, а второй всё только туда собирается.Один любит поэзию, пешие прогулки, чай и водочку, а второй – мягкое кресло,мемуары, крепкий кофе с сигаретами, ну еще пивка по случаю.
       У одного письменный стол в идеальномпорядке, все карандаши отточены, бумаги строго разложены по темам и датам,зато у второго стол и всё вокруг завалено полураскрытыми книгами, недописаннымибумагами, а чтобы отыскать ручку, которая еще пишет, надо звать на подмогужену.
       Оба женаты по первому разу, справедливополагая, что ошибаться можно лишь единожды. Супруги – примерные и до удивленияверные, и иногда терпеливые. Но уж больно критикуют - наверное, скоро запишутсами, что с ними изредка уже случается.
       Мы, Меир и Моше, с удовольствемисполняем все свои домашние обязанности, в число коих входит, помимо общегоруководства, ещё и замена перегоревших электролампочек.  А также одобрениеи поедание приготовленных завтраков, обедов и ужинов. Моше ещё покупаетхлеб по дороге домой и самолично варит кофе. К обязанностям жён относятсяостальные мелочи быта, а также, что очень ответственно, благоговейное одобрениеписаний мужей. С этим справляются средне.
       Занятные темы для опусов выплываютсами, безо всяких усилий - такова весёлая жизнь. От гонораров бы гордоотказались, но никто не предлагает. Пишем на компьютере и по телефону читаемдруг другу. Оценка "Прекрасно" означает что ви-за-ви напишет новый текст.Пересылание туда-сюда кончается, однако, быстро – из-за утомления и распирающихновых тем. Так, пробежав всего несколько раз по Интернету, окончательныйнедоделыш отправляется в ручки доброжелательной Анечки Лифлянд, котороймы, уже независимо друг от друга, посылаем многочисленные поправки. Своегоиздателя и почти создателя авторам, как это ни огорчительно, так ни разуеще не удалось лицезреть...